Жоэль Диккер - Последние дни наших отцов

Следуя указаниям ВВС, Пэл и Сабо встали у оконечности буквы L; помощник остался поодаль, слева от них. Они ждали. Время тянулось еле-еле. Пэл, стоя неподвижно в ночи с чемоданом у ног, чувствовал себя как никогда уязвимым; правой рукой он поглаживал рукоятку кольта.

Одинокий шофер вдали от полосы дрожал от холода и страха, револьвер уже давно его не успокаивал. Он не любил стоять вот так, один. Помахал рукой человеку со “Стэном”, но тот не ответил. Ему стало еще тоскливее.

Медленно, невыносимо медленно прошло еще десять минут. Сабо, до тех пор сдерживавший беспокойство, без конца оглядывался через плечо на стрелка и шофера: случись что, они могут не среагировать. Почему он не перенес полет? Страх, давивший на всех, еще усилился, когда чирикавшие в голых кустах птицы вдруг смолкли. Не к добру.

Самолета все не было. Человек со “Стэном” крикнул Сабо с пригорка, что никто уже не прилетит, пора уходить, пока на них не наткнулись немцы. Сабо резко велел ему замолчать. Он уже готов был отказаться от затеи — их того гляди схватят.

И вот наконец ночную тишь нарушил легкий гул. Над самыми верхушками деревьев показался силуэт Уэстленд “Лайсендер”. Сабо включил фонарик и передал азбукой Морзе опознавательный код. Самолетик описал в небе круг, заходя на посадку с подветренной стороны, и легко приземлился на импровизированной полосе. Это был самый опасный момент: шум мог привлечь внимание патруля, надо было действовать быстро. “Лайсендер” поравнялся с Пэлом и Сабо, развернулся в конце полосы вправо, носом к ветру, не заглушив моторы, готовый взлететь. Дверца кабины открылась, оттуда вылез какой-то мужчина, Сабо почтительно поздоровался с ним. Должно быть, прибыла важная персона. Пэл, не теряя времени, забросил чемодан в кабину и пожал руку Сабо:

— Спасибо за все.

— Удачи.

— Удачи вам всем.

Пэл вытащил свой кольт и протянул его Сабо:

— Пусть тебе послужит.

— А самому не понадобится?

Пэл нашел в себе мужество улыбнуться:

— Мне другой дадут.

Он втиснулся в крохотную кабину и захлопнул дверцу. Пилот, не теряя времени, повел “Лайсендер” по полосе — на земле он пробыл не больше трех минут. Самолет набирал скорость, для взлета ему требовалось всего метров четыреста. Пэл смотрел в иллюминатор на необъятные просторы. Настал декабрь, и он возвращался в Лондон. Наконец-то.

Они вышли из дома, сливаясь с темнотой. Здесь, на красивой двухэтажной вилле с огромным окном, смотрящим на море, и со своим выходом на пляж они провели сутки — день и ночь. Пять силуэтов молча шагали по песку, каждый нес чемодан. Первым шел ответственный за встречу судов; в чемодане у него лежал S-Phone . Перед выходом в ночь он проверил каждого из четверых отбывающих агентов — у них не должно быть ни светящихся предметов, ни шляп. По светящимся предметам группа могла быть обнаружена с расстояния в сотни метров, а шляпы могли слететь, потеряться и выдать тот людской круговорот, что регулярно происходил здесь, на пляже.

Маленькая колонна шла по песчаному берегу у самой кромки воды. Через несколько часов они сгинут, а их следы смоет прилив. У гигантской скалы в форме обелиска они растворились в темноте. Ответственный достал из чемодана S-Phone и включил его. Теперь надо было ждать. Самый тягостный момент. Ждать долго, не сходя с места. Без всякой защиты.

Канонерка в трехстах метрах от побережья замедлила ход, капитан заглушил основные моторы, оставив лишь вспомогательные. Корабль шел почти бесшумно, оставляя едва заметный след. Было приказано не только молчать, но даже не курить. Канонерка вышла из Торки. Трое агентов, отплывающих во Францию, прибыли из Лондона вместе с сопровождающим два дня назад и поселились в маленькой прибрежной гостинице под видом солдат в увольнении. Для полноты картины им даже выдали военную форму. Потом они как ни в чем не бывало сели в маленьком порту на обычный корабль, а под покровом ночи, вместе с герметично упакованным багажом, тайно перебрались на одну из канонерок УСО. Корабль направился в сторону Франции, на крыше рубки смутно виднелась антенна S-Phone .

Капитан связался по S-Phone с берегом — все было в порядке. Судно встало на якорь, закрепленный не на цепи, а на канате: рядом стоял один из членов экипажа с топором, готовый в любую минуту его перерубить. Спустили шлюпку, и трое агентов в защитных накидках, предохранявших от брызг, которые впоследствии могли их выдать, уселись в нее. Шлюпкой управляли двое матросов, бесшумно орудовавших веслами.

Четверо отбывающих агентов нервничали на пляже у кромки воды. Через полчаса лодка наконец оказалась на берегу и была вытащена на песок, последние метры ее тянули матросы, спрыгнув в воду. Никто не произнес ни звука. Трое прибывших скинули непромокаемую одежду, бросили ее на дно шлюпки и вместе с ответственным удалились в сторону виллы, а эти четверо расселись в лодке; та сразу отчалила и исчезла в ночи.

Спустя сорок минут они поднялись на борт, и канонерка вышла в открытое море. Вся операция заняла чуть больше часа. В темноте виднелся тонкий, изящный женский силуэт. Облокотившись на поручни, женщина смотрела с кормы на удаляющийся французский берег. Громадная тень, стоявшая рядом, с бесконечной деликатностью обнимала ее за плечи.

— Домой едем, Лора, — сказал Толстяк.

Фарон в тревоге метался по квартире. Нервно ходил из комнаты в комнату, заглядывал то в дверной глазок, то в окно гостиной; шторы были задернуты, свет выключен, чтобы его не заметили. Несколько раз проверил, хорошо ли закрыта дверь, прочно ли держатся шипы, которыми он усилил петли. Он вконец вымотался. Отныне он в розыске, это точно, но никто по крайней мере не видел его лица. Он собрал кое-какие вещи в гостиной, погладил металлическую рукоять любимого браунинга и для храбрости постоял перед зеркалом, делая вид, что стреляет. Если за ним придут, он перебьет всех. Потом пошарил на кухне в поисках еды, нашел в шкафу две банки консервов и повалился с ними на диван. Вскоре он уснул.

Подлетая к Англии, Пэл перебирал в уме события последних месяцев. Дни на войне тянулись долго. Он никогда не забудет свой первый прыжок с парашютом. Дело было в апреле. Падение показалось ему более долгим, чем на тренировках в Рингвэе, на самом деле оно было явно короче. Стояла прекрасная светлая ночь, круглая луна разбрасывала блики света по лужицам на земле. Вокруг царил такой покой.

Он приземлился на незасеянном поле. Цветы одуряюще пахли, из прудов, чей блеск он видел с небес, слышалось веселое кваканье. Чудесный весенний вечер. Было почти тепло, легкий ветерок доносил из близкого леса дивные ароматы. Он был во Франции. Неподалеку смутно виднелись фигуры двух агентов, заброшенных вместе с ним: Риар, ответственный за задание, и Дофф, радист, уже копошились на месте приземления. Пэл отцепил от щиколотки лопатку и закопал свой комбинезон, шлем, очки.