Бернадин Эваристо - Девушка, женщина, иная

а сама земля при этом тихо загнивает

когда отец Бамми погиб, его участок земли, где выращивали маниоку и ямс, оттяпали родственники средь бела дня

ты была его традиционной женой, а не законной, кричали они на Йатунде, придя к ее хижине сразу после похорон

вали отсюда, давай-давай, теперь это все наше, нечего тебе здесь делать, проваливай!

Бамми запомнила, как они с мамой долго шли через лес к бабушке и дедушке

все свои пожитки они несли на голове в двух корзинах

в маленькой хижине, где начиналась мамина жизнь, дедушка сразу им сказал, что он выдаст Бамми замуж, как только она достигнет половой зрелости

она уже вот-вот, я дам за нее приданое, это решает проблемы, так у нас принято

вечером мама сказала дочке, что не позволит своему отцу поступить с внучкой, как велит традиция, а ведь именно так он когда-то поступил с ней, Йатунде, выдав ее замуж в четырнадцать лет

на следующее утро, пока он еще спал, Йатунде, заранее спрятавшая в складки платья сбережения, накопленные ею и покойным Мозесом, взяла дочку за руку

и они бежали от оранжевых сполохов нефтеперерабатывающего завода, чьи вышки работают двадцать четыре часа в сутки, освещая волглое пространство на сотни миль окрест

они бежали от токсичного дыма, затрудняющего дыхание, а дышать глубже значит умереть раньше

они бежали от кислотных дождей, делающих питьевую воду непригодной

они бежали от разливов нефти, убивающей урожай, от зараженных рыбных промыслов в загаженных речушках, от почерневших маслянистых корзин с уловом

лангусты, крабы, лобстеры – не умирайте

рыба-меч, сом, горбыль – не умирайте

барракуда, бонгашад, помпано – не умирайте

они добрались до Лагоса и устроились на плавучем острове Макоко в бамбуковой хижине на сваях вместе с еще одной семьей; там можно было посидеть на платформе и поплавать на каноэ по темной грязной воде

мама искала любую работу в густонаселенной столице, а Бамми тащилась за ней, стыдясь своей зачуханной одежды и почерневших шлепок

у нее вызывали отвращение большой шумный город и мерзкие выхлопные газы автомобилей, готовых ее задавить

мама попробовала торговать на улице жареной кукурузой и хлопьями, пока ее не прогнали другие торговцы, – это наш рынок, проваливай отсюда!

Бамми видела, как мама унижается, готовая на всё, и вот они добрались до лесопилки, где сваленные и распиленные деревья связывали в подобие плота и отправляли вниз по течению в город

мама смело подошла к начальнику по имени Лаби – я работала на ферме, у меня руки, как у мужчины, видите?

босс, я буду рубить дрова, я могу, я не уйду, пока меня не возьмете, я вас умоляю

мама трудилась шесть дней в неделю, глотая пыль, в оглушительном шуме лесопилки, и мужчины быстро к ней привыкли, видя, что она вкалывает побольше, чем они

однажды Лаби сказал ей: хватит тебе таскать на голове дрова, с этим и ослица справится, а ты ведь не ослица, иди на бензопилу

мама очень обрадовалась, но вечером пришла домой, тряся головой – завтра скажу боссу: всё, ни за какие коврижки

мы достойны лучшей жизни за все наши страдания

мы выживем, моя радость

по будням Бамми отвозили на каноэ через лагуну в плавучую школу, где учитель перед занятиями собирал с детей мзду либо отсылал их обратно домой

с ней такого ни разу не случилось – мама скорее предпочла бы голодать, чем допустить, чтобы дочь пропустила хотя бы один урок

Бамми, говорила она дочери, эта лодка привезет тебя к хорошему колледжу, к образованному мужу и умной работе за письменным столом, с высокой зарплатой, так что, даже если твой муж умрет, ты сможешь прокормить себя и своих детей

но когда Бамми было пятнадцать лет, произошло немыслимое

в конце рабочей смены мама, пытаясь починить ненадежную паровую пилу, поскользнулась и попала под зубья вновь заработавшей пилы

Лаби приехал в школу, чтобы сообщить Бамми плохую новость

она помнит, как рухнула на пол из связанного бамбука и завыла в сторону плещущих волн, потом ее усадили в каноэ и отвезли домой, где она сразу легла и свернулась в клубок

Лаби сказал ей, что он оплатил аренду и обучение на месяц вперед и постарается разыскать ее родственников, – я это делаю не ради твоей мамы, а ради тебя

в результате он нашел ее дальнюю кузину, тетю Экио, и та согласилась обеспечить ей жилье и образование в обмен на работу по дому и уход за детьми

Бамми вздохнула с облегчением – она уже не должна выживать в Лагосе

во время закупок на рынке к ней подкатывались мужчины

например, большой босс с большим брюхом и большим автомобилем пообещал обустроить ее жизнь, если она станет его наложницей

это будет эксклюзивный контракт

сказал он, выпуская ей в лицо дым от сигары

тетя Экио встретила ее на пороге своего бетонного дома, и Бамми, еще не избывшая горе, простерлась перед ней на земле в знак наипочтительного приветствия – увы, тетушка в ответ не приветствовала давно потерявшуюся родственницу

ты должна быть мне благодарна за то, что я тебя к себе пустила, сказала она и провела ее по трем этажам; Бамми впервые видела дом не из бамбука, где за одной комнатой следовали другие

например, детская, где малыши проводили время со своими игрушками

а еще там была комната-гардеробная миссис Экио

быстро выяснилось, что тетушка часами читает модные журналы, посещает салон красоты, обедает с дамами, изредка сама готовит, если надо, и смотрит всякие видео

до и после школы Бамми приходилось быть постоянно начеку

Буумиии!!! – кричала тетушка, срочно требуя чай в постель, или лучше отполировать мебель, или переодеть детишек, или помочь ей на кухне, или переключить телеканалы, или что-то прикупить на рынке

Буумиии!!! – кричала тетушка, сломав ноготь на пальце, принеси мне пилку скорей-скорей, а в это время Бамми могла есть, или сидеть с запором в туалете, или делать домашнее задание, или следить за тем, чтобы мальчики, принимая ванну, не прикончили друг друга

сама она мылась, поливая себя водой из садового шланга

Буумиии!!! – слыша этот крик на кухне, она плевала в чай для тетушки, прежде чем поставить чашку на красивую пластиковую салфетку, лежащую на маленьком подносе

Буумиии!!! – слыша этот крик по дороге на рынок, она понимала, что он звучит эхом в коридорах ее памяти, а когда возвращалась, тетушка тотчас на нее набрасывалась: ты где так долго пропадала? держишь меня за дурочку? небось трепала языком с парнями?

Буумиии!!! – врезалось в ее ночные кошмары, что она и этот дом потеряет, как ранее потеряла в Лагосе и Ополо

Буумиии!!! – звучало в ушах, пока она ехала на автобусе в Университет Ибадана, где изучала математику в заполненном до отказа лекционном зале