Лев Сокольников - Саркофаг

предателям, изменникам, вражеским пособникам укорачивать жизнь понятным, прямым и ясным способом: "к стенке его! Пли"! Если мы всё же допускали "факты ротозейства и мягкотелости в борьбе с врагами" и разрешали им любоваться видимым миром, то небеса почему-то таким "недосмотренным" давали долгое и безмятежное, безболезненное проживание. При рассматривании таких фактов приходит нехорошая мысль: "долголетие — не благо для живущих, а кара небес, кою мы начинаем понимать в самой низкой, "околоземной", точке жития. Ага, это когда "одной ногой стоишь в могиле", но жизнь не хочет покидать тело до полной ветхости и всё превращается в мучения? Не идём ли мы против воли небес, убивая плохих?

Жалею, что мало расспрашивал отца о войне, а его короткие "боевые эпизоды" кои, опомнившись, вытянул вопросами, ничего героического к его войне добавить не могут.

Отец вернулся с войны награждённый всего одной медалью "За отвагу". К тридцати годам я, основательно порченный "властью советов", но всё же не дотягивающий до полного звания "советский выкормыш", только за год до ухода отца в мир иной снизошёл до расспросов о том, как и чем он заслужил почётную солдатскую медаль? Провоевать всего девять месяцев против вчерашних работодателей, а затем превратившихся в "ненавистных врагов" и заслужить в конце драки, когда и героизма никакого вроде бы и не нужно проявлять, почётную солдатскую медаль — для этого особое везение нужно!

Ни ранений, ни контузий с увечьями, ни единой царапины телу, ни совершение явных подвигов, кои могли быть оценены уважаемой солдатской медалью! Как могло быть такое за его малый военный срок!? Почему война щадила отца? В сотый раз задаюсь вопросом: по всем божеским, а равно и земным законам, он должен был сгинуть в первой же поездке при перевозе вражеских грузов! Пулей, бомбой или партизанской миной под рельсами! Но этого не случилось. Он был просто обязан быть убитым, как и старший телефонист в момент обстрела гаубичного полка вражеской артиллерией! Или стандарты на земле и на небе разные? Как-то спросил отца:

— Чем и как ты заслужил награду? За какие такие подвиги?

— Не было у меня подвигов, не делал я их… — он так и сказал: "не делал я их".

Это был ангельского характера человек, умный и незлобивый. Мог он чувствовать мою иронию? Пожалуй, "да" он всё же был отец. Отцы всегда слышат сыновей, какие бы сольные "песни" их сынки не исполняли. Сказано: "ученик не будет выше учителя". Отец понял моё издевательство, но не обиделся и в рассказе не отказал:

— Бои шли на территории немецких союзников. Я плохой знаток истории, можно сказать, что совсем никакой, и заявить, кто в тогдашней Европе был надёжным союзником немцев, а кто их терпеть не мог — не берусь. Вот, к примеру, венгры, союзники немцев? Как они выполняли союзнический долг? Честно, мужественно и героически? В монастыре совсем короткое время пробыл "унгарский" полк. Слово "унгарский" никому из жителей монастыря ничего не говорило: пришлые вроде, как и немцы, и всё же не совсем они. Очень скоро обитатели монастыря заметили, что "хунгары" злее немцев и говорят на другом языке. Злые "по природе" и без причин, чернее немцев и любят лошадей не меньше цыган. Кто и что мог знать о венграх в "пролетарском" монастыре? Да и после, через полсотни лет после войны, венгры возобновили союз и дружбу с немцами, но не со своими "освободителями". Как ни навязывала им свою "любовь" "страна советов", как не старалась быть "милой" полных сорок лет, так ничего и не добилась! Наверное, потому, что "постылой" была "страна советов" — и всё тут!

Событие, за которое отец получил медаль, происходило в Венгрии, в Карпатах… или в Румынии всё было? Возможно, что и в Чехии, но это особого значения к награждению отца медалью "За отвагу" не имеет.

Доблестный гаубичный полк, в коем родитель "отдавал долг" недавним работодателям службой младшего телефониста, однажды попал под приличную обработку издыхающей вражеской артиллерии. Чьей артиллерии? Немецкой? Мадьярской? На то время Венгрия вышла из войны, но перед выходом всё же решила выпустить снаряды на головы своих освободителей. Не пропадать добру, в самом-то деле! Кто тогда жестоко трепал советскую батарею тяжёлых гаубиц? И так бывало в войне: издыхающий враг мог причинить немалые потери своим живым и здоровым уничтожителям. Как и почему такое случилось, где враги нашли снаряды и волю к сопротивлению в конце войны — не берусь объяснять, но военные историки об этом знают. О войне им всё известно, но того, как враги "нащупали" батарею тяжёлых гаубиц с родителем в должности младшего телефониста — этого историки сказать не могут. Или могут, но не хотят? И так бывает.

Как-то намедни писатель с мировым именем заявил, что "о прошлой войне больше не скажет ни единого слова"!

— Это чего же так? — удивился корреспондент.

— Вранья много! — заявил старый и чтимый писатель. Расшифровки конкретного вранья с его стороны не последовало, видно, не хотелось известной литературной величине освещать то, что ещё не "осветили". Ему скоро переходить в мир иной, задумался человек и хочет попасть туда чистой, не лгавшей субстанцией. Кто побывал ТАМ, хотя бы в "краткой командировке", не дольше шести минут, говорят, что кроме стыда ТАМ ничего нет, поэтому пока жив — избавляйся от лишних слов о войне, кои когда-то в изобилии высыпал на страницы советских изданий. Сегодня правду вроде бы излагать уже ни к чему, поздно, но и врать далее, как прежде, не хочет. В который раз и неизвестно кого, спрашиваю: с какой "характеристикой" явился отец в ТОТ мир? И когда он появился, то, сколько осуждающих перстов было выставлено в его сторону? И что это были за персты, кому они принадлежали в "советском", видимом мире? Сколько осуждающих пальцев было выставлено в его сторону:

— Коллаборационист! Прислужник вражеский!

… что было тогда? Батарее советских тяжёлых гаубиц было абсолютно безразлично, кто из немецких союзников наносил ей потери в "живой силе и технике".

Гаубицам, этим грозным "богам войны", постоянно нужны указания, куда посылать снаряды. Гаубицы — серьёзные орудия, специальные, нужные, грозные и полезные, но "слепые", как и любая тяжёлая артиллерия. Гаубицы хороши, необходимы, но, как и миномёты, они нуждаются в корректировке при уничтожении "закрытых" вражеских позиций. Неповоротливы они, "тяжёлые" поэтому и сами уязвимы.

Тогда командир избиваемой батареи мог бы достойно ответить врагам, артиллеристы знали своё дело, но для успешной стрельбы по вражеским целям нужны данные! А их нет, без указаний, куда посылать снаряды, гаубичные расчёты с доверенными им орудиями ни хрена не стоили! Где батарея врагов!? Где наши корректировщики? Мрак! И связи нет! Как всегда. Больное, уязвимое место армии того времени — связь. Нужно думать, что на тот момент вражеские корректировщики работали лучше. Ох, как нужна, связь, иначе от батареи ничего не останется, а если что и останется, то совсем малое, и то малое имеет много возможностей пойти под трибунал! Кто станет учитывать доводы командира, что у него не было связи!?