Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)

Толик не договорил, так как зазвонил его мобильный телефон, и он отвлекся на разговор. Я же воспользовался удобным случаем, чтобы сбегать в туалет. Пройдя мимо сумки и оценив ее размеры, я понял, что денек мне предстоит нелегкий.

Когда я вернулся, Толик продолжил:

– Так вот, встретил я тут одного кадра. Это тот, что был с Веркой, пока она ко мне не прибилась.

Ну-ка, ну-ка.

– Точнее, не встретил, а он сам первый ко мне подвалил. Верка мне про него мало что рассказывала, потому сам бы я его ни в жисть не узнал. Ну, встретились, побазарили. Он все насчет Верки меня донимал. Мне и самому хотелось узнать про нее, откуда она взялась и как стала такой ненормальной, но он ничего не мог объяснить. Говорил, что такой она уже досталась ему еще там от кого-то.

– И что ты ему сказал? – я открыл вторую бутылку пива.

Толик огляделся и, только сейчас увидев холодильник в коридоре, подошел к нему и открыл дверцу. Затем, подтащив к нему сумку, он начал перекладывать пиво. Зажав в каждой руке между пальцами по паре бутылок, в четыре захода он переложил Карлсберг в мой холодильник. Нехитрая математика – умножаем две бутылки на две руки на четыре захода и делим на двух человек. Получается, по восемь бутылок на каждого. Или по четыре литра. Я дотянулся до пачки «Петра», лежавшей на столе, и, достав сигаретку, предложил Толику. Тот нахмурился и покачал головой. Неужто бросил?

– Сказал, что она с тобой. Он сказал, что неудивительно. В общем, разговорились мы с ним, хотя с такими лохами я дел обычно не имею.

– Почему с лохами? – интересно, кто по его понятием лох.

– Да ну, шизик какой-то, несет всякий бред, как из учебников, и одевается, будто баба с подиума Нормальный пацан сначала прикинется по-человечески, а уж потом будет рот открывать.

Я бросил взгляд на спортивное трико от Адидас, мешковато болтавшееся на его упитанной фигуре, но промолчал. Дотянувшись до форточки и открыв ее, я поднес зажигалку к сигарете. Вера не любит прокуренной квартиры, поэтому я курю на кухне с открытой форточкой или на балконе.

– Ну и почему ты с ним разговорился? – спросил я, отхлебнув пива, и затянулся.

– А хрен его знает. Наверное, из-за Верки, – увидев мой вопросительный взгляд, он пояснил. – Ты не подумай чего, отбивать ее у тебя я не собираюсь. Если она не хочет кого-то видеть, то хоть убейся, все без толку. Так что, поздно, дядя, пить «Боржоми», когда почки отвалились.

Не знаю, то ли выражение было действительно смешным, то ли начало действовать пиво, но я засмеялся, тут же закашлявшись, на что Толик ухмыльнулся в ответ. Бодро поднявшись, он сходил до холодильника и принес себе третью бутылку.

– Потом, я все равно рад, что все так обернулось. Нет, не рад, а… В общем, теперь мне спокойней без нее, – лицо Толика было непривычно грустным. – Сам уж, наверное, допёр, что с Веркой не знаешь чего ожидать. Ее ведь никто не присмирит. Я точно не смог, а с бабами опыта мне не занимать. Знаешь, у меня ведь все, кроме нее, по струнке ходили.

Он замолчал.

– И? – не выдержал я.

– Чё «и»? Поговорили, ну он мне и предложил с тобой встретиться.

– Зачем?

– Чтобы тебе помочь.

– В чем помочь?

– Как в чем? Избавиться от нее.

– Ну, знаешь! Мне такая помощь не нужна.

– Ты чё, дурак? Сам не понимаешь, что она с тобой может сделать? Она все может с тобой сделать. Мужики в ее руках вьются как веревки. Это у тебя сейчас с ней все хорошо, а дальше такая шняга начнется. Ты еще не знаешь, как она зихерить может.

– Уже знаю.

– Ни фига подобного. Я тоже думал, что знал, но с каждым разом ее выгибоны становились все круче и… – он замялся в поисках нужного слова.

– И больнее, – продолжил я.

– Можно и так сказать. Здоровая на башку девка так поступать точно не будет, –Толик тяжело вздохнул и задумчиво добавил. – Хотя иногда мне кажется, что она поумнее многих хороших мужиков, которых я знаю.

А дальше все пошло по накатанной дорожке. Пресловутая дорожка была накатана бутылками пива. Я рассказывал Толику о себе и Вере, он рассказывал мне о себе и Вере. Но из нашей беседы я все равно ничего не запомнил. Время и пространство смазались в моем восприятии. Помню лишь, что, когда наконец пришел слесарь, Толик не дал ему заняться своим делом. А вместо того усадил за стол и принялся поить пивом, при этом доказывая, что Вера сущий дьявол, но без нее никак нельзя. Потом он, кажется, заставил бедолагу сгонять еще за пивом, но, вполне возможно, это всего лишь мое воображение.

Проснулся я, когда за окном уже стемнело. В квартире стояла мертвая тишина, и у меня жутко болела голова. Я сходил на кухню и проглотил таблетку анальгина, после чего вернулся обратно в кровать и провалился в сон.

Когда я, после четырех пар отсиженных лекций, вошел в квартиру на следующий день, то обнаружил там Верочку. Она разлеглась на кровати с книжкой в руке. Я поздоровался, бросил сумку на комод, за которым я обычно делал уроки, и прошел на кухню. Мне сильно хотелось есть и курить. Я не мог решить, что же сделать первым – закурить или все же поесть. Верочка последовала за мной.

– Тебе звонили, – многозначительно произнесла она и, выдержав паузу, добавила. – Толик.

Я еще не успел забыть о вчерашней попойке, поэтому ее новость не удивила меня. К счастью, в этот момент я стоял к ней спиной, и она не увидела выражения моего лица.

– Ты уверена? – спросил я на всякий случай.

– Уверена. Что у тебя с ним?

– В каком смысле?

– В том самом! Спите ли вы вместе? – рявкнула Верочка. – Конечно же, в прямом. Зачем он звонил тебе? Насколько я помню, расстались вы не лучшими друзьями.

– Это еще слабо сказано.

– Я жду ответа.

– Если уж взялась отвечать на звонки, – я решил, что теперь могу смело поворачиваться к ней, – так спросила бы сама у него, а потом передала бы мне.

– Ну вот еще! Если тебе нужна секретарша, найми ее.

– Зачем? Ты умеешь делать все то же самое и к тому же бесплатно.

С волками жить – по-волчьи выть.

Я видел, что ей хотелось сказать в ответ что-то едкое, но вместо этого Вера заявила:

– Туше [4] Туше (от франц . toucher - трогать, касаться) – 1) в борьбе – прикосновение борца лопатками к ковру; 2) В фехтовании - укол (удар), нанесенный в соответствии с правилами. .

– Что? – не понял я.

– Туша ты, говорю, – улыбнулась она и сменила тему. – Проголодался?

Когда Вера ушла, я остался один с немытой посудой и вопросом по поводу звонка Толика. С первым я разобрался довольно быстро, ответ на второй тоже не заставил себя ждать.

Я как раз вытирал руки после мытья тарелок, когда в дверь позвонили. Наученный горьким опытом, я сперва посмотрел в глазок – Толик. Открыв дверь, я обнаружил, что он пришел не один. Прежде чем я смог что-либо сказать, он протянул мне спортивную сумку, которая, судя по бренчанию, снова была заполнена бутылками. Интересно, он так любит пиво или просто с пустыми руками заявляться не привык?