Мейв Бинчи - Замок мечты. Лето моей надежды

- Это тупик, не правда ли? - сказал молодой отец Хоган,

- Ничего подобного. Мы просто помолимся, чтобы сегодня в суде восторжествовала справедливость, - ответил каноник Моран, который прожил долгую жизнь и понимал все па свете,

- Ну, мне нора. Хватит прятаться в этом тихом и спокойном месте. - Шейла Уилан выплеснула заварку из чайника.

- Это действительно тихое и спокойное место. Ты хорошо сделала, что устроила меня сюда, - ворчливо поблагодарила ее Мэри Доннелли.

- По-моему, им крупно повезло. Ты пришла к Райанам как раз тогда, когда они в этом нуждались. Без тебя они бы просто не выжили.

Мэри плохо помнила то лето, свое незавидное положение и редко думала о человеке, который бросил ее. Хотя она осуждала всех мужчин, но с трудом вспоминала его лицо.

Когда женщины вышли на солнышко, сержант Шихан как раз проходил мимо.

- Рано начинаете, Шейла, - пошутил он.

- О боже, меня разоблачили! - засмеялась она.

Когда Шихан ушел, Шейла задумчиво посмотрела ему вслед.

- Что случилось? - спросила Мэри, увидев выражение ее лица.

- Не знаю. Я хотела поговорить с ним кое о чем, но теперь поняла, что уподобляюсь всем остальным.

- О чем ты хотела поговорить?

- Так, ерунда. Просто я заметила какое-то оживление на тропинке. Той, которая идет по противоположному берегу от моста. Там в разгар ночи горели огни и слышался стук.

- О господи, что ты делала на этой тропинке в разгар ночи?

Шейла гуляла, потому что не могла уснуть.

Она узнала, что Джо умер. Медсестра выполнила просьбу Шейлы и сообщила ей о смерти мужа.

Миссис Уилан не могла поехать в Дублин на похороны. А рассказать о его смерти можно было только Кейт Райан.

Как можно было закрыть глаза, зная, что Джо Уилан лежит в морге больницы, где к нему так хорошо относились, и что эта женщина очнется и придет отдать ему последний долг, а вместе с ней придут трое из его четверых детей? Вряд ли четвертый посмеет вернуться из Англии туда, где ему могут предъявить обвинение.

Уснуть она не могла, а потому отправилась на прогулку.

- Мэри, ты же меня знаешь. Я - старая чудачка.

- Может быть, тебе это показалось, - сказала Мэри.

- Может быть, - ответила Шейла.

Начав бриться, Фергус заметил, что у него дрожат руки, и тут же положил бритву. Он не хотел прийти в суд окровавленным. Интересно, что может остановить дрожь? Слэттери рассеянно подумал о смеси бренди и портвейна, которую принимал отец при простуде.

Но отверг эту мысль. Может быть, он и согреется, но вскоре ощутит потребность принимать это пойло перед каждым бритьем, еще не успев вылезти из постели.

К тому времени, когда Фергус был готов выйти из дома, руки дрожать перестали. Он побрился, не сделав ни единого пореза, и даже сумел завязать темно-серый галстук.

Кевин Кеннеди в лучшем случае причешется, а он, бедный деревенский поверенный, ничтожная личность, наряжается как павлин. Или как средневековый рыцарь, собирающийся на поединок и надевающий цвета своей дамы.

О боже, пусть он окажется прав, посоветовав им не сдаваться. Кевин Кеннеди десять раз сказал ему, что предсказать решения деревенских присяжных невозможно, но Кевин - горожанин, боится деревни и уверен, что молоко получают из бутылок, а земля есть только в ухоженном палисаднике.

Фергус помахал рукой жившей напротив Шейле Уилан, сел в машину и поехал в город. Он знал, что почтмейстерша - единственный человек в Маунтферне, у которого хватит такта не пожелать ему удачи. Как будто речь идет о выигрыше пустякового пари.

Пожалуйста, Господи, пусть они получат двенадцать тысяч фунтов. Этой суммы им хватит на пятнадцать лет, то есть до наступления восьмидесятых.

Пусть они ее получат. Пусть Кейт больше нс испытывает ни тревоги, ни страха.

Когда они ехали в город, Кейт сидела в машине и спокойно поглядывала то вправо, то влево. Вокруг было очень красиво; лето выдалось теплое, но не засушливое. Они проезжали такие же маленькие городки, как Маунтферн, но казавшиеся более значительными, поскольку стояли на шоссе. Конечно, скоро все изменится. Уже готовы новые указатели; недолго их городу оставаться чем-то вроде сельского хутора.

- Мне нужно чаще ездить с тобой, - сказала она Джону, сердито смотревшему на дорогу. - Ты с таким трудом учился водить машину, чтобы возить меня, а я этим не пользуюсь. Теперь мы с тобой будем совершать чудесные прогулки.

- Надеюсь, после этого дня вы сможете позволить себе машину получше, - проворчал Мартин Уайт.

- Я не думала о новой машине. А ты, Джон? - Одна мысль об этом заставила Кейт вздрогнуть.

- О боже, конечно, нет. Для нас и эта хороша. Зачем нам новая?

- Тогда что вы сделаете с деньгами? - Мартин Уайт знал их достаточно давно и близко, чтобы задать такой вопрос.

- Будущее, дети…

- Приведем в порядок пивную…

- Постараемся сохранить свой бизнес…

- И, может быть, привлечь к себе внимание больших шишек, которые будут жить на том берегу реки.

Внезапно оба расхохотались.

- Мы говорим в точности как близнецы, - вытирая глаза, сказала Кейт.

Они остановились у ступенек.

Это было большое уродливое здание. Ни Джон, ни Кейт в нем никогда не бывали. Доктор Уайт сказал, что заходил туда несколько раз и не видел более угрюмого помещения. Колонны и лестница придавали ему помпезный вид, но внутри посмотреть было не на что.

Один конец суда занимал полицейский участок, другой - библиотека, поэтому большинство людей так или иначе было знакомо с этим домом.

Если бы здание не стояло в самом центре города, его бы давно снесли и построили что-нибудь более подходящее. Никто бы о нем не пожалел. Дом не относился к памятникам ирландской истории. Он напоминал о временах, когда судебная власть принадлежала англичанам, так что сентиментальных чувств к нему никто не испытывал.

Но снести суд означало бы ограбить город, лишить его единственной достопримечательности. Если кто-то говорил «встретимся на ступеньках суда», это гарантировало, что два человека непременно найдут друг друга. Напротив суда была автобусная остановка. На его ступеньках всегда толпились люди, большинство которых не имело никакого отношения к юстиции и юриспруденции.

Но сегодня там были те, кто имел отношение к их делу.

Майк Койн, двоюродный брат Джека, работавший в местной газете. Двое сотрудников больницы, вызванные в качестве свидетелей. А у автобусной остановки был припаркован автомобиль Фергуса.

Фергус стоял у своей машины как солдат на посту. Он не поверил своим глазам, когда увидел, что Джон, Кейт и доктор Уайт громко смеются, словно их не волнует ничто на свете.

Вокруг стояли кучки людей. Из багажника машины неторопливо вынули инвалидное кресло и подкатили его к двери машины. Кейт не без изящества перебралась с одного сиденья на другое. Было видно, что к креслу она привыкла.