Николай Чергинец - А он не вернулся из боя

— Давайте, когда выйдем в зону радиодосягаемости до базы, вызовем Минкина, и он приедет за нами к той точке.

— Прекрасная идея! — поддержал Бровиков.

Пока преодолели расстояние в три километра, раз десять останавливались на передышку. Минкин ответил сразу же. Бровиков по карте объяснил ему маршрут. Все свалились на землю без сил. Только Фрейд, прежде чем опуститься на камень, ворчливо заметил:

— Создается впечатление, что этот лев перед смертью сожрал буйвола.

Минкин приехал довольно быстро. Все вместе с трудом погрузили добычу. Когда машина тронулась, Андрей рассказал Фрейду о своей идее, что делать со шкурой. Фрейд сказал:

— У нас мастеров выделывать шкуры зверей нет. Предлагаю такой вариант: шкуру со льва мы за ночь сдерем, как сможем ее законсервируем, а завтра вы ее возьмете с собой. В Мутаре и Хараре есть много мастерских по обработке звериной кожи. Долларов за тридцать-сорок там с удовольствием исполнят заказ. Советую добавить долларов десять за молчание, и дело будет сделано.

— Хорошо, так и поступим.

На следующий день Андрей вместе с охранником по имени Амун поехали в город. За рулем был Бровиков. Ехать надо было сравнительно недолго, часа два — два с половиной. Пока ехали, Андрею показалось, что Амун чем-то взволнован. Он все время пытался прояснить обстановку у Андрея:

— Как думаете, почему именно мне поручено доставить отчет в Мутаре?

— Я думаю, выбор на тебя пал совершенно случайно. Вообще, шеф хотел, чтобы ехал Фрейд, но он, оказывается, не умеет водить машину. Ты же умеешь управлять автомобилем?

— Да. Но у меня нет никаких документов на право управлять.

— У меня тоже, — рассмеялся Бровиков, — но, шеф же выдал нам пропуска — по сто долларов. А назад нам же придется гнать еще одну машину или даже квадроцикл. — Андрей полез в карман, достал стодолларовую купюру и протянул ее Амуну: — Держи, это твой пропуск. В этих краях американский доллар ценился на уровне жизни.

Объяснения Андрея немного успокоили Амуна, он приутих и даже придремал.

Впереди показался город, Бровиков сказал попутчику:

— Амун, просыпайся, мы в Мутаре.

Амун протер глаза и некоторое время всматривался в улицы, дома, затем спросил:

— А вы знаете, как найти офис хозяина?

— Нет, но на первой же площади он встретит нас сам.

И действительно, проехав не более двухсот метров, они оказались на площади, где их ждал черный «Мерседес». Остановились метрах в десяти от него. Тут же из машины вышел Середич и сделал знак, мол, езжайте за нами и снова сел на заднее сиденье. Поехали дальше, свернули в несколько проулков и наконец въехали через широкие ворота в большой двор. Слева увидели небольшое двухэтажное здание. Бровиков пробормотал: «Я здесь раньше не был». Он помнил, что после Каира Середич привез его в Мутаре, но тогда они были в небольшом барачного типа доме, а здесь сам вид аккуратного здания говорил, что в нем находится солидное учреждение.

Середич, выйдя из машины, жестом пригласил следовать за ним. Андрей зашагал к дверям. Он не видел, как к Амуну подошел мужчина и сказал:

— Иди в тот угол, видишь, небольшое здание. Там тебя покормят, и ты сможешь отдохнуть, пока будет проходить совещание.

Ничего не подозревающий Амун послушно направился к небольшому домику. Больше Бровиков его не видел. Он вошел в хорошо обставленный кабинет. В нем было прохладно, работал кондиционер. Середич пригласил присесть в кресло у журнального столика, на котором стояли фрукты, кока-кола и даже бутылка виски и бокалы. Андрей протянул пакет, который Середич, не вскрывая, отшвырнул в сторону и произнес:

— Спасибо за доставку убийцы. Его дожидались из ЮАР и уже увезли с моей территории.

Андрей рассказал об охоте на льва и попросил, чтобы забрали шкуру из машины и отдали на обработку:

— Это мой подарок вам.

Середич не скрывал радости. Он пообещал, что за такой подарок он переведет на счет Андрея пятьсот долларов. Затем Андрей высказал просьбу приобрести квадроцикл и бинокль. Середич задумался ответил:

— Бинокль не проблема, сейчас пошлю за ним в магазин. А вот насчет квадроцикла надо подумать. Дело в том, что у меня назревает одна сделка — купить большие разработки в другом районе. Понадобится много денег, нужна техника, надежные люди, большой отряд охраны и так далее. Так что ответ дам позже. Фрейду можешь доверять, он — надежный человек. А сейчас передохни, потом пообедаем, и я представлю тебе нового охранника. Думаю, он тебе понравится. Он — араб, египтянин, знает русский, остальное сам тебе расскажет.

Мир потерял сверхдержаву, которая была для сотен миллионов символом заботы о человеке. Было очевидно, что начиная с середины восьмидесятых годов изменения в политической и экономической жизни страны привели к резким противоречиям между центром и союзными республиками. Южные республики СССР неожиданно получили удар, как говорится, ниже пояса. Москва приказала им в рамках борьбы с пьянством уничтожить все виноградники. Владельцы плантаций, живущие за счет винограда, со слезами на глазах и проклятием в адрес Горбачева и других руководителей вынуждены были вырубать посадки, которые испокон веков кормили их семьи. Начался «парад независимостей».

В 1990 году все союзные республики, одна за другой, приняли декларации о государственном суверенитете, установили приоритет своих законов над законами Советского Союза. Основная масса жителей больше думали о пропитании, товарах первой необходимости, которые стали дефицитом. Появились стихийные рынки, или, как в народе говорят, барахолки. На них продавались старые носильные вещи, бывшие в употреблении предметы и бытовая техника. Спекуляция стала нормой жизни. Росла преступность, появились новые слова: «рэкетирство», «рейдерство». Многие люди потеряли работу, упал размер заработных плат.

Все это наложило отпечаток и на отношения между людьми. Чаще стали проявляться злоба, ссоры, недоверие друг к другу. Снизилось и уважение к защитникам Родины, воинам-интернационалистам.

9 мая 1990 года на Красной площади в Москве состоялся парад войск по случаю 45-летия Победы в Великой Отечественной войне. Прошел слух, что это последний парад. Это было как бы ответом тем силам, которые стали проповедовать, что наступает новое время, когда будет считаться, что парад — это бряцание оружием. А на самом деле начинались осторожные попытки сгладить вину фашизма и нацизма перед человечеством. Казалось, что Горбачев увлекся почестями на Западе и готов на все предложения США, Англии, Германии. Было видно, что Запад умело играл на его самолюбии и чувстве своей значимости в истории.