Сергей Рок - Алехандро Вартан [СИ]

— Некоторых музыкантов мы можем встретить прямо здесь, — сказал Никто.

— Кстати, ты не в курсе, где Элвис?

— Я слышал, что если искать его в хранилище, то там пустота, а значит, версия о том, что его забрали, верна.

— Может быть, нам пора увлечься классиков? — осведомился я. — Да, у нас все увлечены рок-музыкой, но ментальный слой классики массивней. В конце концов, мы можем работать как просветители. Мои заместители быстро учатся.

— Но сегодня у нас другая программа. Немного сигаретного блюза. Алексис Корнер.

Оказалось, музыкант был здесь. Никто поработал на славу, устроив должное представление — если ты перешел в состояние тени, ты навряд ли это знаешь, и, если не произойдет момента чудесной активации, слово «вечность» останется пустым звуком. Его попросту будет некому осознавать.

— Привет, — сказал Корнер, — ваш менеджер мне все объяснил. Я даже спросил у него, а мог бы он показать мне, как сейчас выглядит планета? По правде, у вас очень серьезная служба, очень большие вычислители и прекрасные окна в другие миры. Я смотрел на них с большим удивлением. Пожалуй, чтобы увидеть такое, нужно чем-то пожертвовать. Но, говорят, бывают бонусы.

— Бонусов очень много, но для экскурсии нужно вызывать PhD. Он у нас почти не появляется, потому что ходит среди живых и занимается чем попало, и, если вам выдадут билет, он будет там за вами следить. Но не думайте, физическое тело вам все равно не выдадут, это не положено. Впрочем, надо задать вопросы Никто, зачем он все это вам рассказал.

Вернулся Никто и сказал:

— Я говорил на счет классики.

Можно было подумать, ему было там с кем поговорить о классике. Принесли скотч и пиво.

— Надо знать предмет! — он с важностью поднял указательный палец. — Между прочим, я спускался в хранилище, где информационные Ра-демоны перебирают бытие. Сначала они предложили мне проследовать лесом, однако, я решил их упросить. Я стал рассказывать о себе, а, так как они сидели возле груды книг и раскладывали их по полкам, они тут же показали мне и мою книгу, и это очень важный момент. Все вопросы реинкарнации надо отбросить в сторону, потому что мы являемся лишь духами математическими, а именно — информационными, а душа улетает куда-то туда, мы с ней расстаемся навсегда. Моя книга была тонка. Ра-демоны любят смеяться над тонкими книжками. Но все же, они учли, что я на службе и сразу же получил офисную должность, поэтому, они согласились со мной поговорить. Вы удивитесь, но, когда я спросил их про величайшего композитора, они показали мне огромный фолиант, на котором было неизвестное имя. Но как так? Я был просто убит тем фактом, что величайшего композитора никто не знает — уж я его точно не знал. Ра-демоны сказали следующее: толщина книги — это вес личности. Они собирают не души, а именно личности, которые находятся на вечном хранении. Но в чем же заслуга этого композитора? Оказалось, что все, созданное кем-либо, в пустоту не улетает, а сохраняется в общем поле — все, придуманное этим человеком, реализуется теперь другими людьми. Слыша музыку в голове, они даже и не представляют, что это уже сочиненное ранее произведение. Так, через систематический эфир, дела этого человека множества. Но послушайте, здесь есть неприятный момент — я забыл его имя. Даже не знаю, как я пойду назад, упрашивать, чтобы мне назвали его снова.

Я вскоре отправился в офис. Пройдя по улицам, я несколько раз засматривался в сумрачное небо, пытаясь отыскать там звезды. В мире истин всё просто. Их не обязательно раскрывать, обосновывать, не нужно заносить их в журнал побед, словно заметки о взятых высотах. Истины констатируют. Не надо тратить свою энергию для вещей, которые никогда не поддадутся, навсегда оставшись сами собой.

Вы смотрите на звезды? Я подумал, что в книге Шатинбана не хватает одной главы, и самое время ее сочинить. Я хотел рассказать о старых Домах. Да, с них уже сыпется пыль, в них не проводится служба, но они существуют, и, чтобы посетить их, нужна для начала вооружится информацией. Возможно, Дома прошлого проекта.

Вот уж чего я не знал, так не знал, но наличие прошлого проекта говорила в пользу теории о цивилизации до нас. Однако, здесь нужно было собирать все в один пучок, в один узел. Разгадка наверняка хранилась в где-то в недрах Субконтура, гигантского города-машины, созданного кем-то, чтобы обеспечивать надежную работу всего континуума. Но где разгадка? Вне нашей демонской службы Морена даже не знает, что я существую.

Сигарета символизировала ключ зажигания. Отсюда, со своей высоты, я подслушивал ее мысли, и она понимала, что за ней следят. Тогда я попал в её сон, хотя вскоре мне захотелось спросить у самого себя — зачем это всё? Я сам себя обязал, или это — часть моей роли, детали которой были и скрыты и от меня за счет функциональной значимости. Сказать проще — мы не думаем о том, как текут через организм реки крови и живущие в них организмы, а потому и моё любопытство могло быть автоматическим и не зависеть от сознания. Мы говорили через сон. Я допускал, что существуют вещи, которые от меня навсегда скрыты, и все мои прочие состояния не раскрывают правду.

— Я знаю, ты скоро приедешь, — сказала она во сне.

— Скоро, — ответил я.

— Ты же знаешь, я во сне знаю куда больше, чем просто так, потому что в дневном состоянии мне мешает концентрация на жизни. А во сне знать этого не нужно. Поэтому меня посещают сомнения относительно того, всё ли я знаю о себе? Подумай сам — что тут знать? Рождение, детство. Часть этого периода скрыто тем, что прошло много времени, и я не помню всего, но это так у всех. Если помнить детство полностью, то это будет самая великая вещь. Потом всё, как полагается. Но потом, мне вдруг стало приходить на ум, что в будущем я уже жила, и моя жизнь уже прошла, и однажды я увидела сон — он был очень яркий. Я действительно открыла двери Дома, и внутри было очень спокойно, умиротворенно, весь мир прятался в его стенах, хотя бы потому, что этот мир уже закончился, во всяком случае, для меня. Все, что происходило вокруг меня, прошло, но у меня была возможность проживать этот раз за разом, и даже — в некоторых интерпретациях, различиях. Из чего я сделала вывод, что такое место существует в действительности, и иногда его ошибочно принимают за рай. Видимо, некоторым древним ученым удалось в него попасть, потом вернуться и описать его. Наверное, у каждого человека — свой персональный рай. Всё зависит от того, как он прожил, но не с точки зрения привычной морали и прочих вещей — нужна какая-та тренировка, как у спортсмена, что ли. Чтобы все пережитые образы стали цементироваться, потому что этому абсолютно трансцендентному пространству еще надо обрести контуры. Нужно что-то делать с помощью своей головы.