Люсинда Райли - Комната бабочек

– И должен сказать, моя дражайшая Поузи, что твоя красота меня совершенно, совершенно очаровала.

И, не дав мне опомниться, Фредди обнял меня и принялся целовать. Это было райское наслаждение. Мое тело мгновенно откликнулось на его ласки, как никогда не бывало с Джонни. А когда Фредди вдруг отстранился, я огорченно вздохнула.

– Теперь мне действительно надо бежать, иначе я проведу ночь в каком-нибудь парке на скамейке. – Он улыбнулся. – Я приду завтра в полдень. Ты соберешь какие-нибудь закуски, а я притащу выпивку. Доброй ночи, милая.

– Доброй ночи.

После его ухода я добрела до своей спальни, сбросила одежду и улеглась в кровать, окутанная туманной дымкой джина и вожделения. Я воображала, как искусные пальцы Фредди ласкают мои груди, мой живот… Приход Эстель с ее обычной шумной компанией практически не вызвал у меня негодования, к тому же завтра я могла спать подольше.

– Доброй ночи, милый Фредди, – прошептала я, закрывая глаза.

Хотя я проснулась утром с сильной головной болью и исполненная чувства вины, ни то, ни другое не заставило меня отменить пикник в парке с Фредди. Раскинув на подвявшей от жары траве простую подстилку, мы сидели рядом, потягивая вино, и моя голова покоилась на его плече.

Мне просто не верилось, как все естественно получилось… я вспомнила, что прошли месяцы, прежде чем мы с Джонни сумели расслабиться во время физической близости. Мы с Фредди мало разговаривали, зато бесконечно много целовались, и в итоге оба уснули. Но успели на автобус и, проводив меня до дома, он поднялся со мной в квартиру. В гостиной царил вчерашний беспорядок, но мы, не обращая внимания, продолжили целоваться.

– Поузи, – пробурчал он, уткнувшись в мою шею, – ты знаешь, как мне хотелось бы отнести тебя в ту спальню и…

– Нет, Фредди! – воскликнула я, отстраняясь, слегка осоловевшая от вина и солнца, и строго взглянула на него. – Я просто не такая девушка.

– И я ценю это, – кивнул он. – Я лишь говорил, что мне хотелось бы… отчаянно хотелось бы. Всякий раз, закрывая глаза, я вижу, как ты сидишь на постели, подобная алебастровой статуе Афродиты, – он улыбнулся, – скромно прикрывая простынкой свою наготу.

– Фредди, почему ты хочешь меня? Ведь ты, несомненно, предпочел бы роскошную гламурную актрису, а не такую, как я, ученую простушку.

– Господи, Поузи, ты вовсе не простушка. Отчасти меня так влечет к тебе, потому что ты сама не знаешь, как ты великолепна. Ты исполнена естественной красоты, – проворковал он, опять нацеливаясь поцеловать меня. – В сравнении с моими знакомыми девицами, ты как дыхание свежего ветра…

– Ну да, я не похожа на них во всех отношениях. – Я отодвинулась от него. – Ты жаждешь только моего тела? – дерзко спросила я его.

– Ну, однозначно, жажду, как я добровольно признался тебе. Но не только, мои чувства более глубокие. Под этим праздным актерским фасадом я бываю, видишь ли, довольно серьезным человеком. Я встречал слишком много легко доступных, но, увы, безмозглых особ. Когда исходное влечение исчезает, нужно хоть уметь поддержать разговор, верно?

– Да, думаю, нужно.

– А ты, Поузи, на редкость умна. Я обожаю слушать, как ты рассуждаешь о пленочных теплицах и компостных кучах. Это заводит меня.

Умиротворенная его словами, я позволила ему опять поцеловать меня. А когда он ушел, подумала, что, в худшем случае, он может склонить меня на грешный путь, а потом бросить с разбитым сердцем. И если я собираюсь замуж за Джонни до конца жизни, то, несомненно, имею полное право на романтическое приключение…

Лето вдруг сменилось осенью, а мой роман с Фредди все еще продолжался. Джонни писал мне каждую неделю из Олдершота, со своей учебной базы офицеров-курсантов, сообщал, что скоро ему предоставят отпуск и он сможет навестить меня в городе на выходных. Он с явным удовольствием сообщал о том, что будет приписан к Седьмому полку гуркхских стрелков [44] Королевские гуркхские стрелки – британский стрелковый полк, состоящий из гуркхов – этнических непальцев. , в расположении которого «мы, вероятно, будем жить по окончании шестимесячного обучения». Он надеялся попасть в экзотические края типа Малайи.

И внезапно меня осенило, что сама я думала вовсе не о таком будущем; что же получается, Джонни там учится ради будущей военной службы, а я уже достигла своей мечты, работая в Кью. Если я, допустим, выйду за него замуж, то должна буду мотаться за ним по всему миру, отказавшись от своих целей и честолюбивых замыслов на будущее. В то время как с Фредди я смогу остаться в Лондоне и продолжить свою научную карьеру…

Состоялась премьера спектакля, где играл Фредди, и я посмотрела его, услышала, как он произнес свои четыре строчки, и воодушевленно приветствовала его, когда он вышел на поклоны. Из-за вечерних спектаклей мы стали реже видеться, но воскресенья неизменно проводили вместе.

– Ты уже спала с ним? – спросила меня Эстель, когда я готовилась к выходу на обед с ним в Лионс-Корнер-хаус на Чаринг-Кросс-роуд.

– Разумеется, нет, Эстель, – ответила я, подкрашивая губы перед зеркалом над диваном в нашей гостиной.

– Странно, на мой взгляд, ты определенно выглядишь как будто уже спала.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, по виду вы давно смахиваете на сладкую парочку.

– Однако до этого не дошло.

– Ты должна была поддаться искушению. Ведь он обалденно «лакомый кусочек», – заметила Эстель, явно подозревая, что я обманываю ее. – И что ты теперь думаешь о военном будущем Джонни?

– Гм-м… не знаю.

– А Фредди знает о нем? Знает, что ты обручена?

– Э-э, нет, не знает.

– Ну ты даешь, Поузи. – Эстель усмехнулась. – Похоже, зря я беспокоилась о своем моральном облике, раз ты напропалую изменяешь своему жениху!

По пути на свидание с Фредди я обдумала слова Эстель. И поняла, что она права. В душе я удобно оправдывала свой роман просто тем, что мы еще не спали вместе, однако я знала, что обманываю и себя, и самого Фредди. Я безумно полюбила его, такова настоящая правда.

Мне придется сообщить Джонни, что я разрываю обручение. Так будет честно.

«Но что, если Фредди бросит тебя?»

«Если и бросит, – думала я, – то я вполне заслуженно потеряю Джонни. Он такой хороший, добрый, верный… мог бы стать идеальным мужем. И он ужасно расстроится, узнав, как вела себя его невеста.

После обеда я сказала Фредди, что у меня разболелась голова, вернулась на автобусе домой и устроилась в своей спальне писать письмо Джонни. Я скомкала минимум полдюжины черновиков, сознавая, как трудно найти верные слова, но в конце концов завершила письмо и вложила его в конверт. Потом вытащила из шкатулки обручальное кольцо, завернула его в кусочек ваты и, обмотав липкой лентой, тоже вложила в письмо. Смочив клейкий слой языком, я запечатала конверт, надписала адрес его базы и приклеила сверху марку. Чтобы не передумать, я быстро дошла до почтового ящика и, глубоко вздохнув, опустила туда конверт.