Эдвин Табб - Ветви на воде [litres]

– Не, не очень.

Он ухмыльнулся присяжным, будто они все должны были прийти в восторг, что он так надрался. Они лишь недоуменно посмотрели на него.

– Известно ли вам, что когда человек находится в таком состоянии алкогольного опьянения, у него искажается восприятие своего окружения и происходящих событий?

– Что? – спросил мистер Морган. По выражению его лица было очевидно – он не понял слов мистера Шелтона.

– Иначе говоря, вы были до такой степени пьяны, что не были способны на последовательный диалог?

– По-сле-… – пробормотал мистер Морган, стараясь уловить в услышанном вопросе хоть какой-то смысл.

– Последовательный. По всей видимости, вы не могли понять что-либо, что вам говорили другие. Собственно говоря, у меня есть отчет о вашем аресте.

Тут мистер Шелтон посмотрел на судью:

– Ваша честь, мы хотели бы представить этот документ как вещественное доказательство.

Затем он протянул бумаги мистеру Метцу, который просмотрел их, с мрачным видом вернул и буркнул: «Возражений нет». Мистер Шелтон передал копию отчета судье, и тот велел:

– Продолжайте.

– Мистер Морган, отчет следующий: «Арестованный то и дело падал, поэтому его пришлось силой усадить на стул, чтобы он не причинил себе вреда. Он попытался подняться и упал еще дважды, после чего был прикован наручниками во избежание несчастного случая». Вы что-нибудь из этого помните?

Мистер Морган озадаченно посмотрел на мистера Шелтона.

– Нечетко.

– Вы искренне полагаете, будто мы поверим, что в таком состоянии вы были способны вести детальный диалог с мистером Питтманом и запомнить его содержание настолько хорошо, чтобы явиться сюда и рассказать нам подробности, ручаясь за их достоверность? Вы уверены, что его рассказ вам не приснился? Уверены, что между вами двумя был именно диалог?

– Да, мы говорили. И он мне все рассказал, что он сделал.

Мистер Шелтон решил изменить тактику.

– Мистер Морган, вам прежде приходилось выступать на суде в качестве свидетеля?

Мистер Морган с подозрением оглядел мистера Шелтона, сощурившись так сильно, что казалось, он жмурится.

– Может быть.

– Как это? Вопрос простой. Либо приходилось, либо нет. Как вы ответите?

По всей видимости, у мистера Шелтона были доказательства, и странный свидетель это понял.

– Да. – Он вел себя уже далеко не так самоуверенно, как в начале допроса, и от его раздражающего хихиканья не осталось и следа.

– Вам что-то предложили за эти показания?

Мистер Морган посмотрел на мистера Метца, тот отвел взгляд, видимо, осознавая, что все его планы накрылись.

– Нет, – ответил мистер Морган, но даже я видел – он врет.

– Сколько раз до сегодняшнего дня вы давали показания в суде? – спросил мистер Шелтон.

– Не помню, – буркнул свидетель, и это был весьма странный ответ от человека, который, будучи мертвецки пьяным, запомнил весь чужой рассказ.

– У меня записана эта информация, – оповестил мистер Шелтон, взял в руки лист бумаги и посмотрел на него так, будто сам не знал, что на нем написано. – Трижды, мистер Морган. Включая этот случай – четырежды. Я считаю нужным отметить этот факт на тот случай, если вы вновь будете выступать в суде как обвинитель.

– Протестую, – сказал мистер Метц, но как-то неуверенно.

– Принимается. Присяжные не принимают во внимание все сказанное после слова «четырежды», – подчеркнул судья Франклин.

– Мы закончили допрашивать этого свидетеля, ваша честь, – заявил мистер Шелтон и покачал головой, как бы признавая – если это все, на что способен мистер Метц, я разочарован. Затем, наклонившись к Хэнку, мистер Шелтон что-то ему шепнул. Я задал себе вопрос, знал ли мистер Метц о предыдущих показаниях мистера Моргана в суде или даже об отчете о его аресте, и пришел к выводу, что прокуратура штата столь же некомпетентна, как и офицер Хикс. Они передали дело в суд без каких-либо доказательств, кроме слов отвергнутой женщины, обвинений мстительного и разгневанного полицейского и показаний профессионального тюремного стукача. Мне было интересно, что внесут в это дело показания Томми и Карла, но их я мог услышать лишь следующим утром. Судья объявил перерыв до завтра. Я хотел поговорить с Хэнком, но знал, что Шелтоны мне не разрешат, поэтому просто поймал его взгляд, поднял вверх большой палец и улыбнулся. Мне подумалось, что не будет ничего удивительного, если уже завтра утром все обвинения будут сняты.

По дороге домой я думал обо всем произошедшем. Прежде чем я покинул здание суда, миссис Шелтон подошла ко мне и сказала, что дело еще не закрыто и рано радоваться. Лично я думал, что все складывается наилучшим образом, и так ей и сказал.

– Пока все неплохо, – ответила она, – но я видела, как присяжные выносили приговор еще и не в таких случаях.

Дома я нашел в холодильнике несколько булочек и сосисок, сделал себе пару хот-догов. С хлеба пришлось срезать плесень, но это меня не смутило. Хорошо, что сосиски оказались свежими. Потом я вышел на улицу, покормил Скелета и, пока он ел, сидел рядом с ним и гладил его. Ночь обещала быть теплой и ясной, я решил поспать рядом с ним, на улице. Принес из дома подушку и спальный мешок, подарок Хэнка на Рождество. Скелет вилял хвостом, а я рассказывал ему, что сегодня случилось в суде.

Солнце садилось поздно, так что было еще светло, когда я увидел бредущих по улице Ли и Роджера и подозвал их. Они знали, что вместо школы я был в суде, и им не терпелось узнать, что случилось. После уроков они играли в парке в футбол, а теперь направлялись домой.

– У Хэнка все складывается отлично, – сказал я. – Спасибо Шелтонам – их стараниями свидетели обвинения выглядели настоящими идиотами.

Я рассказал им все, и они посмеялись, особенно над тем, как миссис Полк вынудили признаться, что Хэнк бросил ее после двух свиданий.

– Они отличные адвокаты, – заметил Роджер. – Мой папа говорит, лучше их не найти.

– Да, – согласился я. – Миссис Шелтон велела мне не радоваться раньше времени, но я не могу. Сегодня все прошло так классно.

– Я хотел тебе сказать, – пробормотал Ли, – что к нам вчера пришли друзья моих предков и стали спрашивать насчет тебя. Сказали, им очень тебя жалко из-за всего, что с тобой сделал Хэнк. Я ответил, что Хэнк ничего с тобой не делал, но они не поверили. Сказали, дети часто не говорят, когда с ними такое случается.

– Ну, вам-то я бы рассказал, – заметил я, прекрасно понимая, что Хэнк любил меня как дедушка, которого у меня никогда не было, а миссис Доусон заменила мне бабушку.

– Я просто хотел дать тебе знать. Они думают, он на сто процентов виновен.

Я посмотрел на Роджера.

– А ты что-нибудь слышал? – спросил я у него.