Эдвин Табб - Ветви на воде [litres]

– Возражение, ваша честь, – воскликнул мистер Метц. – Какое отношение этот вопрос имеет к делу?

– Я докажу, что он имеет отношение к делу, ваша честь, если мне позволят задать этот и еще один вопрос.

– Позволю, – ответил судья, – но вам придется доказать, что отношение в самом деле имеется.

– Я докажу, ваша честь, – согласилась миссис Шелтон и повторила вопрос.

– Да, владею.

Как мне показалось, Тед Морланд не понял, к чему она ведет, и нахмурил лоб. Я тоже не понял.

– Правда ли, что окружной прокурор намерен купить у вас семьдесят пять акров этой земли?

– Возражение! – вскричал мистер Метц, вскакивая на ноги. – Это не имеет ни малейшего отношения к делу!

Его лицо стало красным от злости. Дождавшись, когда он немного успокоится, миссис Шелтон продолжала:

– Я просто пытаюсь выяснить, почему человек, который предположительно любит своего брата, так спокойно согласился его очернить, ваша честь, – ответила она с таким невинным видом, будто понятия не имела, что вызвало такой гнев мистера Метца.

– Возражение принято! – объявил судья, стукнул молотком по столу и еще секунд десять подождал, пока все в зале затихнут. – Пока вы не можете предъявить прямых доказательств, что показания связаны с покупкой земли… или можете?

Миссис Шелтон посмотрела на судью.

– Нет, ваша честь.

– В таком случае присяжные не принимают во внимание никакой информации по поводу земли, принадлежащей свидетелю, – утвердил судья и хмуро взглянул на миссис Шелтон. – Вы все поняли, Триша? Попытаетесь еще раз провернуть нечто подобное, и я вменю вам в вину неуважение к суду. И это если не говорить о возможности оценки того, хочет ли прокурор, чтобы я объявил о пересмотре дела.

– Простите, ваша честь, – сказала она виновато. – Мы закончили допрашивать мистера Теодора Морланда.

Тед Морланд сошел с трибуны и вышел из зала суда, весь красный. Я заметил, что они с Хэнком даже не взглянули друг на друга.

Судья прокашлялся и сказал:

– Вызывайте следующего свидетеля, мистер Метц.

– Приглашается свидетель в пользу обвинения Томас Гордон.

– Ваша честь, – заявила миссис Шелтон, – мы просим, чтобы мистера Карла Хикса удалили из зала суда на время допроса мистера Гордона.

– Принимается, – ответил судья, и сердитого Карла вывели из зала. Как мне объяснила миссис Шелтон, просьбы такого рода почти никогда не отклоняются, и мистер Метц не стал и пытаться.

Томми Гордон в костюме, плохо на нем сидевшем, поднялся на трибуну. Он зачитал текст присяги, не слишком много для него значивший. Христианином он не был и даже как-то хвалился, что вообще не верит в Бога, поэтому слова «и пусть Господь мне поможет» вряд ли казались ему важными.

Представившись и назвав свой адрес, он сел на стуле так прямо, будто собирался ловить каждое слово мистера Метца.

– Мистер Гордон, вы были свидетелем чего-то, что имеет отношение к делу?

– Да, сэр, был.

– Вы расскажете нам об инциденте, который наблюдали?

– Ну, мы с Карлом Хиксом как-то гуляли в Дюнах Пантеры и заметили, как Джек Тернер с Хэнком Питтманом купаются нагишом в ручье Хэлмера. Сначала мы не поняли, что они голые, но потом они вышли, и мы увидели, что они в чем мать родила. Ну и, значит, Хэнк подходит к Джеку и начинает к нему лезть. Трогать его там, где не надо. А потом они занялись еще кое-чем.

Тут Томми выдержал паузу, которая показалась мне тщательно продуманной.

– Вы видели их обоих?

– Ага.

– Продолжайте, – велел мистер Метц. Выражение его лица почему-то было смущенным. Я сосредоточился на Томми и его показаниях. Казалось, он боится сказать что-нибудь, что может оскорбить других, хотя это было совсем на него не похоже. Видимо, его научили, что и как говорить. Теперь он старался избегать лишних деталей и пытался представить себя хорошим мальчиком, совершающим правильный поступок. Мне очень хотелось рассказать жюри, до чего это фальшивый спектакль.

Хэнк наклонился и что-то шепнул на ухо мистеру Шелтону, и лицо мистера Шелтона расплылось в улыбке. Не знаю, что сказал ему Хэнк, но, видимо, что-то приятное. Мистер Шелтон зашептал ему на ухо в ответ, Хэнк покачал головой, мистер Шелтон нагнулся к миссис Шелтон, шепнул что-то ей, и она просияла.

– Ну, и он, это, он заставил Джека, ну… – Томми замялся.

– Что же обвиняемый заставил совершить Джека? – спросил мистер Метц.

– Возражение по поводу слова «заставил», – заявил мистер Шелтон.

– Возражение принимается, – сказал судья. – Перефразируйте, мистер Метц.

– К чему же обвиняемый склонил Джека?

– Ну, он не то чтобы его заставил, да, но он… Короче, ну Джек, короче, Джек взял в рот его…

– Обвиняемый склонил Джека к оральному сексу?

– Да.

Я был удивлен, что на время допроса Томми меня не удалили из зала, но, конечно, ничего не сказал. Видимо, мистер Метц решил, что раз я присутствовал в тот момент, имею право присутствовать и сейчас, как он уже говорил. Мистер Метц улыбнулся. Окинув взглядом присяжных, он сказал Шелтонам:

– Ваши вопросы свидетелю.

Мистер Шелтон поднялся и вышел на трибуну. Его походка, пружинившая, жизнерадостная, не вязалась с тем ущербом, какой показания Томми нанесли защите.

– Мистер Гордон, на каком расстоянии вы и ваш друг находились от обвиняемого и Джека Тернера, когда увидели, как они купаются?

Подумав немного, Томми ответил:

– Футов пятьдесят, шестьдесят.

– И вы оба подтверждаете, что обвиняемый и Джек сняли с себя всю одежду и купались обнаженными, верно?

Томми взглянул на мистера Метца и сказал:

– Да. И что?

– Значит, вы видели ягодицы обвиняемого?

– Ягодицы? – спросил Томми. – Вы имеете в виду задницу?

Люди в зале захихикали. Мистер Шелтон улыбнулся и сказал:

– Да. Вы видели задницу обвиняемого?

– Ну да, видел, – сказал Томми таким голосом, который явно показывал его полную уверенность в себе.

– Вы заметили что-нибудь необычное?

Томми пожал плечами.

– Ну, я не особо рассматривал. Ну в смысле, это ведь был мужчина.

По залу вновь прокатился смех. Томми заерзал на стуле и покраснел – очевидно, такие вопросы его смущали. Судья стукнул молотком, и все притихли.

Мистер Шелтон, тоже посмеявшийся над комментариями, сказал:

– Я понимаю, но, видите ли, у обвиняемого довольно примечательные ягодицы – как вы выразились, задница. Находясь всего в пятидесяти футах, вы должны были это заметить. Вы заметили?

Я смотрел на мистера Метца и видел, как он мучительно пытается понять, к чему все это. Казалось, он готов был возражать, но не мог найти уважительной причины. Он что-то прошептал помощнику, но тот лишь пожал плечами.

Томми наконец принял решение и ответил:

– Нет, я ничего не заметил. Как я уже сказал, я не разглядываю мужские задницы.