Владимир Гурвич - В долине смертной тени [Эпидемия]

— Извините, что не оправдала ваши ожидания, но хочу развеять ваши иллюзии: вы поставили перед собой не простую задачу. Возможно, вы не совсем верно оценили ее сложность. Но и отказываться от нее я вам не советую, с вашей стороны это стало бы проявлением слабости.

В глазах француженки горели веселые огоньки, но Виталий этого не замечал. Он был обескуражен их диалогом. Прежний опыт подсказывал ему, что все случится у них, если не с первого раза, то уж точно со второго. А тут ему предлагали пройти длинный путь с абсолютно неясным результатом. И это никак не могло ему понравиться.

— Подумайте, Виталий, обо всем, что я вам сказала, — встала Соланж. — И главное обязательно сообщите мне, будет ли следующий урок? Я же должна к нему подготовиться. Au revoire, mon ami.

Не дожидаясь ответной реплики, она вышла из зала.

Михаил Ратманов сидел перед телевизором и смотрел любимый свой сериал. Он старался никому не говорить и не кому не показывать, что с некоторых пор подсел на эту кинопродукцию. Ему было неудобно не только перед другими людьми, но и перед самим собой. А потому старался по возможности скрывать это свое пристрастие. Он давал ему ход преимущественно тогда, когда никто не мог его в этом уличить. Вот и сейчас он находился один в комнате и на ноутбуке наблюдал за очередными накрученными перипетиями событий. Он был так поглощен этим занятием, что не сразу услышал звонок телефона, хотя тот лежал буквально в паре метров от него.

Он взял трубку и, услышав голос, сразу подумав, что ничего хорошего предстоящий разговор ему не сулит. Правда, начался он вполне нейтрально, даже благодушно.

— Привет, Михаил Германович! Надеюсь, узнали меня?

— Как же я вас могу не узнать, Роман Викторович.

— Значит, богатым буду.

— Мне кажется, вы уже богаты.

— Думаете, — довольно засмеялся Роман Викторович. — И откуда у вас такие сведения?

— Достаточно посмотреть на вас, чтобы это понять. Богатого с бедным никогда не спутаешь. Разве не так?

— Возможно, вы правы, дорогой Михаил Германович. В богатых людях есть что-то неуловимое, которое присуще только им.

— Я с вами полностью согласен, Роман Викторович.

— Я всегда считал, достигнуть согласие даже по незначительному вопросу — большое достижение. А уж по большому — так это величайшее счастье.

Эти слова еще больше насторожили Ратманова, он был уверен, что они произнесены не случайно. Как и сам звонок.

— Мне сообщили, что вы укрылись в своей загородной резиденции, — продолжил Роман Викторович.

— Это так, — подтвердил Ратманов.

— Был однажды у вас. Прекраснейший дом, где можно прекрасно проводить время. Я вам завидую.

— Я не был у вас, но, насколько мне известно, ваш дом ничуть не хуже, а то и на порядок лучше.

В телефоне послышался довольный смех собеседника Ратманова. Это признание его первенства тому явно пришлось по душе.

— Мне очень приятны ваши слова, уважаемый Михаил Германович. Но даже если это и так, у вас будут все возможности сделать ваш дом еще прекрасней.

— Очень на это надеюсь, Роман Викторович.

— Приятно это слышать. — Внезапно тон собеседника Ратманова изменился, стал более деловым и сухим, из него исчезли дружелюбные интонации. — Но для этого надо хорошо постараться.

— Я ли не стараюсь, Роман Викторович.

— Как раз сейчас наступил такой момент, когда это нужно доказать.

— Что же я должен сделать? Разве мы уже не решили все вопросы?

— Я тоже так думал еще несколько дней назад. Но оказалось это не так.

— Что же случилось?

— Вы не в курсе?

— Нет. Я сижу затворником, до меня не доходит информации.

— Это прискорбно, Михаил Германович. Я бы даже сказал, что очень прискорбно.

— Что же все-таки произошло?

— Весь процесс выделения земель застопорился. Наша компания не получила ни одного участка.

— Как! — изумился Ратманов. — Не может быть! Все же было договорено.

— То есть, вы считаете, что я вру?

Ратманов смутился. То, что его собеседник часто врет, обманывает, лукавит, он прекрасно знал — на этом в немалой степени основан его бизнес. Но в данном случае он это вряд ли делает, никакого резона так поступать, у него нет.

— Как вы можете так подумать, Роман Викторович.

— Вот и славно. Вам надо срочно разобраться в ситуации, почему прокурор района не позволяет выделять участки.

— Я был уверен, что с ним достигнута полная договоренность. И по какой причине он так поступает?

— Насколько я понимаю, уважаемый Михаил Германович, он обосновывает свои действия нарушением экологического законодательства и водного кодекса. По его мнению, выделять участки у самой воды запрещается.

— Скорей всего это так, — пробормотал Ратманов.

— Вполне возможно, — согласился его телефонный собеседник, — но мы с вами заключали соглашение не для того, чтобы выполнялся закон. Или вам напомнить, на каких условиях мы договаривались?

— Не стоит, — поспешно произнес Ратманов.

— Я тоже так считаю, мы оба все прекрасно помним.

— Что же вы хотите от меня? — спросил Ратманов.

— Разобраться в ситуации и разрешить возникшее недоразумение в самые кратчайшие сроки.

— Хорошо, я позвоню, кому следует.

— Кому следует, уже звонили, но это не помогло сдвинуть вопрос с мертвой точки. Прокурор стоит на своем.

— Что я могу тогда сделать? — упавшим голосом спросил Ратманов.

— Вы меня заверяли, что можете сделать все. На этом и основывалось наше соглашение, крайне выгодное для вас. Я ничего не путаю?

— Все так и есть.

— Вот и делайте то, что обещали.

— Но подождите некоторое время, эпидемия кончится — и я все решу.

— Участки нужны сейчас. Надо заниматься их подготовкой. И решать вопрос надо немедленно.

— Но как? Вы сами говорите, по телефону не получается.

— Значит, не по телефону, значит, надо ехать и договариваться с кем надо на месте.

— Но в городе бушует эпидемия, каждый день умирают сотни человек.

— Очень сочувствую вам, но ничего поделать не могу, я требую, чтобы вы поехали и во всем разобрались.

— А если не поеду? — разозлился Ратманов.

— Тогда не позавидую вам. Возможно, вы не в курсе, но у меня есть материалы, которые вас сильно дискредитируют. Если их обнародовать…

— Вы так не поступите.

— Поступлю. Я не прощаю, когда мой контрагент не выполняет взятые на себя обязательства. Могу даже кое-что крайне интересное отослать вашему братцу. Он будет очень рад. Кстати, он вроде бы тоже переживает трудные времена в вашем доме, рядом с вами. Эту информацию он не только придаст огласке, но и снабдит яркими, как это он умеет, комментариями и иллюстрациями.

— Не надо, умоляю, мы же всегда находили общий язык, — взмолился Ратманов.