Наташа Маркович - Anticasual. Уволена, блин

Светка оживилась:

— А я Арамисом!

Она тут же достала откуда-то носовой платочек, приложила его к лицу и затараторила:

— Ах, моя кузина белошвейка вчера вечером имела беседу с королевой…

Мы смеемся — очень похоже. Она такая хитрая и рыжая бестия, ей как нельзя эта роль подходит.

Д'Артаньяном вообще, понятное дело, никто, кроме Таньки, быть не может, о чем она тут же и заявляет. Мы абсолютно согласны. Она самая младшая, но самая энергичная и смелая. Таня занимается горнолыжным спортом, там они гоняют с горы со страшной скоростью.

Тут все замолкают. Я думаю в этот момент о том, что с Портосом у нас могут возникнуть проблемы. Я бы, по крайней мере, не хотела быть Портосом ни при каких обстоятельствах.

Нет, я, конечно, ничего против него не имею. Он очень добрый, верный и простодушный. На него можно положиться. Он сильный и порядочный, не меняет своих убеждений. Но как-то не хочется. Очень уж он толстый.

Я смотрю на своих подруг и отныне однополчан и думаю о том, что у них в голове те же мысли крутятся.

Потом мы все трое поворачиваемся к Ленке. Она уже заняла оборонительную позицию.

Лена толстая. Даже, я бы сказала, очень толстая. И черты характера некоторые совпадают. Роль Портоса просто под нее писалась.

Она тут же заявляет:

— Я Портосом не буду.

— Лен, ну ты подумай, он же такой замечательный! Он очень хороший — добрый, верный…

Мы наперегонки перечисляем все его замечательные качества.

— Он толстый!

Я чуть не сказала: «Ты тоже». Девчонки, по-моему, тоже готовы были, но удержались.

Помолчали немного и опять давай уговаривать, не можем же в некомплекте играть!

Не уговаривается. Потом вообще психанула и домой ушла.

— Не буду, — говорит, — я ни в каких мушкетеров играть. Мне в музыкальную школу надо.

— Вот ведь народ у нас какой странный. Никакой адекватности самооценки. Ладно бы еще речь шла о ее душевных качествах. Но ведь в зеркало же смотрится каждый день!

В общем, мы обзвонили еще несколько человек на предмет укомплектования четверки, но никто не захотел быть Портосом.

Так втроем и пришлось интриги плести и войны выигрывать.

А мораль, дети мои, такая. Вот все говорят о том, что внутренняя красота намного важнее, чем внешняя. И даже уже договорились до того, что внешность никакой роли почти что не играет. Однако данный случай наглядно доказывает тот факт, что красота порой намного более в почете, чем такие ценности, как честность и верность. О простодушии даже и упоминать глупо. Поэтому всем необходимо заниматься своим внешним видом и за собой ухаживать. Пользоваться косметическими средствами и, самое главное, не лениться посещать фитнес-клубы.

У нас в классе разгорелась страшная война. Без дураков. Жестокая и беспощадная. По одну линию фронта мы с Кайсиным, по другую — Влад, наш отличник, и его приятель и прихвостень Леша Петухов.

Началось все с одного случая.

Кайсин у нас самый маленький в классе. Он тощий, смешной, волосы на макушке торчат дыбом, и рот как у лягушонка. Вообще, несуразный какой-то.

И вообще, он вечно влипает в какие-то истории. Так и в этот раз. Я иду по школе, вдруг, смотрю, эти двое моего Кайсина бьют. Только начали, по-моему. Я тут же в драку за друга ввязалась.

Никакой доблести в этом нет, просто у меня рефлексы работают намного быстрее, чем логическое мышление. Я не успеваю даже подумать, как действие уже совершено, а слово сказано. Всю жизнь у меня из-за этого неприятности.

Кроме того, благодаря этому качеству, несмотря на весь мой высокий балл по интеллектуальным тестам, меня некоторые считают дурочкой. Я бы даже сказала многие. До сих пор со мной регулярно случается примерно следующее: очередной мой знакомый, после двух-трехлетнего общения вдруг останавливается во время разговора, замирает и с огромным изумлением, глядя мне в глаза, говорит:

— Слушай, а ты, оказывается, умная!

— Да что ты говоришь! — обычно отвечаю я.

А что тут скажешь?

В общем, видимо, мой ум не имеет отношения к существующей реальности и большой пользы не приносит.

В случае с Кайсиным я даже и подумать ни о чем не успела, как оказалось, что я уже дерусь. Не на шутку.

Как ни странно, но мы с Кайсиным заставили их отступить. Одна девчонка и один заморыш. Я, кстати, тоже хилятина еще та. Ветром сдувает. Но победили.

Это, видимо, задело тонкие струны их нежных душ, и они затаили обиду. Решили взять реванш. Причем обошлись без официального объявления начала военных действий.

Мы начали драться каждый день.

Дрались жестоко, в школе, на улице, перед уроками, после уроков, во время уроков. Где бы ни встречались, вспыхивал конфликт.

Мы с Кайсиным перестали ходить по одиночке, всегда держались рядом.

Самое удивительное вот что. Мы все время побеждали. Если, конечно, слово «победа» вообще увязывается с таким понятием, как нецивилизованная драка. Ну, в общем, мы ни разу не отступили, несмотря на их явный весовой и половой перевес.

Наверное, сыграло роль вот это их явное физическое преимущество. Они же не ожидали, что не смогут с нами справиться, и подходили к вопросу весьма самоуверенно. Этак вальяжно и высокомерно.

А мы, наоборот, зная свой вес, были всегда собранны, внимательны и сражались так отчаянно, как будто жизнь свою спасали.

Вот ведь странные мы все какие. Ладно они, видимо, не доросли еще до осознания того, что представителей женской половины человечества бить все-таки неприлично, а я-то о чем думала?

Впрочем, у меня не было выбора, не жаловаться же маме с папой.

Мама с папой, кстати, ничего так и не узнали. Странное дело, у меня синяков на лице не бывает. Никогда. Ну и слава богу. Зачем они мне?

Однажды эти два жлоба поймали меня одну. Возле молочной кухни.

Дело в том, что моя сестра Лариска вдруг стремительно вышла замуж и столь же стремительно родила нам ребеночка. Я даже и опомниться не успела, как вдруг — бабах — Катя.

Так что у меня появилась племянница. Она была маленькая, тощая и черноволосая. Лежала, пищала чего-то там в своей кроватке, а я забросила свои книжки и подолгу смотрела на нее.

То есть буквально молча таращилась. Кажется, я даже ничего не думала по этому поводу. Просто мне нужно было на нее смотреть — и все тут.

Потом выяснилось, что этому маленькому существу надо много есть.

Ввиду всех этих необычайных и чрезвычайных обстоятельств, я каждый день ходила на молочную кухню за Катиной едой. Мне выдавали ее там в бутылочках строгие барышни в белых халатах. И, странное дело, я, человек максимально изобретательный во всем, что касается избегания любых видов трудовой деятельности, ни разу не придумала никакой отговорки, чтобы не ехать. Более того, кажется я даже гордилась своей миссией втайне.