Наташа Маркович - Anticasual. Уволена, блин

Я запускаю руку за шиворот и достаю Мишку.

При виде крысеныша все вздыхают и снова грустно молчат. Наверное, думают, что со мной делать. И жалеют моих родителей.

Да чего трагедию-то устроили, я не понимаю! Подумаешь, крыса! Можно подумать, я крокодила на веревочке привела.

Немка еще раз вздыхает и говорит:

— Отнеси его домой, пожалуйста.

— У нас урок через две минуты.

— Какой?

— История.

— Неси. Без тебя начнем как-нибудь, — это ироничная историчка подает голос.

Она наша классная дама. Тоже довольно дружелюбна ко мне, хотя зануда страшная. Периодически вылавливает меня и заводит нудный воспитательный процесс. Я злюсь и топаю копытом от нетерпения, но терплю. В конце концов, не так уж много учителей ко мне с теплотой относятся. Двое всего.

Я уношу Мишку домой и прогуливаю пол-урока. Хотя мой дом стоит напротив школьных дверей, через дорогу. Не важно, санкция на опоздание выписана.

Через месяц я не выучила стихотворение по немецкому. Даже не бралась.

Мне некогда было. У меня Мишка приболел, и мне надо было лежать рядом с ним, смотреть на него. Чтобы ему не так скучно было одному.

На следующий день сижу на уроке, думаю. Мозги работают, как диск в электросчетчике. Надо как-то двойки избежать.

Немка вызывает читать стих у доски, всех по очереди. Не по списку даже, а по партам.

Я придумала ход, поражающий наповал своим героизмом, честностью и самоотверженностью.

Когда наступает моя очередь, я беру дневник, твердым шагом иду через весь класс, подхожу к учительнице и кладу его перед ней.

— Что такое? — смотрит она на меня выжидательно.

— Ставьте мне два, — говорю я твердо, с оттенком горечи в голосе.

— Почему?

— Я стихотворение не выучила, — я добавляю в интонации грусть и трагизм.

— Гос-с-споди. Почему?

— У меня крысенок заболел. Я так переживала, что ни о каких стихах даже думать не могла.

— Балбеска. Крысенок у нее. Мишка, что ли?

— Да, — я грустно опускаю лохматую голову.

Она у меня всегда лохматая. Я не успеваю утром причесаться. Некогда. И так все время опаздываю. Потому что живу слишком близко. Вот те, кто за рекой живут, раньше всех приходят. И причесанные.

Немка молчит. Наверное, голову мою разглядывает и думает, что ей делать. А может, двойку рисует.

Потом говорит:

— Садись, — и отдает открытый дневник.

Двойки там нет.

— Нет, — сопротивляюсь я. — Вы должны мне двойку поставить.

— Сейчас по лбу указкой получишь.

Я быстренько ретируюсь. Палку тоже нельзя перегибать в своем героизме.

Одноклассники с уважением смотрят на меня, пока я иду между партами на свое место, а в обеденный перерыв собирают для Мишки передачку.

Вот так крысенок повысил мой статус среди одноклассников и спас от двойки. Не считая прогулянной половины урока истории.

Что характерно, за время всей этой истории я ни разу никому не соврала.

Мораль тут ясная и выпуклая. Любовь к животным, господа, неизбежно повышает ваш рейтинг в глазах окружающих. Так что вступайте в партию «зеленых» и боритесь за права зверей, птиц, рыб и насекомых. Только палку не перегибайте, а то можно указкой в лоб получить.

Мышь у меня тоже была. Задолго до крысы. Только она совсем немного была. И не мышь даже, малюсенький мышонок. Обычный, серый.

Я шла домой и нашла его прямо на дороге — он лежал с переломанными ногами на тетрадном листочке. Наверное, его кто-нибудь поймал, посадил на листок и сбросил с балкона.

Я чуть не разрыдалась от такой бесчеловечности.

Подобрала его, принесла домой, посадила в банку из-под болгарского компота и стала его кормить и поить. Родителям ничего, конечно, не сказала, так они мне и разрешат мышь держать!

Просто спрятала банку в свою тумбочку.

Моя тумбочка вещь неприкосновенная. Там хранятся всякие важные секретные вещи. Здоровенный кусок магния, из которого мы с Кайсиным бомбочки после школы каждый день делаем, чтобы с балкона кидать. Драгоценности всякие. Ларискины сигареты. Теперь вот мышь.

Я очень надеюсь, что мои родители не лазают в мою тумбочку, когда меня дома нет, и предпочитаю в это верить. Все равно выбора нет, не вешать же на нее замок. Лучше уж не думать об этом и не заморачиваться.

Мой мышонок пожил несколько дней в тумбочке и помер. Все к тому шло. Аппетит у него плохой был, и глаза перестали блестеть. Надо было его к ветеринару отнести, наверное. А теперь уже поздно.

Я порыдала немного и на тренировку пошла. Я тогда, кажется, волейболом занималась.

А мышонок остался в тумбочке. Не могла я его выкинуть, это выше моих сил было. Я даже смотреть на него не могла.

Так вот лежит он в тумбочке, сказать я об этом не могу никому, подумают еще, что у меня не все дома, выкинуть не могу, так и живу, как на иголках. Думаю каждый день, что делать, но придумать не могу. В тумбочку даже не заглядываю, бомбочки ежедневные отменила, без объяснений. Не могу же я Кайсину сказать, что у меня дохлая мышь в тумбочке живет. В банке из-под компота.

Через неделю пришла моя тетка Тамуська. Вообще-то она Тамила, кажется, но так ее никто не зовет. Я чаще всего зову ее просто Муська. Вся семья по этому поводу со мной борется, но мне это безразлично.

Вломилась Муся ко мне в комнату бесцеремонно, давай меня целовать. Потом носом своим греческим пошевелила, говорит:

— А чем это у тебя так отвратительно пахнет?

Я, кстати, тоже заметила. Чем пахнет, даже думать не хочу.

Тамуська давай меня пытать. Тут я не выдержала и разревелась. Видимо, сказалось нервное напряжение последних дней.

— У меня, — говорю я трагически, — мышь умерла, в тумбочке.

Тамуська меня отодвинула и нагло в мою неприкосновенную тумбочку влезла. Только бы она там сигареты Ларискины не заметила.

— М-да, — говорит.

Ну что м-да. Я и без нее знаю.

В общем, она меня спасла из этой трудной ситуации. Выгнала меня из комнаты и банку унесла.

И маме ничего не сказала. Отличная у меня тетка.

Мораль: берегите своих родственников, они — самое ценное, что есть в вашей жизни. В трудную минуту на них все-таки можно положиться.

По телику в очередной китайский раз показали фильм по бессмертному творению господина Дюма, и мы решили немедленно стать мушкетерами.

Собрались вчетвером. Я и три моих подруги. Таня и Света — одноклассницы, а Ленка Колодникова, по прозвищу Колода, со мной в одном подъезде живет. Сделали себе рапиры из веток ивы и начали роли распределять.

Я сразу же заявила, что Атосом буду. Атос — мой любимый герой. Он беспредельно честный, порядочный и потрясающе благородный. Кроме того, мне импонируют его аристократизм, выдержка и умение загадочно молчать. Мне кажется, что он очень тонкий, ранимый и много страдавший от жизненной несправедливости человек. В общем, я чувствую в нем родственную душу.