Одри Ниффенеггер - Соразмерный образ мой

— Уйди, — приказала ей Валентина. — Мне надо побыть одной.

Элспет послушно выплыла сквозь закрытую дверь. Валентина не сходила с места, теряясь в мыслях. В конце концов она стянула с кровати облюбованную ткань, нырнула в кипу отрезов и укрылась черным бархатом. «Я просто исчезну», — решила она. Дождь лил как из ведра. Валентина немного поплакала. Под бархатом было тепло и надежно; засыпая, она подумала: «Знаю. Знаю, что я сделаю…» — и в этом промежутке между сном и явью у нее созрел план.

Наутро Валентина стала смотреть, как читает Элспет. Накануне она оставила на ковре в гостиной штук шесть старых книжек в бумажном переплете, открытых на заломленных страницах. Прочитав один разворот, Элспет переходила к следующей книге и так далее. Ее любимые романы (такие как «Миддлмарч», «Эмма», «Молитва об Оуэне Мини» [99]) перемежались с историями о привидениях («Поворот винта» плюс какие-то вещи М. Р. Джеймса [100]и Эдгара По) — таким способом она рассчитывала узнать побольше о жизни духов. Результаты ее слегка разочаровали. Освоив все открытые развороты, она возвращалась к первой книге и с усилием переворачивала страницу. Так же поступала она и с остальными. Валентине было видно Элспет лишь частично: голова, плечи, руки проступали вполне отчетливо, а надетый на ней джемпер растворялся где-то в районе грудной клетки. Над книгами она проплывала вверх ногами; будь все ее тело на виду, можно было бы подумать, что она свисает с потолка. Будь у нее кровь, та бы вся прилила к голове. Но в теперешнем виде Элспет чувствовала себя вполне комфортно.

— Хочешь, я буду перелистывать страницы?

Элпет подняла глаза и отрицательно покачала головой. Она сделала жест культуриста, согнув в локте одну руку: Тренировки мне на пользу.

Валентина валялась на розовом диване с потрепанным томиком «Женщины в белом». Ей было сложно сосредоточиться на приключениях графа Фоско и Марианны, когда Элспет шуршала страницами в паре метров от нее. Положив книгу, Валентина села.

— Где Джулия?

Элспет ткнула пальцем в потолок. Валентина только и сказала «А-а», поднялась с дивана и вышла из комнаты. Вернувшись с планшеткой, она приложила палец к губам. Элспет не скрывала удивления. Меня излишне предупреждать. Она переместилась поближе к Валентине.

— Ты помнишь, что произошло с котенком? — спросила Валентина.

Элспет отвернулась. Не хочу об этом говорить. Но Валентине она ничего не ответила. Валентина не унималась.

— Можешь сделать то же самое со мной? Извлечь у меня… душу… а потом вернуть на место?

НЕТ, написала Элспет.

— Не можешь или не хочешь?

НЕТ НЕТ НЕТ. Она тряхнула головой. Что за идиотская мысль, вертелось у нее на языке. Но вместо этого она написала: ЗАЧЕМ.

— Нужно. Тебе-то не все ли равно?

Элспет про себя решила: Вот, наверное, каково иметь дочь-подростка: непомерные запросы, помноженные на беспочвенное самомнение. Она ответила:

А ВДРУГ НЕ ПОЛУЧИТСЯ ТЕБЯ ОЖИВИТЬ

— Потренируйся на Котенке.

ДОВОЛЬНО ЖЕСТОКО

Валентина вспыхнула.

— Котенок ведь не пострадал. Ты уж для меня постарайся. Глядишь — и Котенка не придется лишний раз мучить.

СМЕРТЬ КЛЕТОК ПОВРЕЖДЕНИЕ МОЗГА КАК ЗНАТЬ ЧТО КОТЕНОК В НОРМЕ

— Ну хватит тебе, Элспет. Хотя бы подумай над этим.

Элспет пристально посмотрела на Валентину, а потом написала: ЗАБУДЬ — и исчезла.

Валентина погрузилась в раздумья. Легкий ветерок шевелил страницы книг на ковре. Валентина не поняла: это действительно ветерок — или Элспет. В отместку она перевернула все книги переплетами вверх. У нее с самого начала не было уверенности, что Элспет согласится. Но теперь, озвучив свой план, она решила всеми правдами и неправдами добиваться своего.

Джулия изводилась. Она сидела на лестничной площадке под дверью Мартина, вытянув перед собой одну ногу и согнув в колене другую, стоящую на ступеньке. Утро опять выдалось дождливым, и сероватый свет, казалось, припорошил новым слоем пыли всю площадку. Джулия слышала, как Мартин ворчит вслух у себя в квартире. Ей хотелось войти и нарушить его покой, но необходимо было выждать время. Она сменила позу, и теперь ее ступни упирались в башни старых газет, которые Мартин хранил на площадке. Башни, как оказалось, стояли не слишком устойчиво. Джулия представила, как они свалятся и накроют ее с головой. Раздавят. Мартин никогда ее не найдет — ему будет не открыть входную дверь. Ошибка. У него дверь открывается внутрь. Валентина подумает, что она сбежала; пожалеет еще. «Стану призраком; тогда она меня снова полюбит. Будет целыми днями сидеть передо мной с планшеткой — скучать не придется». Роберт отправится их искать и тоже попадет под газетную лавину; проломит себе череп и умрет. Джулия пнула ближайшую стопку, которая накренилась на соседнюю. Особого удовлетворения это не принесло.

«Скучища», — подумала Джулия. А уж скучать в одиночестве было совсем невыносимо. Джулия огляделась, но не нашла ничего, достойного внимания. Идти наверх тоже не хотелось: Валентина по-прежнему с ней не разговаривала.

Мартин запел, и Джулия почувствовала, что это ему в радость. Песня была ей незнакома. Чем-то напоминала рекламный джингл. Джулия еще разок пнула газеты, но связки не повалились. «На работу, что ли, устроиться, — подумала она. — Тоже скучища, но хоть на людях буду». Ноздри уловили запах тостов, и на нее вдруг нахлынула безотчетная тоска. Еще один резкий пинок — и газеты повиновались: стопки беспорядочно посыпались ей на ноги и на живот. Это чем-то напоминало пляжную игру, но макулатура, в отличие от песка, больно тыкала ее острыми углами. Джулия немного выждала, надеясь получить удовольствие. «Ни фига, — подумала она, — все без толку». Выбравшись из-под газетных завалов, она перешагнула через несколько связок и открыла дверь. Там Джулия пошла на голос Мартина, в кухню, где он готовился есть — вот именно — тосты.

На следующее утро Валентина и Элспет уселись вместе за планшетку. Элспет ответила не сразу.

НЕ ПОНИМАЮ, написала она.

— Я хочу уйти от Джулии, — пояснила Валентина.

Эта идея ее буквально преследовала, вытесняя все остальные мысли.

УХОДИ

— Она не отпустит.

ГЛУПОСТИ

— Когда вы с мамой разбежались…

У НАС НЕ БЫЛО ВЫХОДА

— Почему это?

Бесцельно покрутив кольцо, Элспет замерла.

— Если Джулия подумает, что я умерла, она меня сразу отпустит.

ДЖУЛИЯ НЕ ВЫНЕСЕТ ТВОЕЙ СМЕРТИ ЭДИ И ДЖЕК ТОЖЕ

О родителях Валентина не подумала. Нахмурившись, она тем не менее продолжила:

— Слушай, Элспет, у нас все получится. Я умру, Джулия, хочешь не хочешь, начнет жить в одиночку и со временем привыкнет. А ты по-быстрому вернешь меня в мое тело, и я буду жить-поживать — пойми, для меня наступит совершенно другая жизнь. Свободная.