Елена Азарова - Завернувшись в теплый плед. Лето

— Стоп, так мы ни к чему не придём. Давайте заключим пари: кого больше будут читать, тот и важнее.

На том и порешали. Побежали летние дни и пионеры побежали — мимо библиотеки, по своим делам. Но вот в один дождливый день в комнату наконец-то зашли. Девчушки шептались, перебрали книжки. Три наши знакомые распрямили корешки, засверкали обложками и беззвучно просили «Выбери меня!»

Разобрали самых блестящих, с картинками, а книжку в мягкой обложке взяла нескладная девочка с косичками.

Она читала пока шёл дождь, а потом в хорошую погоду и даже в тихий час. Книжка с удовольствием рассказывала про чудесный дар и тяжелый труд, про ложь и правду. Слова сплетались в сказку и дарили улыбку.

Пионерка рассказала про книжку подружкам в лагере и дома, дети передавали ее из рук в руки. Невзрачная обложка истрепалась, но Фэнтези была счастлива. Мемуары пылились на тёмной полке, Энциклопедию листали редкие ботаники, а Фэнтези превратили в фильм.

Для того, чтобы стать нужным людям, не обязательно носить глянцевые одежды и поучительно вещать о не таких уж важных событиях. Можно однажды летом рассказать сказку, подарить радость и прыгнуть «Выше радуги».

Рыжий мальчик беспокойно крутится в постели. «Ни в коем случае нельзя проспать, завтра важный день».

Он прислушивается.

Мама колдует на кухне, гремит посудой, что- то шкворчит и булькает на плите. Готовит на завтра. У соседей работает телевизор, где-то плачет ребёнок. Собака зацокала по полу, пробралась под кровать. Когда пёс так делает, матрас подпрыгивает. Мама смеётся и говорит, что это массаж.

Дом потихоньку затихает. За окном резкий звук двигателей, это пацаны пронеслись на мопедах. Дружным коллективом поют лягушки.

«Интересно, если рядом нет болота, то где они живут?»

Хлопает дверца машины, «Европа- плюс». Взрослый сосед приехал, ему, кажется, уже почти двадцать, с девчонками. Будут тусить до утра!

Кукует кукушка. «Кукушка-кукушка, сколько дней до конца каникул осталось? Сбился…»

Глаза слипаются, жуть. И как взрослые не спят ночами? Пес поскуливает и бьёт лапами. Интересно, а что снится собакам? Может быть, прикрыть один глаз, ненадолго?

Зашумели деревья, захлопала занавеска, где-то полыхнула зарница. Кратко грохотнул гром. Но Рыжик не слышит, он сладко посапывает в кровати.

Потихоньку край неба светлеет. Летние ночи такие короткие. Из раскрытого окна потянуло прохладой. Одинокая птица неуверенно вскрикнула и затихла, прислушиваясь. Ей ответили с разных сторон. И вот уже поют на разные голоса утренние пичуги. Солнце защекотало рыжие ресницы. Прозвенел будильник.

— Папа, а я не спал! Когда на рыбалку?

Лёгкий ветерок кружил тополиный пух, собирал в кучку и оставлял в покое.

— Лесь, а помнишь, песни под гитару у костра, год назад? — прервала молчание Варя, разглядывая прохожих.

— Летняя ночь, хвойный лес, звёздное небо, тёплый ветерок. Где-то в пруду голосят лягушки, атмосферный хруст во тьме. Две лопаты, карманный фонарик, розжиг, спички, гитара и чёрный полиэтиленовый пакет.

— Сочно горело тогда.

— Не обманула продавец: «натуральная дышащая ткань, сшито по итальянской технологии». Прямоугольная ямка, глубиной в пол лопаты. Взмах рукой: свадебное платье, кружевное белье, зелёный бархатный футляр с кольцом и серьгами, торжественные туфли, картонный альбом с надписью «Наша свадьба» — лежат одной унылой кучей на дне. Чирк спичкой о коробок. Гори-гори ясно, чтобы не погасло! Костер съедает останки чувств, обид, сожалений. То, что не сбылось, осталось там, на дне. Пламя разгорается, уносит в небо чёрную копоть боли. Лица, румяные, в руках гитара, песни из глубины души навзрыд.

Ни сожаления, ни любви, ни жалости. Прощай, та выжитая, за два года, как апельсин для чьего-то удовольствия, Леся! Задолбанная его привычными: «ты должна, ты женщина», «Это по твоей вине, как всегда!», «Ты не такая, как все!», «Хочешь быть рядом, подтянись, напрягись! Уж в сорок-то можно за ум взяться! Знаешь, сколько женщин хотят меня и на твоё место?!», " Мне не интересны ни твои размышления, ни твои чувства! Они глупые и смешные», «Всё, что делаешь, пустая трата времени, ничего не получится», «Твои танцульки и игрульки в этих твоих кружках, никому не нужны! Из жалости приползают на них три калеки!» Сожгли, закопали, похоронили.

Прощай нервные срывы, успокоительные, псориаз, экзема и куча недействующих лекарств! Прощай, брюнетка с длинными прямыми волосами!

Здравствуй, моя рыжая Леся, с кудрями до плеч! Я скучала, — Леся замолчала, взглянула на подругу.

— Это стоило того. Не лекарство, не панацея, конечно, но всё-таки.

— Варь?

— Да, Лесь, ещё немного и сдамся. Думаешь, не поздно в сорок с тремя детьми? — Варя теребила заусенец на пальце, поджимала дрожащие губы.

Леся обняла подругу, потрепала по волосам, погладила по спине.

— Нет! Песня уже нашла тебя? — спросила она, переключая волну в приемнике.

— Пока нет, — Варя вытерла слезы цветастым шарфом, аккуратно повязанным на шее.

Леся повернула ручку тумблера, прибавила громкость. Из динамиков заиграло:

Подруги подпевали, постукивали по панели приборов ладошками в ритм, размахивали руками в такт. Небо зажглось красками. В голубой врывался рыжий, белый, жёлтый. Солнце уходило, заглядывая в окна домов, прогуливалось по крышам. День уступал место ночи. В небе кружили чайки, по набережной гуляли люди, мимо проплывали лодки с отдыхающими. И у каждого из них шёл свой временной отрезок. Пока где-то плохо одному, другому — более менее, а третий — счастлив. Одно сменяет другое, цикл замыкается.

— Би-2, моя любимая, — проговорила сиплым голосом Леся. — Небо какое-то сегодня особенное, смотри! И облака, как в детстве. Вот лошадь, там — медведь, вон бублик с дыркой!

— Точно! Леся, спасибо, что вытащила!

— Во благо. Я рядом, ты знаешь. Может, по морожке и покатаемся по городу?

— Давай! Это же Земфира, сейчас найду!

Через пару минут заиграло:

— Бежим, Леся! — кричит Валя и поднимает подол платья, накрывает голову рукой и запрыгивает в машину. Мелкие капли стучат по лицу. Ноги обволакивает тёплая волна, поднявшаяся из земли. Слышится запах мокрой пыли, летней свежести и моих духов. Не двигаюсь. — Промокнешь же! Идём! — настаивает Валя. Немного медлю, но всё же решаюсь. Прячу фотоаппарат в чехол, хватаю штатив под мышку и бегу в автомобиль. Укладываю технику на заднее сиденье, дождь усиливается.