Михаил Угаров - Море. Сосны

Вокруг них в темной бархатной ночи свистел и звенел целый хор неизвестных насекомых – все сверчки и все цикады.

Тогда Виктор поднял голову и стал смотреть на небо. Над ним в самом центре неба светился Млечный Путь. Голову приходилось задирать высоко, отчего можно было немного потерять равновесие.

Лика с жадным интересом смотрела снизу на его подбородок, на его кадык, на то, как отросла у него за день щетина.

– У меня сейчас голова взорвется от этого свиста, – тихо сказал Виктор.

– А еще стучит под землей, слышишь? Это военный завод работает, там бомбу делают. Скоро она будет готова, и мы бросим ее на Америку. Там внизу пленные немцы работают.

– Какие пленные немцы? Почти двадцать лет прошло после войны.

– Ты из-за шофера на меня злишься? – спросила Лика.

Виктор ничего не ответил. Пошел по дороге вперед.

– А почему ты его той ногой ударил, на которой пальца нет? Почему не здоровой?

– У меня обе ноги здоровые, – ответил Виктор. – Потому что испугался. Подумал – куда я в драку с такой ногой? Поэтому и ударил ею первой.

– Логично.

– Нелогично! – резко сказал Виктор. – Нет тут ничего логичного. Ни в этой драке, ни в том, как ты ведешь себя!

– Давай ты меня не будешь воспитывать! – закричала вдруг Лика.?- Ты мне никто, ты мне даже не нравишься как мужчина! У нас с тобой ничего не было, ни разу! Я тебе не дала.

Виктор остановился.

– Ты – мне? Не дала? Я и не просил. И не хотел. Если бы хотел, то все бы с первого раза получилось.

Глаза у Лики стали злыми, она резко сдунула челку со лба.

И у него глаза были тоже не самые добрые на свете. Два рассерженных друг другом человека, никто никому не хотел уступать. Стояли, смотрели в глаза – кто кого переглядит.

Лика первая опустила глаза.

А потом пошла одна по дороге.

Потом обернулась и крикнула:

– Ну ты идешь?

– Куда?

– Туда!

И вот они оказались там , то есть – в Батуми.

Стояли на огромном камне в море. Вокруг пляж, а камень этот пользовался большим успехом, на него карабкались дети и взрослые, а потом с криком, а дети с визгом прыгали в море.

Лика и Виктор посмотрели налево, там (совсем рядом) чужая и загадочная жизнь. Там Турция. Мечеть с круглым куполом, а за ней высокий минарет.

А между ними – камнем в море и мечетью – пограничный пост, здесь кончается страна СССР.

Виктор нырнул с камня в море. Это было красиво, тело его описало полукруг, и он вытянутыми вперед руками легко вошел в воду.

Лике это нравилось. Она, прикрыв глаза сверху ладошкой, смотрела, как выныривал из воды Виктор, как плыл, как загребал он воду, как разворачивались при этом его плечи.

Лика вскрикнула.

Стоявший рядом с ней на камне молодой мужчина мокрой ступней погладил Лике ногу, икру.

В наши времена такого бы назвали “мачо”, но в шестьдесят четвертом году еще не было этого слова в обороте, таких тогда называли просто “кадр”.

Кадр был из местных, немножко “обезьянка”, зато красивая. На груди у него была черная поросль, а внизу были – плавки. Они держались на двух веревочках по бокам, а спереди и сзади у него были треугольники. И он совсем не стесняется, что у него торчит спереди, а, наоборот, как бы всем это показывает.

И Лика показала ему средний палец.

Кадр в ответ лишь засмеялся, демонстрируя ровные белые зубы.

В те времена советские люди еще не знали, что означает этот жест. И Кадр не знал.

Показывали иначе – от локтя, ударяя по руке и сгибая ее со сжатым кулаком. Такой жест Кадр бы сразу понял. А что показала ему Лика? Может, перепутала средний палец с большим? И тогда все здорово?

Лика отвернулась от него и нырнула в воду красивой ласточкой.

– Что же ты? – спросил плывущий рядом Виктор. – Глупый брюнет, все, как тебе нравится. Чего хотел?

– Денег, – ответила Лика. – Они тут промышляют на пляже, спят за деньги с москвичками.

Виктор от изумления погрузился в воду с головой. Потом вынырнул.

– Мужчина – за деньги?! Так не бывает!

– Двадцать пять рублей ночь, – сказала Лика и перевернулась на спину.

Виктор поплыл с ней рядом, он никак не мог поверить в это, ведь в проститутки идут только девушки.

– Но он же мужчина!

Лика, видя его глупое изумленное лицо, смеясь, сказала:

– На пляже он такой не один.

Виктор лежал на горячей гальке, закрыв глаза.

Рядом лежала Лика. А рука ее лежала у Виктора на животе.

Рука была прохладная, и Виктору это было приятно.

– Там живут турки, – говорила Лика. – А здесь… Адыги, шапсуги, абадзехи и абадзины. Еще греки, армяне, аджарцы, хемшины, черкесы, самурзаканцы. Еще живут лазы. А вообще-то здесь живут грузины. Они резать ножом не станут, а вот наврут – запросто.

Виктор засмеялся – очень уж смешные названия у этих народов:

– Все эти названия народов давно отменили, здесь просто СССР.

– А раньше здесь жили упыхи. Турки им сказали, пошли с нами, мы вам кое-что покажем. А упыхи были глупые и очень любопытные. И пошли все: старики, и дети, и женщины с собаками. А когда они шли по самому краешку скал, турки их всех столкнули в море. И не стало больше бедных упыхов. Любопытство погубило.

Рядом с Виктором и Ликой сидел на лежаке молодой человек в очках. Он сказал:

– Какие глупости вы говорите, девушка! Это были не упыхи, а убыхи! И все было не так, как вы говорите.

Лика, не поворачивая головы к молодому человеку, сказала ровным голосом:

– Пошел в жопу, глист московский!

Интеллигентный молодой человек вспыхнул, быстро встал с лежака, забрал свое полотенце и пошел прочь.

Виктор догнал его у самой воды:

– Извините нас, пожалуйста! Она всегда так – не подумает, а скажет!

– Не водитесь вы с ней, – очень серьезно сказал молодой человек в очках. – Не надо это.

– Почему?

– Триппер. И прочая венерика, – смущенно улыбнулся он.

И тогда Виктор толкнул его в грудь. Молодой человек от неожиданности упал, с него слетели очки. И он закричал тонким голосом:

– Очки! Очки!

Виктор лежал на животе. Лика закинула на него ногу. Ей приятно касаться его горячего тела.

Щека у Виктора на горячей гальке, смотрел он вбок, не на Лику.

Виктор слушал разговор двух женщин.

– Я мужу так сказала: ты больше не парень, а женатый человек. Иди, прощайся с друзьями! Уж я и карманы у него вечером проверяю, и на день только рубль даю на руки. А все равно – звонки странные, с молчанием…

– Гуляет?

– Тайком с друзьями встречается.

– Вот паразит!

– Витьку встретила, так ему и сказала: к моему больше не подходи! Увижу – морду расцарапаю.

– А у меня придумал, что по делу с друзьями встречается, – паяльник, мол, починить. Ну и получил по сусалам. Говорю: все, без паяльника проживешь!