Марк Поповский - Третий лишний. Он, она и советский режим

В провинциальных городах в качестве „средства передвижения” девушки используют также студентов из стран Африки и Азии. Лет пять назад в СССР даже появилась по этому поводу забавная, хотя и вполне аморальная песенка: „Найду себе я принца черномазого, ах только б, чтобы он меня не съел”. Кстати, сказать, бракам советских девушек с гражданами Африки и Азии КГБ не только не препятствует, но даже способствует. Считается, что такие союзы в политическом отношении режиму полезны. Абориген, получивший в Советском Союзе не только бесплатное высшее образование, но и жену, должен, по логике госбезопасности, стать верным хранителем и распространителем советской идеологии. Таких „своих людей” КГБ стремится насаждать как можно шире по всему земному шару и особенно в странах третьего мира. Я знаю несколько таких браков, заключенных с полного согласия госбезопасности в Москве, Ленинграде, Одессе. Черный студент из Намибии так долго пользовался расположением проститутки Аллочки в Одессе, что в 1977 году женился на ней и увез ее на черный материк. Русские родители девочки, не осведомленные о сиюминутных нуждах государственной политики СССР, прокляли дочь, но кагебешники, насколько я знаю, были вполне довольны делом своих рук.

Еще строже государственная безопасность СССР охраняет своих граждан от сексуальных контактов во время заграничных поездок. Есть строгие правила, по которым одинокие женщины вообще не могут быть выпущены за границу в научную командировку. Холостяков выпускают также крайне неохотно. Факт холостячества сам по себе может помешать ученому попасть на международный конгресс или конференцию. [111] Выше уже говорилось об антипатии властей к разведенным, которых также выпускают за рубеж крайне неохотно. Выезжающие за границу на долгий срок советские граждане подписывают документ, в котором они среди прочего обещают не давать воли своим половым стремлениям.

Впрочем, советские власти, как правило, посылают ученых, инженеров и врачей на конференции и другого рода встречи группами, под присмотром агента КГБ. Такой надзиратель должен следить, чтобы все члены группы всегда ночевали в том же помещении, где живут остальные. Каждая отлучка члена группы строго контролируется, каждая встреча с иностранцем — тоже. По поводу этого контроля чаще всего говорят о советской шпиономании, но можно с такой же уверенностью говорить о сексомании. Среди установлений, регулирующих поведение советских граждан за рубежом, есть одно особенно забавное: посылаемые за границу без семей мужчины могут там находиться не больше 99 дней. После этого срока они обязательно должны быть возвращены в лоно семьи. Госбезопасность, очевидно, считает сотый день рубежом критическим, после этого срока от оголодавшего в половом отношении гражданина можно ожидать любых нежелательных эксцессов.

Но при всей разработанности и детальности антисексуаль-ных правил и строгости надзора, „наши” то и дело нарушают правила и оказываются в постели вместе с „не нашими”, Обычно такого рода факты рассматриваются чинами госбезопасности, как ЧП — чрезвычайное происшествие. Даже в том случае, если „наш” вступил в половой контакт с дамой из страны социалистического лагеря.

Молодой кандидат наук, биохимик Евгений М. из Пущино — научного городка под Москвой, оказался в 1980 году в научной командировке в ГДР. В институте, куда его командировали, познакомился он с восточной немкой. Молодые люди нашли общество друг друга приятным, в результате чего, после отъезда Евгения в СССР, немка родила. На брак она, вероятно, не рассчитывала и решила воспитывать дитя самостоятельно. Между тем Евгений, очевидно, принял их связь всерьез. Он добился второй командировки в тот же институт и, едва добравшись до города, помчался к знакомой немке. Она приняла его холодно и даже не показала ребенка. Русский стал настаивать. Немка, получившая, надо полагать, вполне советское воспитание, обратилась в парторганизацию его института с жалобой. Одним словом, когда молодой биохимик вернулся в Россию, его ожидали серьезные неприятности. За нарушение антисексуальных заповедей госбезопасности он был снят с работы, изгнан из института и навсегда лишен права в любом качестве ездить за границу. Чтобы прокормить себя, кандидату наук Евгению М. пришлось довольно долго работать то ли сторожем, то ли грузчиком…

Страх перед кознями амура так велик, что одновременно со строгим надзором КГБ посылает в советские посольства и представительства за рубежом своих сотрудниц для сексуального обслуживания неженатых дипломатов. По официальной должности барышни эти являются переводчицами или секретаршами, но власти ценят их половые услуги значительно выше, чем служебное рвение. В случае большой нужды и по договоренности (чтобы только не было скандала) барышни эти обслуживают и женатых сотрудников. Идея власть предержащих в данном случае, очевидно, формулируется так: „Спите как угодно, где угодно, но только со своими”. Советские дипломаты знают: стоит им сделать шаг в сторону и завести зазнобу за воротами посольства или консульства, как их немедленно вывезут в СССР и строжайше накажут. Однако даже страх потерять столь выгодную работу подчас не останавливает „наших” от соблазна соединиться с иностранцами.

Местом, где уже несколько раз происходили „чрезвычайные происшествия”, связанные с сексуальной неблагонадежностью сотрудников, является, в частности, советское посольство и окружающая его советская колония в Алжире. Москва держит в Алжире большое количество всякого рода „советников”. В связи с этим возникла нужда в русской школе для детей „советников”. А там, где школа, там нужны учителя. Среди других молодых учительниц, командированных в Алжир в конце 60-х годов, была 25-летняя Вера А. Репутация у нее была самая высокая, секретарь комсомольской организации, она должна была помогать агентам госбезопасности следить за личной жизнью других девушек-учительниц, но вместо этого Вера сама обманула доверие агентов. Она познакомилась с шахтером-французом, и они вдвоем бежали из Алжира во Францию, а затем в Канаду. Бегство секретаря комсомольской организации вызвало в посольстве шок. Школа была на несколько дней закрыта, а чины госбезопасности читали девушкам лекции о гнусных происках мужчин французского происхождения. В частности, на одной из лекций девушкам было объяснено, что все французы бабники и развратники, в частности, было дано определение и объяснение термина „французская любовь”. Все эти откровения должны были вызвать у советских учительниц ненависть к мужчинам и двойную ненависть к мужчинам французам. Но, по свидетельству очевидицы, реакция у девушек возникла прямо противоположная. Ибо все слушательницы этих устрашающих лекций уже состояли в связи с алжирцами и французами, но, конечно, помалкивали об этом…