Александр Бизяк - Клубника под хреном

Бодягин потянулся за баяном, растянул меха, запел:

Дымилась роща под горою,

И вместе с ней горел закат…

Нас оставалось только трое

Из восемнадцати ребят.

Как много их, друзей хороших,

Лежать осталось в темноте –

У незнакомого посёлка

Бодягин отложил баян, спросил меня:

– Браток, ты, случаем, не прихватил с собой бутылку?

– Прихватил.

– Наш человек, хоть и журналист! – И достал из-под подушки кружку. – Плесни глоток. В горле пересохло и в душе горит.

Выпил, крякнул.

– И себе налей.

Отказать старому солдату инвалиду я не мог…

Из рассказа ЕГОРА ВОЛОБУЕВА (город Вязьма Смоленской области)

Ночью выхожу из кабака. Естественно, поддатый. Вижу молодую бабу.

– Ты чья?

– А вот ничья! – Отвечает баба.

– Тогда будешь моей, – и развернул ее к себе.

– Ты как хотишь? – Спрашивает баба. – С боем, аль без боя? Без боя не отдамся. Ты мне не муж.

– Согласен, – говорю. – Но учти, у меня кулак литой.

– Не стращай. Стращали.

– Ну, тогда гляди!

– Гляжу, – смеется баба и нагло смотрит мне в глаза.

Стянул я оба сапога, размотал портянки, залез в кусты и расстелил их на траве.

– Поди сюда!

Пришла:

– Ну, вота я. Чё дальше?

И тут я слышу треск в кустах. Шмонают дружинники с фонариком.

– Вы чем здесь занимаетесь?!

– Пикник у нас.

–А почему ты без сапог?

– Решил стриптиз устроить для подруги.

– Да ты еще к тому же и бухой! Собирайся в вытрезвитель!

– Портянки брать?

– Поедешь без портянок. Догола разденем, стриптиз покажешь на зассанной клеенке.

– А бабу брать с собой?

– Не надо. Без бабы обойдешься. Вставай, давай, поехали!

Я на прощанье бабу придавил к себе.

– Как тебя зовут?

– Для своих я – Зойка, для чужих – Изодьда.

– Зойка, – говорю я ей, – прихвати портянки, завтра я на них тебе стриптиз продолжу.

Из рассказа Ефима Шварцмана (г.Маалот, Израиль)

Кто бы мог подумать! Софочка Каплан выкинула номер – изменила мужу. Обидно было не за то, что изменила. Молодая неопытная женщина, потеряла голову. А казнить себя потом было уже поздно. Ну, случилось. А за то обидно, что отдалась старому козлу стоматологу Вайнштейну. Да когда и где?! В Суккот, в еврейский светлый Праздник кущей, в шалаше. Скажите мне, как после этого войдет в него приличный человек?

Ефим, порядочный, примерный семьянин, о случившемся узнал от соседа Николая Фомича, который поздней ночью, возвращаясь из гостей, услыхал из шалаша (сукки) подозрительные звуки. ( В сукке в течение праздничной недели евреи изучают Тору, молятся, принимают пищу, спят или отдыхают ). Николай Фомич осторожно заглянул в сукку, да так и замер на пороге.

Софочка лежала на пальмовых ветвях и вяло отбивалась от Вайнштейна.

– Да как же так?! – Воскликнул Николай Фомич. – Евреи, а такое позволяете себе?! Побойтесь Бога вашего!

Об измене Софочки Николай Фомич утром сообщил Ефиму. Расстраивать соседа на ночь не решился.

– Где это случилось? – У бедного Ефима плетьми повисли руки.

– В сукке. Ну, не сука после этого твоя жена?!

– Николай, научи, что я должен сделать?

– Выпороть ее, как сидорову кОзу.

– Выпороть?! Софочку я пальцем никогда не тронул.

– Да мужик ты или не мужик? – возмутился Николай Фомич.

И тут Ефим, действительно, как баба, разрыдался.

– Ну, знаешь! Ты и вправду не мужик, а баба!

Софочка клялась супругу, что ему не изменяла. Последовать рекомендации Николая Фомича (чтобы еврей порол супругу?!) Ефим напрочь отказался, и за советом отправился с женой к раввину.

– А что, раввин святой? – Воскликнул Николай Фомич. – Ага, держи ширинку шире! У него стручок хоть и обрезанный, а все равно на чужую бабу шевелИтся.

Согласно Ветхому Завету раввин провел эксперимент: опустил в глиняный сосуд со святой водой цветок скинии, велел женщине произнести молитву и выпить эту воду. Если женщина виновна, то живот ее раздуется, а бедра уменьшатся в объеме. Если не виновна, ничего не произойдет.

Софочка залилась слезами, упала на колени, стала целовать башмаки Ефима и во всем ему призналась.

– Мудрый ребе, скажи, как нам поступить? – Спросил Ефим.

Раввин задумался, печалью оглядел жену-блудницу и ответил так:

– Дочь моя, ничего хорошего от меня не жди. Ибо гласит Второзаконие Ветхого Завета: Если найден будет кто лежащий с женою замужнею, то должно предать смерти обоих: и мужчину, лежавшего с женщиною, и женщину, лежащую с чужим мужчиной. Если будет молодая девица обручена мужу, и кто-нибудь встретится с нею в городе и ляжет с нею, то обоих их приведите к воротам того города, и побейте их камнями до смерти: отроковицу за то, что она не кричала в городе, а мужчину за то, что он опорочил жену ближнего своего.

Так и передай своему дантисту.

Софочка, лишившись чувств, повисла на мужниных руках.

– Ребе, а что мне прикажешь делать? – Растерянно спросил Ефим.

Раввин ответил так:

– В Послании Коринфянам говорится: Во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа. Муж оказывай жене должное благорасположение. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержаньем вашим.

– Софочка, ты слышишь? – Растолкал жену Ефим. – Лично я готов принять тебя в постели. А ты готова?

– Готова, милый. Если ты меня простил!

Ефим, не спуская с рук жену, вышел с ней из синагоги и, не дожидаясь ночи, понес ее в постель…

Из рассказа Михаила Хохрякова, поведанный после совместного распития «Московской», как только завершилось интервью (Поселок Красносельский Динского района, Краснодарский край).

– Мой тесть – тот еще ходок на букву «Б»! Я ему в подметки не гожусь. Старый хрен, а гвоздь не заржавел.

Говорю жене:

– Ну и папашка у тебя!

Отвечает:

– Завидно? А у тебя не гвоздь, а сопля висячая.

Ну, не сволочь?! Сколько сил на нее угрохал! А зачем старался? Одни попрёки. И так не так, и так не эдак! Поверишь, я в койку к ней теперь не залезаю. Сплю на раскладушке в кухне. Руку протяну, открою холодильник, достану Жигулёвского. Лежу себе, мечтаю. Планы завтрашние строю. С утрева – рыбалка. С мужиками посидеть на берегу. Костерок, бутылка, трали-вали… Сидим без удочек. На кой они, когда последнюю плотву позапрошлым летом потравили! Зато у баб у наших – праздник. Наконец, мужиков отвадили от рыбалок-пьянок. Не понимают дуры – это рыбу можно потравить, а мужиков от речки никакой потравой не отвадишь. Да и сдалась нам эта полудохлая плотва! Зашел в сельпо, купил бутылку, частика в томате – вот и вся рыбалка. Частика из банки выгреб и кошке бросил. От него керосином прёт. А томат себе оставил на закуску к водке.