Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)

– С чего бы это она так оттаяла? – недоверчиво усмехнувшись, спросил он.

– Понятия не имею.

– Она тебе, случаем, предложение не сделала?

– Дурак, что ли?

– Да ладно, шучу я.

Он также поинтересовался, не начала ли еще Вера проводить свои тесты. Я сказал, что ничего такого не заметил. Живем и живем себе, очень даже неплохо.

– Ты давай, не расслабляйся там. Учти, первый тест на стойкость духа, так что тебе, во что бы то ни стало надо проявить терпение и выдержку.

– Живы будем, не помрем, – сухо сказал я, дав понять, что пока не хочу рассуждать на эту тему.

Денис еще походил вокруг да около, пока не задал, казалось бы, самый главный, мучавший его вопрос:

– Она что-нибудь знает?

– В смысле?

– Про нас, Выкидышей, ей что-нибудь известно?

– Кажется, нет. Она ничего не сказала по этому поводу, но ты же знаешь, как хорошо она может скрывать что-то, когда ей это надо.

Если не считать прощаний, то на этом наш разговор закончился.

Я почувствовал, что что-то не так, как только вошел в квартиру. Было семь вечера, а это для меня довольно поздно. С недавних пор у меня выработался четкий маршрут дом-институт-дом с редкими случайными отклонениями, и потому я приходил гораздо раньше. Сегодня я пришел с опозданием, так как снова стал подыскивать себе работу.

Я решил, что теперь, с возвращением Веры, я должен взяться за ум. Это касалось и денег в том числе – если до сих пор я мог существовать на стипендию, то теперь ее не хватало. Я снова хотел вернуться к обязанностям сторожа. Что мне еще оставалось с моей-то учебой? А так, работа не пыльная – заперся на ночь, да спи себе. С третьего курса начнется практика, тогда можно и по специальности работу найти (правда, денег она больших не принесет при нынешних-то зарплатах врачей). Но пока, набравшись наглости, я обходил всякие конторы и увеселительные места, спрашивая о том, не нужен ли им сторож. Поначалу я стеснялся, терялся, но вскоре понял, что не прошу чужого, не прошу лишнего, всего лишь хочу найти себе честный заработок. И во время разговора я научился смотреть прямо в глаза.

Об этом я думал, когда шел домой. Пока поднимался по ступенькам и открывал дверь, я тоже думал об этом. Но как только я вошел в квартиру, мысли о работе мгновенно отступили перед охватившим меня недобрым предчувствием. Смутно я начал догадываться, что «лафа кончилась».

Меня не выбежал встречать Луций, а он это делал всегда, когда сидел дома один. Значит, кто-то здесь уже есть. Кроме того, в квартире не горел свет – получается, этот кто-то не хотел, чтобы его раньше времени обнаружили.

Вернее, ее. Такой тихий прием мог означать только одно – Вера приготовила мне какой-то сюрприз, причем, скорее всего, не из приятных. Неужели сегодня, в канун восьмого марта она решила продолжить свои тесты? Господи, когда ей все это надоест, и она станет нормальной?

Но пока я решил подыграть ей. Сделав вид, что ничего не подозреваю, я включил свет в прихожей и принялся раздеваться. Нарочно встав спиной к общей комнате, я снимал пальто, и в этот момент все вокруг потемнело. Что-то легло мне на глаза, что-то мягкое, и полностью закрыло мой обзор. Доигрался!

– Привет, – произнесла Вера за моей спиной. – У меня для тебя есть небольшой сюрприз.

Вот, так я и думал. Она обняла меня за талию и прижалась всем телом. Ее волосы щекотали мою шею, я снова, против собственной воли, растворялся в ней, в ее удивительном запахе и женственной ауре.

– Какой? – стараясь скрыть раздражение, спросил я.

Повязка на моем лице сразу вызвала определенные мысли о садомазохизме – плетках, цепях, связанных руках и всем таком прочем. В голове тут же всплыл давнишний сатанинский ритуал, и я подумал, что Вера вполне могла вернуться к уже пройденным забавам. Так сказать, для закрепления материала.

– Если я отвечу, то он уже перестанет быть сюрпризом. Не так ли?

Снизу раздалось мяуканье, и я почувствовал, как о мою ногу трется Луцик.

Вера рассмеялась:

– А тебя, малыш, мы не можем взять туда, куда мы отправляемся.

Я вспомнил нашу прошлогоднюю поездку в ночной клуб и немного успокоился.

– Мы выходим в свет? – поинтересовался я.

– И еще в какой! – усмехнулась она.

У меня возникло ощущение дежа вю, когда мы ехали в такси, которое вызвала Вера. Точно так же я ехал с ней и с Алексеем в ночной клуб несколько месяцев назад. Точно так же не знал, что ждет меня впереди. Разница заключалась в том, что тогда мне разрешалось смотреть в окно и наблюдать за пролетающим мимо городом. Теперь же мои глаза плотно закрывала повязка. Не знаю, как я выглядел со стороны, но, думаю, водитель такси точно принял нас за извращенную любовную парочку. Которой мы, собственно, и являлись.

Все так же с повязкой на глазах, придерживаемый за руку Верой-поводырем, словно слепой, я вышел из такси. Пока она расплачивалась, я тщетно пытался определить наше местоположение. Неподалеку я слышал приглушенную музыку и голоса – мы могли быть где угодно. Я все еще пытался услышать что-то, что дало бы мне ключ к разгадке, но Вера потянула меня за руку.

– Не волнуйся, мы очень скоро будем на месте, – сказала она, все так же настойчиво увлекая меня за собой. Я ощущал полную беспомощность.

Через минуту мы вошли в какое-то помещение – громкая музыка навалилась на меня, и я окончательно потерял всякие ориентиры. Вере пришлось говорить мне в самое ухо, чтобы я мог расслышать ее:

– Садись здесь.

– А ты? – обеспокоено спросил я.

Но вместо ответа Вера силой усадила меня на высокий круглый табурет, я ощутил ее пальцы у меня на затылке, и в следующее мгновение повязка спала с моего лица. В глаза брызнул мягко-синий неоновый свет. Казалось, что он исходит отовсюду одновременно. Через некоторое время глаза привыкли к освещению, и я огляделся.

Мы сидели в ночном клубе, но он ни в какое сравнение не шел с Pall Mall, в котором мне довелось побывать в прошлый раз. Здесь все было сделано с большим размахом и гораздо более стильно. Догадываюсь, что и вход сюда стоил гораздо дороже – если это новый тест Веры, то он обошелся ей в копеечку.

Удобные на вид диванные уголки, сделанные в форме полукруга, были выстроены в ряд вдоль стены, напротив бара, у которого мы сидели. У каждого такого уголка имелся свой круглый столик, на котором стояла коническая неоновая лампа, изливавшая все тот же синий цвет. В лампе плавали какие-то бесформенные кругляши, напоминавшие гигантские бактерии. Диванчики, обитые красной кожей, представляли собой отдельные ячейки, создавая обманчивое впечатление обособленности для разместившихся в них. Из девяти таких ячеек заняты были лишь пять, да и те не полностью. За тремя сидели молодые парни, за двумя – девушки.