Гейнц Зенкбейль - Воспитание жизнью

Капитан, довольный этим, улыбнулся, и вмиг расплылись в улыбке лица солдат, а это означало, что не все еще потеряно.

— Нужно попробовать лебедкой, — предложил водитель тягача.

Один конец троса решили прикрепить к балке моста, а другой наматывать на лебедку, которая имелась перед радиатором тягача.

— Товарищ капитан, а ведь это запрещено, — заметил другой водитель командиру батареи.

— Запрещено крепить трос к основе моста? — переспросил капитан. — И все же мы на это пойдем. Во-первых, этот мост построили наши солдаты, во-вторых, этим мостом пользуемся только мы, а в-третьих, я уверен, что балка выдержит такую нагрузку.

Солдаты обрадовались и сразу же начали готовить лебедку. Дополнительно в качестве тягача решили использовать вторую машину.

Медленно, но относительно легко машину удалось вытащить из ямы.

Тем временем взошло солнце. Легкий ветерок разогнал легкие облачка на небе. Наступило утро.

Умывшись в речке, капитан подошел к последней машине, которую предстояло вытащить из ямы. Это была та самая машина, у которой оказалась погнута рулевая тяга.

— Ну, товарищ Нагель, вы обдумали, как мы будем ремонтировать тягу у вашей машины?

— Обдумал, товарищ капитан!

— Ну и как же?

— Выправим ее.

— Каким образом? Холодным или горячим способом?

Солдаты, стоявшие неподалеку, подошли еще ближе к тягачу. Капитан не случайно задал эти вопросы водителю. Он никогда не упускал возможности заставить солдат самостоятельно мыслить.

— Наверное, горячим способом…

— Я думаю, товарищ Нагель, мы этого делать не станем: в этих условиях такое нам просто не под силу. Ведь придется развести огонь и на нем накаливать тягу докрасна. Сколько времени у нас на это уйдет, как вы думаете?

Водитель сначала растерянно пожал плечами, потом посмотрел почему-то на носки своих сапог и только после этого ответил:

— Возможно, до полудня…

— Возможно, и не меньше…

Разговор как-то сам собой зашел в тупик.

— А что вы скажете, товарищ Нагель, на приказ подготовить машину к движению через пятнадцать минут?

Водитель тяжело вздохнул и ответил:

— Из этого ничего не выйдет, товарищ капитан.

— Не спешите сдаваться.

— Но такое просто невозможно!

— В данный момент я, естественно, не собираюсь отдавать вам такой приказ…

Капитан замолчал. Солдаты решили, что он думает о том, как скорее отремонтировать машину, но на самом деле капитан умолк, потому что вдруг почувствовал резкую боль в левом боку. Когда боль немного утихла, он продолжал:

— Я сам вам покажу, как выполнить такой приказ. Но прежде всего я хочу научить вас думать. А ремонт тяги необходимо произвести за пятнадцать минут.

Солдаты, слушавшие этот разговор, недоуменно переглянулись.

— Неужели это возможно? — удивился водитель.

— Возможно!

В этот момент раздался радостный крик солдат, стоявших возле машины взвода управления: машина медленно выехала из ямы на сухое и ровное место.

— Нужно спешить, а то ваша машина закрыла дорогу другим, — сказал капитан Нагелю. — Ну а как же вы погнули тягу? — спросил он у Нагеля и сам же ответил на свой вопрос: — Во время движения вы наехали на большой брус и погнули ее. А сейчас мы ее выгнем в обратную сторону с помощью мотора.

Капитан сказал водителю, чтобы тот полез под машину и прикрепил там трос к тяге.

— Другой конец троса мы привяжем к дереву. — Капитан показал рукой на одиноко стоявшую сосну. — Всем отойти назад, — приказал он, когда трос был прикреплен, — а то, чего доброго, опять оборвется!

Он дал знак водителю трогаться с места, а сам стал внимательно следить за тросом, миллиметр за миллиметром выпрямляющим тягу. Как только она приняла нормальное положение, капитан подал знак остановить машину. Ремонт машины в полевых условиях был закончен, и передние колеса тягача снова встали в нормальное положение.

— Вы время не засекли? — спросил Каст у водителя.

— На весь ремонт ушло одиннадцать минут, товарищ капитан.

Солдаты довольно улыбались.

— Видите, товарищ Нагель, а вы говорили, до полудня.

Солдаты быстро разошлись по своим местам. Батарея была готова двигаться в путь.

Часы показывали половину шестого.

Подойдя к воде, капитан Каст еще раз умылся, а затем стряхнул пыль с обмундирования. Вода в речке была холодной и ненадолго освежила его. Капитан почувствовал, что проголодался.

Бросив взгляд на мост, он увидел радиста, который усиленно махал ему и кричал:

— Товарищ капитан, командир дивизиона хочет говорить с вами по радио!

Он провел мокрыми руками по волосам и крикнул радисту:

— Передайте ему, что я иду! — И подумал: «Вот сейчас и начнется разнос».

Через минуту капитан уже стоял на мосту. Боль в груди снова дала о себе знать. Каст облокотился на перила и наклонился вперед: боль несколько утихла.

— Поздравляю вас с успехом, — услышал Каст голос командира дивизиона, когда подошел к рации и надел на голову наушники. — Хочу сообщить вам, что наш дивизион выбыл из игры, так что больше можете не спешить!

Последние слова командира прозвучали довольно язвительно.

«Что мне ответить ему?» — подумал капитан.

Внимательно выслушав доклад капитана, командир дивизиона приказал батарее вернуться в казармы.

Закончив разговор, капитан в сердцах выругался. Он ждал разноса, а не этого язвительного тона. Капитан давно знал командира дивизиона, можно сказать, неплохо сработался с ним. Для Каста майор Драйнштайн всегда был образцовым офицером, строгим, но справедливым начальником.

«Может, майор уже все знает, — мелькнула у капитана мысль. — Командиру полка наверняка уже обо всем давно известно. Все неприятности, видимо, впереди».

Капитан снова почувствовал боль в области сердца. В последнее время такое случалось довольно часто. Обычно это начиналось после сильных физических нагрузок. Три месяца назад капитан впервые узнал о том, что у него больное сердце. Об этом ему сказал полковой врач и порекомендовал поехать подлечиться в военный санаторий.

Сначала Каст согласился с предложением врача, но скоро понял, что в интересах дела, без которого он не мыслил своей жизни, ему пока нужно находиться в подразделении. А лечение он ограничил приемом выписанных ему таблеток, и только. Этим он как бы утешал себя: вот, мол, и лечиться начал. Нужно было немедленно бросить курить, а капитан Каст был заядлым курильщиком, и расстаться с сигаретой было выше его сил.

«Бросать надо курить, бросать!» — мысленно уговаривал себя Каст, а сам тут же открывал портсигар и доставал очередную сигарету.

О своей болезни он никому не говорил, боясь, что эти разговоры могут привести к тому, что ему предложат демобилизоваться из Национальной народной армии, без которой он не мыслил себе жизни. Он был абсолютно уверен, что лучше профессии, чем офицер, нет на свете.