Николай Чергинец - А он не вернулся из боя

Сидя на большом камне, согреваемым восходящим солнцем, Бровиков снова задремал. Когда очнулся, ателье как раз открылось. Решил выждать минут пять — а вдруг работники только пришли и сейчас готовятся к работе.

Зайдя в ателье, где была полутьма, Андрей несколько минут стоял, дожидаясь, когда глаза привыкнут к этому мраку, а затем направился к стойке, за которой сидел араб и перелистывал журнал заказов.

Бровиков поздоровался по-английски и протянул квитанцию. Араб заглянул в журнал, оглянулся и кого-то позвал. Из глубины помещения донесся голос, и приемщик, возвратив Андрею квитанцию, пригласил пройти вглубь. Сделав с десяток шагов, Бровиков увидел мастера, который снимал у него мерку, и поздоровался. Тот в ответ кивнул головой и жестом показал на высокий стул с подставкой для ног, садись, мол.

Немного повозившись, Андрей взобрался на стул и почувствовал себя удобно. Здоровая нога хорошо устроилась на подставке. Мастер внимательно посмотрел на ботинок на уцелевшей ноге и весело что-то сказал. Смысл этих слов Андрей понял позже. Мастер, развязывая ремни, удерживающие деревянный протез, спросил:

— Афганистан?

— Да, — по-русски ответил Бровиков и прикусил язык. Он же подсказал мастеру, что он русский.

А мастер, сняв протез и глядя на грязные бинты и подстилку в марганцовке, сморщил нос, показал пальцем на заживающую рану. Андрей и без переводчика понял, что он проворчал, что от раны идет неприятный запах. Мастер спросил:

— Мина?

— Да, мина.

Мастер ткнул ему пальцем в грудь:

— Рашен?

— Да, — ответил Андрей.

Мастер проявил интерес и задал следующий вопрос:

— Москау?

— Да, Москва.

— О-о, — сказал мастер, снова указав на рану, пошел в дальний угол комнаты.

«Наверное, руки моет после этих тряпок», — подумал Андрей, но удивился, увидев, что тот несет пластмассовый тазик с водой. Он поднес к Бровикову подставку, поставил на нее таз и жестами показал: давай, мол, сунь сюда свою культю.

Пока Андрей промывал свою рану, мастер принес вату, бинт и флакончик с йодом. Протер бинтом рану, смоченную водой, взял кусок ваты, смочил йодом и смазал рану. Она сильно заныла, но Андрей не издал ни звука. Еще бы! Совершенно чужой человек обрабатывает его рану. Мастер сделал из ваты и куска бинта тампон, приложил его к ране и профессионально забинтовал. Андрей спросил:

— Доктор?

— Ноу, легион, Франция.

Затем мастер достал из-за спины один из стоявших там протезов, и началась процедура примерки. Мастер надевал на культю протез, внимательно присматривался, подтягивал ремешки, подкручивал гайки. Закончив, он облегченно откинулся на невысокую спинку своего стула и жестом показал: «Вставай!»

Бровиков поднялся и осторожно нажал оставшейся частью правой ноги на протез. Боль была не очень сильной, как с деревянной ходулей. Он радостно произнес:

— Окей! Thank you!

— Да, да, — произнес по-русски мастер и достал из ящика ботинок на левую ногу, снял старый и надел новый. Теперь Андрею стало ясно, почему мастер обрадовался, когда увидел размер его ноги. Оказывается, он угадал его и подготовил клиенту подарок — обувь и на протез, и здоровую ногу. И вот Андрей на «своих» ногах. Попытался сделать пару шагов, но было не очень удобно, к боли добавилась неуверенность. Казалось, если сделаешь следующий шаг, то грох нешься. Мастер, улыбаясь, подал Андрею костыль и жестами объяснил, что есть смысл некоторое время походить с костылем, а затем, — он указал пальцем на ряд, где стояли всякие трости, палки для продажи, — можно поменять костыль на одну из них.

У Бровикова мелькнула мысль, не купить ли ему палку. Но он тут же отбросил ее, ведь протез для правой ноги, а загружать перевязанную левую руку не стоит. Он показал мастеру на ботинки и потеребил пальцами, мол, сколько за них? Мастер улыбнулся и, отрицательно покачав головой, сказал: «Сувенир!» Он проводил клиента к выходу, пожал ему правую руку у локтя и произнес: «Гуд бай!»

Выйдя из мастерской, Бровиков увидел лоток с козырьком, а там — шаурма. У Андрея потекли слюнки. Во-первых, он был голодный, а во-вторых — такая вкуснятина. Он подошел к лотку и прочитал на листке бумаги стоимость порции. Показал наугад на верхнюю строчку, где было написано два фунта. Продавец, толстый араб, начал большущим ножом срезать с висящей на вертеле большой туши барана тонкие слои мяса. Не прошло и пяти минут, как Андрей получил завернутую в лаваш еду. Оглянулся, где бы присесть, ведь держать еду и костыль в одной руке трудно. Продавец заметил это и громко крикнул кому-то в задней части лотка. Оттуда выскочил пацаненок лет восьми. Он принес Бровикову металлическую табуретку. Андрей поблагодарил мальчика кивком головы и стал с жадностью уплетать шаурму. Невдалеке он заметил продавца соков. Охлажденный автоматом оранж диктовал: поешь и подходи ко мне. Ел не спеша, заодно обдумывая, что делать дальше. Добираться ближе к центру, а дальше что? Нет, не годится. И вдруг мелькнула мысль: что если махнуть на рынок труда? А как называется этот населенный пункт? У кого бы спросить?

Он доел шаурму, подошел к продавцу соков, протянул ему фунт. Продавец налил в полиэтиленовый стакан сок и дал несколько монет сдачи.

У Бровикова уже созрел план действий. Стараясь не нагружать раненую ногу, он делал упор на костыль. Он решил поймать такси и приблизился к кромке дороги. Машин проносилось много в обе стороны. Он понимал, что стоит на дороге в сторону Гизы. Проголосовал, и первое же такси остановилась. Спросил:

— Гиза?

Таксист согласно закивал и потянулся открыть переднюю дверь, но Бровиков показал костыль и направился к задней. Машина была большая, «мерседес», с просторным салоном. Андрей устроился удобно. Когда сел, почувствовал облегчение: пока двигался, нога уже стала побаливать, чувствовалась усталость.

Шофер понял, что везет иностранца, и решил уточнить, где пассажир хочет сойти. Громко спросил:

— Хеопс? Хефрен?

Андрей понял, что он имеет в виду, и, зная, что самая большая — пирамида Хеопса, назвал ее. Таксист, желая услужить инвалиду, съехал с шоссе и подъехал поближе к пирамиде. Андрей протянул ему пять фунтов, таксист поблагодарил. По его виду Андрей понял, что заплатил ему щедро. Вышел из машины, она тут же уехала, а он, щуря глаза, начал осматриваться.

Что такое пирамиды Гизы, он, конечно, знал, но сейчас своими глазами увидел величественность этих сооружений. Бровиков был уверен, что здесь он сможет встретить тургруппу из Советского Союза, а сопровождать ее будет русскоязычный местный гид. Это даст возможность узнать, где находится рынок труда. Позже он узнал, что его точное название — «рынок рабов».