Евгения Некрасова - Домовая любовь [litres]

Изучив завод, Лиля начала исследовать детей-пристроек. В первой коробке дверь была закрыта на тяжёлый ржавый замок. Через окна Лиля разглядела, что там склад мебели и техники. Вторая тоже была заперта, но Лиля заметила приоткрытое на первом этаже окно: кто-то распахнул, чтобы проветрить, и забыл. Первый этаж пристройки со стороны материнского здания был низкий. Лиля чуть напрягла руки, потянула раму на себя, и окно открылось. Лиля влезла внутрь и закрыла окно. Рядом с ним и вокруг – стена, деревянный пол и ковёр запачкались и вспухли от воды. Паркетный пол и красный ковёр с двумя зелёными полосами длились дальше по узкому коридору. Лиля двинулась по нему и заметила, что оставляет грязные следы сапогами, сняла их, зашагала по полу хлопчатобумажными гречишными колготками. Она встретила на пути три кабинета-комнаты с пустыми дсп-столами, шкафами и деревянными стульями с красной обивкой. По одному за каждым столом. В одном из кабинетов в углу стояла скамейка из пластиковой кожи, как в поликлинике. Окна находились по правой части коридора, по левой – кабинеты. Лиля подходила к двери каждого, и прислушивалась, прежде чем открыть, еле удерживалась, чтобы не постучать. Приблизившись к третьему, она услышала знакомые голоса. Они спорили, о чём не разобрать. Лиля постучалась. Хриплый голос (Крановщица, поняла Лиля) попросил войти. Она зашла, куклы поглядели на неё, похлопали ресницами и съехали за стол. Лиля заглянула за него, под него, на подоконник. В этот самый момент из двора её заметил Артём. Они играли с содетьми в вышибалы. Артём пропустил мяч, и Настя увидела, куда он смотрит. Лиля актёра в кабинете не нашла, кукол тоже. На полу, тоже паркетном, Лиля подобрала оранжевую игрушечную каску, положила её на стол и вышла из кабинета. За следующей дверью Лиля увидела библиотеку, меньше, чем школьную, и точно меньше, чем городскую. Там было много книг про КПСС, Ленина, Маркса, технику, электронику, методических – прочла Лиля – пособий, один Пушкин, два Некрасова, журналы в неразноцветных, негладких, одинаковых мягких обложках с названием «Новый мир». Лиля подумала, что это про её бетонно-лесной мир. В коридоре у библиотеки Лиля оставила сапоги. За следующей дверью, широкой, состоящей из двух половин, умещался зал со сценой, стульями с красной обивкой – такими сиденьями, которые стучат, когда на них садишься. По центру на стене висела нарисованная лысая голова Ленина. По бокам – красный занавес с бахромой, и слева громоздилась деревянная трибуна. Лиля выбрала середину третьего ряда и стукнула сиденьем. Тут было тоже хорошо и красиво, не так красиво, как на заводе с деревьями, но теплее.

Ленин смотрел на Лилю. Вдруг за трибуной появилась кукла-строитель, и почти сразу – кукла-крановщица. Каски на головах были у обоих. Они принялись быстро и торжественно по очереди говорить в зал. Крановщица поприветствовала рабочих и инженеров. Строитель, потрясывая поскребком, объявил, что они перевыполняют план и готовы к запуску завода в апреле. Крановщица достала из кармана комбинезона бумажку. Они со Строителем, вдвоём глядя в неё, будто объявляли, кому достанется «Оскар», и долго-медленно-громко зачитывали количество комнат, этажей, метров каждого здания, каждого цеха. Теперь оба их голоса звучали звонко и почти одинаково. Время от времени голоса хвалили какую-то партию. Потом Крановщица достала ещё одну бумажку из своего комбинезона, и они принялись попеременно зачитывать, сколько единиц продукции завод сможет производить в год, сколько проводить общественно-профилактических мероприятий, скольких рабочих, инженеров, поваров, врачей, библиотекарей, администраторов обеспечить работой. Тут Лиля не выдержала и крикнула с места, что это всё неправда и их партии давно нет, а завод останется навсегда недостроенным, и работать никогда не будет, и ничего производить никогда, что тот второй завод, достроенный лет сто назад, ещё работает, а производить стал в четыре раза меньше, чем раньше. Это случилось ещё до того, как Лиля пошла в первый класс. Куклы помолчали, посмотрели друг на друга и продолжили звонкую свою речь про будущее счастье завода и города. Лиля разозлилась, вскочила, стукнув стулом, выбралась на красный ковёр и двинулась к сцене. Залезла на неё прямо у трибуны и закричала, что всё это глупости и работы в городе давно нет. Куклы не унимались и говорили своё, Лиля решила их сорвать с рук актёра, протянула ладонь к Строителю, Крановщица зашипела и кинулась царапать Лиле лицо, Строитель оказался тут же и принялся дубасить голову Лили поскребком. Она махала руками, стараясь отогнать кукол как мошкару, попятилась назад, вовремя повернулась, спрыгнула со сцены и убежала. Она подхватила свои сапоги у библиотеки и, несясь по коридору, слышала за собой матную ругань кукол. Лиля открыла окно, вылезла, плотно закрыла его и стала дышать. Вдруг в стекло с той стороны стукнула Крановщица без каски, с растрёпанными рыжими волосами. Она сделала злую морду, Лиля отчётливо увидела, как смялось выраженье её деревянного лица. Лиля побежала через высокую траву к выходу, таща в руках сапоги. Уже оказавшись за забором, она влезла грязными и промокшими колготками в обувь. Лиля вышла из-за столба и увидела Настю, Артёма и других содетей. Они топтались вдоль забора неподалёку и что-то искали. Увидев Лилю, Настя очень обрадовалась, содети быстро окружили Лилю и распознали за ней и за столбом лаз. Содети проникли сквозь дырку и зашагали через суховатую траву на завод, Лиля плелась за ними, хлюпая колготочными ступнями в сапогах и повторяя, что на территории она увидела страшных мужчину и женщину в касках, но содети её не слушали.

Они, быстрые и смелые, за два часа облазили все этажи и комнаты, порисовали на стенах маркерами и мелками, поломали веток, два мальчика помочились с пятого этажа, одна девочка – на четвёртом, Настя наложила кучу в комнате на третьем. Она часто так делала в специально отведённых для этого комнатах в недостроенной многоэтажке. Но там – то было там. Лиля ходила за ними, рассеявшимися по заводу, повторяла, что так нельзя вот тут, что это особенное, красивое место, красивый, состоявшийся, хоть и недостроенный дом. Небо покрывалось синяками. В пристройки решили идти завтра. К тому же там скучно – достроено и с мебелью. Настя вглядывалась в Лилино лицо. Всего было недостаточно. Та скрыла от друзей лаз. Должна была поплатиться. Над одним углом коробки со стороны шоссе сохранился уголок крыши. К нему поднималось дерево, которое на третьем этаже пускало свои ветви прямо в комнату. Настя решила, что все они тоже поднимутся через него на кусок крыши. Лиля полезет первая с третьего этажа как первопроходка всего этого недостроя. Лиля не хотела, она устала, у неё мёрзли ноги, им было плохо от болота в сапогах, из нащёчной царапины кровило. Вспоминался поскребок Строителя. Настя сказала, что расскажет всем, что Лиля сказала ей про Артёма – тот дёрнул головой на своё имя. Лиля когда-то призналась Насте, что Артёма, наверное, любит. Лиля ответила Насте, что ей неважно. Настя сказала, что никто никогда не будет с Лилей дружить во дворе и соседних. Лиля ответила ей – ну и ладно. Настя сказала, что подожжёт этот завод сегодня, а пристройки – завтра. Велела содетям идти и набрать сухой травы и веток. Содети нарвали и пришли. Настя достала спички. Лиля уже прошла по веткам к стволу и полезла наверх. Ноги хлюпали ещё болотистей и скользили внутри сапог. Лиля хваталась руками, ветка за веткой. Небо совсем темно-серело между листьями. Одна ветка поломалась, Лиля удержалась одной левой, один из содетей сказал, что Лиля своим весом всё оборвёт и последующим лазцам ничего не останется. Это сказал Артём. И это он хотел, чтобы Лиля перестала карабкаться. Ноги хлюпали, Лиля лезла. На уровне шестого этажа она заметила, что небо просветляется, наверное, из-за редеющих к верхушке листьев. Не может же вечером наступать утро. Когда Лиля поставила хрюкающую ступню на ветку-рогатку и взялась правой рукой за ветку-полено над своей головой и потянула к ней левую, на ветке-полене вдруг появился наручный Строитель и показал зубы. Лиля стала падать. Пока она падала, на ветке-полене появилась наручная Крановщица. Они оба наклонились и глядели сверху, как Лиля падает. Содети задрали головы и смотрели снизу, с третьего, как Лиля падает. Наручные куклы чего-то ругались, Строитель уговаривал Крановщицу, или это она уговаривала его. Лиля летела, синяковое небо удалялось, ветки ломались под Лилиной спиной, когда уцелевали, Лиля просто стукалась об них спиной, отлетала чуть в сторону, но падала дальше. Наконец куклы договорились. На четвёртом пол из соседней комнаты вдруг достроился в комнату с лесом до кроны того самого высокого дерева. Лиля, вместо того чтобы лететь ниже, упала на бетонный пол. Содети плача прибежали с третьего и обступили её. Настя нависла над ней, рыдая и улыбаясь, и звала. Лиля открыла глаза в Настин острый подбородок со слёзными каплями. Настя отогнулась, чтобы дать распоряжение о том, что говорить взрослым, когда содети позовут помощь. Лиля видела крону дерева, листву, деревянных наручных кукол, свысока смотрящих прямо, и тяжёлую серую плиту, на неё надвигающуюся с неба.