Александр Уваров - Казино для святых [СИ]

Выбор ему помог сделать Краснов, который совершенно неожиданно для Ивана появился у входа в учебный центр в этот самый момент затнувшихся уже минуты на три мучительных раздумий.

— Ваня, приветствую! — ещё издали крикнул Сергей и помахал рукой. — Это здорово, что ты здесь! Прямо…

«Вот ведь совпадение!» — удивлённо подумал Иван.

— …совпадение какое-то! А я только что собирался тебе звонить.

— Привет, привет, — ответил Иван. — Что-то срочное?

Краснов подошёл ближе и достал из портфеля визитку.

— Вот… Ты Белорецкого знаешь?

Иван пожал плечами.

— Знаю, конечно. Знаком… Не близко, конечно, но — встречаемся иногда. У него же производство, по моему?

Краснов кивнул.

— Своё производство. Игровые аппараты. Всё, как положено: лицензия, сертификация. Но, сам понимаешь, рынок в России сворачивается, со сбытом проблемы. Он в своё время в Штаты свои аппараты вывозил. Представляешь? На транзитном складе в Штатах меняли шильды и в Латинскую Америку впаривали, как штатовские. Да и этот проект, насколько я знаю, накрылся медным тазом.

Иван скептически хмыкнул в ответ.

— Чего? — переспросил Краснов.

— А мы-то здесь при чём? Это же не наше направление, не холдинговая структура. И вообще… Не наш подход.

Краснов замотал головой.

— Нет, нет! Я тебе, конечно, не это предлагаю. У него и под своим брендом железа хватает. И ничего, качественное. Ты же у нас зарубежные проекты ведёшь. Может, посмотришь его технику? Поговоришь с ним, обсудишь цену. Он хорошо упасть может, по цене-то. Ему сейчас деваться некуда, надо ящики свои сбывать. Игры интересные, динамичные, на платформе…

— Нет, — ответил Иван.

— Почему? — удивился Краснов.

— Не пойдёт его техника для зарубежных проектов.

И Иван поморщился, словно от кислого.

— Не идут российские аппараты. Никакого сравнения с теми же австрийскими. У российских производителей вечная беда: слишком много внимания уделяют графике. Картинки красивые, завлекательные, яркие, многоцветные. Иногда чересчур многоцветные, до аляповатости. Всё красиво, всё сверкает, шумит и вращается. А выход — мизерный. Отдача от аппарата небольшая, аддиктивность слабая.

— Проверял? — с недоверием уточнил Краснов.

— А ты наших менеджеров спроси, из отдела оперирования, — посоветовал Иван. — На выставке в Киеве в прошлом году российские аппараты стояли на стендах. Кажется, и твой Белорецкий там пытался присториться. Хотя у украинцев у самих производство хорошо развито. Так что там ловить точно нечего было… Помимо красивых картинок, ещё и логика игры должна быть, продуманный алгоритм, математика. А у российских аппаратов со всем этим, как правило, не очень хорошо дело обстоит. Так что не пойдут они, не потянут для зарубежных проектов.

— Понял, — ответил Краснов.

И спрятал визитку.

— А я вот, понимаешь… — пробормотал он, — думал, ты его техникой не интересовался. А ты, оказывается…

Иван спустился по ступенькам и, полагая, что разговор окончен, хотел было отправиться к своей машине, но Краснов неожиданно снова обратился к нему.

— Я, вообще-то, ещё одну тему с тобой обсудить хотел. Ты торопишься?

— Нет, — ответил Иван.

— Тогда я тебя до машины провожу, — предложил Краснов. — Идёт?

— Давай, провожай, — согласился Иван. — Не так скучно будет метров пятьдесят пройти.

Краснов какое-то время шёл сзади него, не обгоняя и не слишком приближаясь. Бормотал что-то про себя.

Видно было, что разговор на ту самую, «ещё одну тему», даётся ему нелегко и, по всей видимости, Сергей и не знает толком, как его начать.

— Почти дошли, — сообщил Иван.

И тут Краснов решился.

— Вот что, — сказал он, — до меня тут слухи доходят…

Он откашлялся.

— Песка в Москве много, пыли, — пожаловался Сергей. — Как будто в степи живём, честное слово. Говорят, это от строек. Строек в Москве много, копают везде. А за транспортом не следят. Вот грузовики грязь по Москве и развозят. А потом, с ветром…

— Какие слухи? — прервал его рассуждения о превратностях жизни в Москве Иван. — Что там тебе наплели?

«Грубо, — подумал Краснов. — Понимаю, что разговор напрягает… Но грубить зачем?»

— Не наплели, а рассказали, — обиженным тоном произнёс Краснов. — Ты же знаешь, Иван… В офисе как в деревне — все на виду. Вот и слушок пошёл о твоих особых отношениях с женой генерального.

— Интересное сравнение, — заметил Иван. — Кумушки деревенские, стало быть, постарались. Это, случайно, не те девицы, которые в курилке косточки перемывают? Или за утренней чашкой кофе обсуждают новости: кто и куда пошёл, а главное — с кем… Не они ли?

— Да какая разница! — воскликнул Краснов. — Так ли уж важно, кто первый слух пустил? Главное — он, слух этот, есть. Он существует. Он, зараза такая, живёт и крепнет. И ничего, видимо, с этим не поделаешь. Раз уж до меня сплетня эта дошла… А, заметь, я ведь даже не пытаюсь узнать, пусть даже одного лишь любопытства ради, действительно ли это лишь сплетня, или что-то и в самом деле…

Увидев, что кулаки у Ивана непроизвольно сжались, краснов поспешно добавил:

— Нет, меня это не интересует! Хотя могло бы заинтересовать по сугубо деловым соображениям. Если, не дай бог, у вас и в самом деле… Ну ладно, не заводись! Хорошо, скажем по-другому. Если сплетня дойдёт до Николая… Конечно, мужья узнают последними. Но ведь узнают же иногда! Особенно, если есть кому рассказать. Что тогда? Из компании выкинуть тебя Николай не может. Увольнения замов — прерогатива Войкова. Он не зря такой порядок установил! Иначе бы Ставицкий с его непомерным властолюбием давно бы уже стопроцентно свою, только свою команду сформировал, и кто бы тогда бизнес контролировал, акционеры или наёмный директор, ещё вопрос. А измена… ладно, спокойно слушай! Измена для него — просто плевок в физиономию. Унижение, которого он не стерпит никогда. И никогда не простит! А дальше что? Уволить он тебя не может, так что придётся ему присутствие твоё в компании терпеть. Разве только психологически попробует надавить… А что со мной будет? Я тебя знаю, ты мужик сильный. Не сбежишь и не сломаешься. А мне, стало быть, придётся между двух разъярённых быков крутиться, которые друг друга забодать норовят и с поля вытеснить. Ну, из компании… Всю фирму трясти начнёт. И это в такое время! Вот ведь…

Краснов горестно вздохнул.

Иван молчал, ошарашенный и совершенно подавленный услышанным.

Признаться, его не пугала возможная болезненная реакция Ставицкого на эти слухи. К генеральному он относился как коллеге по работе и практически как к равному по положению, разве что, в силу должностного положения, несущему большую ответственность за ведение бизнеса.

Мужских разговоров, самых суровых, Иван никогда не избегал. И в случае чего… Мог бы поговорит и с генеральным.