Гейнц Зенкбейль - Воспитание жизнью

Чуть в стороне стояли легковые автомобили взвода управления, в которых, устроившись поудобнее, спали радисты, разведчики и вычислители. Не спал лишь один дежурный радист. Надев на голову наушники, он работал на прием, поддерживая постоянную связь со штабом дивизиона.

Командир взвода управления унтер-лейтенант Хайнце вылез из машины и, прислонившись к радиатору, вслушивался в ночную тишину.

Ночь была темной, и офицер расстегнул пуговку воротника, а затем снял с головы каску.

Спустя несколько минут вернулся командир батареи, сел в свою машину и углубился в изучение карты.

Ожидание казалось Хайнце мучительным. Он обошел вокруг машины, осветив фонариком спящих солдат.

— Сколько мы тут будем торчать, товарищ унтер-лейтенант? — спросил его радист Зайбт.

— Думаю, что сейчас нам прикажут выезжать. Комбат только что вернулся из штаба дивизиона.

Хайнце снова обошел вокруг машины.

«Как глупо, что я ничего не знаю, а все только потому, что комбат любит принимать решения самостоятельно, не советуясь с командирами взводов».

Где-то рядом хлопнула дверца машины, и офицер услышал, что кто-то идет по направлению к нему. Это был водитель машины командира батареи.

— Что случилось? — поинтересовался унтер-лейтенант.

— Товарищ унтер-лейтенант, вас вызывает командир! — Проговорив это, водитель пошел дальше, чтобы передать приказ командирам других взводов.

Командир батареи обер-лейтенант Холдак светил фонариком на разостланную у него на коленях топографическую карту, изучая дороги, по которым можно было попасть в назначенный район. Ему нужно было спешить с принятием решения, так как с минуты на минуту могли прийти командиры взводов.

Командир дивизиона передал командирам батарей приказ: «Сосредоточить батареи в трехстах метрах юго-восточнее Шпигельберга, а самим явиться ко мне на высоту с отметкой 260,0 для получения дальнейших указаний!»

Поначалу приказ на выдвижение показался Холдаку довольно простым. Однако, прежде чем выйти в указанный район, нужно было преодолеть реку, вернее говоря, небольшую речушку. Задание осложнялось тем, что марш предстояло проводить в ночных условиях, и притом по самостоятельно выбранному маршруту. Сделать это не так уж трудно, ему и раньше не раз приходилось выполнять подобные задания. Главная трудность заключалась в том, что на пути оказывалась речка, через которую надлежало переправить все орудия батареи. Еще две недели назад такое задание нисколько не обеспокоило бы офицера. Неподалеку от места назначения через речку был перекинут мост, он обозначен и на карте. Мост деревянный, но довольно крепкий: с опорами из толстых свай и бревенчатым настилом. При проведении учений через него уже не раз проводили технику, даже танки. А уж гаубицы на гусеничных тягачах мост наверняка выдержал бы.

Но когда несколько дней назад офицер случайно оказался возле моста, он призадумался. Правда, сам мост стоял на месте, не считая того, что перила слева были сбиты танком. Мост и в таком виде простоял бы еще сто лет, но на съезде, по ту сторону реки, творилось что-то невероятное: земля перерыта, ямы почти метровой глубины, берег размыт и так разбит гусеницами танков, что съехать с моста и выкарабкаться на дорогу просто невозможно. Видимо, танковые подразделения использовали этот участок как полигон с труднопроходимым рельефом местности.

«Нет, переводить батарею через мост ни в коем случае нельзя! Возможно, что в штабе полка даже не знают, в каком состоянии находится мост, тем более что само учение, собственно говоря, начнется лишь после сосредоточения дивизиона в квадрате восемьдесят один».

Послышался треск валежника: это командиры взводов спешили к командиру батареи.

Холдак посмотрел на часы. Стрелки показывали час ночи. Следовательно, в его распоряжении оставалось два с половиной часа.

Подошли командиры взводов. Обер-лейтенант мельком оглядел их, освещая лица фонариком. Не ускользнуло от его взгляда и то, что командир взвода управления сразу же начал разворачивать свою карту.

— Товарищ унтер-лейтенант, оставьте вашу карту в покое. Она вам сейчас не понадобится! — Холдак постарался придать голосу твердость. — Товарищи офицеры, немедленно приведите свои машины в готовность к движению! Колонне двигаться за мной в установленном порядке. Приказ получите в ходе марша! По машинам!

Офицеры повернулись кругом и исчезли в темноте, недоумевая, почему им не отдали, как это бывает обычно, приказа на марш.

Впереди слева послышался шум моторов. Обер-лейтенант Холдак знал, что в том направлении находится батарея капитана Каста. Он усмехнулся, довольный тем, что командир первой батареи не успеет обогнать его.

«Интересно, известно ли капитану Касту о состоянии моста и съезда с него?» — мелькнула мысль у Холдака, но до конца он себе не успел ответить, как заработали моторы машин его батареи и ему нужно было трогаться в путь.

Подождав, пока в небо взлетит зеленая ракета, офицер приказал своему водителю ехать по лесной дороге.

«Может, все же рискнуть и поехать по дороге, которая ведет через мост? — размышлял он. — Но вот вопрос: выдержит ли техника? Смогут ли тягачи благополучно преодолеть опасный участок? — И, покачав головой, сам себе мысленно ответил: — Нет, рисковать опасно. Командир дивизиона обвинит меня в легкомыслии и беспечности. К мосту мне, конечно, нужно подъехать. Еще раз как следует посмотреть съезд и только после этого доложить командиру о возникшем препятствии. Действовать нужно только так, тогда меня по крайней мере не обвинят в отсутствии инициативы».

— Товарищ обер-лейтенант, командиры взводов подали сигнал о готовности к движению! — доложил офицеру водитель и, сев на свое место за баранку, захлопнул дверцу машины.

Колонна медленно выехала на дорогу. Впереди нее двигались легкие машины взвода управления, а вслед за ним тянулись тяжелые тягачи с гаубицами.

Обер-лейтенант Холдак устроился поудобнее на сиденье и снова задумался: «Можно было бы поехать через Хайденбринк, где тоже есть мост, но делать это вряд ли целесообразно, так как в этом случае я выйду из границ предназначенного мне участка и попаду на участок, отведенный подразделениям штаба полка. Да и времени для осуществления этого замысла у меня маловато… Нет, этот вариант отпадает начисто!»

Затемненные подфарники машины щупали дорогу. Разлапистые ели и густой кустарник в полутьме казались загадочными и жуткими.

Ехали медленно, чтобы не разорвать колонну, а время шло: часы показывали уже половину второго ночи.

— Итак, в моем распоряжении осталось два часа, а я все еще не принял определенного решения, — под нос себе сказал офицер.