Денис Драгунский - Богач и его актер

— Фу! — закричал мальчик. — Заткнись, идиотка! — И обратился к Дирку: — Простите за такую грубость в вашем присутствии, но вы ведь сами видите, что делается. Сейчас она начнет вас что-то просить, но вы не соглашайтесь, не соглашайтесь, умоляю вас.

— Благодарю вас за столь любезное предупреждение, молодой человек, — чопорно сказал Дирк. — Но все же столь грубые слова в адрес девушки не украшают молодого джентльмена, а что касается соглашаться или не соглашаться на просьбу вашей сестры, то уж позвольте мне принимать решение самостоятельно.

— Вот, — девочка щелкнула Ханса по носу, — вот это, я понимаю, настоящий взрослый мужчина, не то что ты, сопляк. Хотя я все равно люблю тебя больше всех на свете, я люблю тебя больше жизни, я не отдам тебя никому. — И она, обвив руками шею мальчика, громко чмокнула его в щеку.

— Ну вот что с ней прикажете делать? — спросил мальчик, обращаясь к Дирку.

— Да делайте что хотите, у вас все будет хорошо. Ваша сестра просто шутит, я полагаю.

— Ни одной свободной комнаты, — вновь заговорила о своем девочка. — А какой у вас номер?

— Двести один, — ответил Дирк.

— Уй ты! — обрадовалась девочка. — Двести один! Два-ноль-один! А ключ старинный, вот такой, крык-крык, — она показала, как вертит ключом в замке, — или карточка?

— Крык-крык, — засмеялся Дирк, вытащил из кармана ключ и положил его на стол. Это и вправду был большой старомодный металлический ключ с привязанным к нему бронзовым квадратиком с цифрами 201.

Раздался громкий стук каблуков.

Дирк поднял голову.

В библиотеку входила, как будто кого-то ища, обшаривая взглядом все углы, та самая женщина, «мерседесница», с красивой брошкой в виде обезьяны. Наверное, бриллианты в брошке были самые настоящие, потому что в случайном луче настольной лампы — свет отразился от стеклянной дверцы противоположного шкафа, и блик упал ей на грудь — брошка на секунду вспыхнула драгоценным черно-фиолетовым огнем. «Да, уж точно не Сваровски. Крутая тетенька», — подумал Дирк по-молодежному, но как-то отчужденно, ведь она ему никто, она ему никак и никогда.

Она шла, медленно цокая каблуками. В руке у нее был бокал шампанского, в другой руке — какая-то закуска. Дирк не рассмотрел. Она подошла поближе. Это был сыр и клубника, наколотые на сервировочную шпажку.

— Ага, — громко сказала она. Отхлебнула шампанское, открыла рот, осторожно вложила туда ягоду, сомкнула губы, прожевала, проглотила и, взглянув на детей, скомандовала им: — Кыш!

Дети бросились прочь, но девочка, перед тем как соскочить с кресла, вдруг схватила со стола ключ от номера Дирка и убежала вслед за братом.

— Ключ отдай! — закричал Дирк. — С ума сошла!

— Я говорил вам, — издалека крикнул мальчик. — Я предупреждал!

— Ключ отдайте! — Дирк хотел было подняться с кресла и броситься за ними вслед, но дама сказала:

— После, после.

Сказала и села в кресло, прямо на то место, где только что сидели дети. Доела кусочек сыра, звонко бросила пластмассовую шпажку на поднос и взяла один из трех стаканов воды, предварительно посмотрев на свет, не слишком ли он захватан чьими-то губами, сделала несколько глотков и потянулась бокалом шампанского к Дирку.

— Чин-чин, — сказала она. — За встречу.

Дирк поднял стакан с виски, они чокнулись.

— Это по-русски, — сказала женщина. — Вы русский?

— Наоборот, — сказал Дирк.

— А, — кивнула она, — наоборот от русского значит немец. Я правильно угадала?

— Ваше здоровье. — Дирк выпил еще один маленький глоточек.

Женщина сделала странный жест: сунула палец в стакан с орехами, помотала им там и потом облизала.

— Какую дрянь вы едите. Где вы это взяли?

— Вы пришли сюда делать мне замечания? — спросил Дирк, хотя на самом деле радовался, просто-таки в восторге был, что кто-то с ним заговорил и что в этом разговоре было что-то тайное, интересное, обещающее.

— Делать мне больше нечего, — грубо сказала женщина. — Ну, чего молчите?

— Я готов поддержать любой разговор. Я очень рад, мадам, нашей встрече, нашему знакомству. Я надеюсь на приятную беседу… — У него заплетался язык, но скорее не от виски, а от смущения.

Он видел, что перед ним сидит весьма высокопоставленная, как нынче говорят, продвинутая и успешная дама. Незамужняя, судя по отсутствию обручального кольца. Дирк отметил это, поглядев на ее руки. На ее красивые, сухие, холеные руки с дорогим бриллиантовым перстнем на безымянном пальце левой руки, как раз там, где должно было бы быть обручальное кольцо. Внимание такой дамы очень лестно! И тут же разные мысли завертелись в голове у Дирка. Он где-то то ли читал, то ли слышал, что на этих вот корпоративных выездных конференциях, на этих так называемых ретритах по ночам вообще черт-те что делается. И пожилые руководящие дамочки отрываются не по-детски, как говорит нынешняя молодежь. Но какой странный выбор! Конечно, ей бы поймать какого-нибудь молодого менеджера лет тридцати, а если она так боится огласки, то перемигнуться с кем-нибудь из официантов. Зачем богатой даме пятидесяти лет бедный старик за семьдесят. Да, да, именно бедный. Потому что такие дамы, в этом Дирк не сомневался, вполглаза оценивали реальное социальное положение человека, несмотря на его вроде бы дорогой костюм и якобы приличные ботинки.

Но поговорить с ней все равно хотелось. Сначала поговорить, а там — чем черт не шутит. В конце концов, у него есть прекрасный просторный номер с двуспальной кроватью. Правда, эта маленькая разбойница утащила ключ, но это дело двух минут — подойти на рецепцию, и Лена даст ему дубликат или как-нибудь решит вопрос. К тому же дама сама видела, что у него сперли ключ, а уж она-то, ясное дело, ночует в люксе.

Дирк пытался собрать в кучу все свои навыки галантной беседы, или просто умного, интересного разговора, или хотя бы обыкновенного светского small-talk , но он как будто онемел, ничего не лезло в голову, кроме глупого и пошлого вопроса: «А почему у вас брошка в виде обезьяны? Это что-нибудь значит? Или вы любите тропики? Бывали в Африке?» Ох, какая глупость! Меж тем дама вытащила из стакана фальшивый орешек, раскусила его и тут же сплюнула прямо на пол — вот что интересно. Вот тебе и высший свет. Впрочем, наверное, она была вовсе не из высшего света, а просто топ-менеджер, пробившая себе дорогу трудом, умом, локтями, ну и, может быть, чем-нибудь еще.

— Фу, — произнесла она в ответ на его мысли, — при чем тут это? Вы за кого меня принимаете?

— Простите, мадам.

— Прощаю, — сказала она. — Вы что такую дрянь едите? Тем более в вашем возрасте. У вас небось давно гастрит, панкреатит или что-нибудь в этом роде. От возраста, я имею в виду. В любом случае надо беречься и не есть дрянь. Хотите, я вас накормлю?