Татьяна Алексеева - Выход где вход

Здесь сын разъезжается с мамой. У них уютная квартирка на среднем этаже, со свежим ремонтом, удобной планировкой, окнами во двор. Словом, квартира без недостатков. Когда Вера с Китом её впервые увидели, решили, что продадут за неделю. И вот уже несколько месяцев ходили люди, хвалили ремонт, улыбались хозяевам и растворялись без следа. Никто не задерживался, даже ни разу не заговорил о торге.

В результате 'мозгового штурма' Никита вычислил, что посетители, откликавшиеся на рекламу квартиры, разочарованы ее скромными масштабами. Крохотная трёшка была малогабаритной. Охотно вместила бы семейство улиток, но категорически не подходила даже семье из трех человек.

— По размеру она — как двушка, — прикинул Никита. — Надо дать рекламу на двухкомнатную. Люди придут и обнаружат лишнюю комнату.

Первые же покупатели, позвонившие по новой рекламе, заинтересовались квартирой. Результат — договоренность об авансе. Ошарашенный хозяин еще долго ходил по кухне, не в силах присесть. Отпаивая Веру чаем, он восхищенно и взволнованно повторял одно и то же:

— Как же вы до этого додумались? Какой потрясающий еврейский ход — продавать три по цене двух! 'Вы платите за два, а получаете три'. Вот покупатели и клюнули.

— У нас с самого начала была такая идея. Но мы решили действовать поэтапно, — отвечала Вера, скромно потупив глаза и мысленно проклиная себя и Кита за то, что не нашли отгадку раньше.

Через час измочаленная, не чующая под собой ног, Вера добралась до дома. Не успев поцеловать Петьку и сделать ему строгую физиономию за недоученные уроки, кинулась к телефону — звонить Киту:

— Представь — нашлась квартира для профессора! А еще новость…

Кит возбужденно присвистнул.

— А еще, — настойчиво продолжила она, торопясь закончить беседу, — за трёшку обещают внести аванс! С первого же показа… Точнее, с тысяча первого… Ну, с первого — по новому объявлению. Я уж думала, дело совсем безнадежное.

— Сколько раз я тебе говорил, — от потока нежданных новостей Кит даже слегка разволновался, — нет таких квартир, которые не продаются. Всё дело в цене.

— Или в рекламном ходе…

— Ну, да, — не заметил колкости Кит. Не счел нужным заметить. — На каждое жилье рано или поздно найдется свой покупатель. Помнишь квартирку возле Центрального вокзала? Там прямо под окнами — железнодорожные пути. Грязь, вонь, толпень круглые сутки… Врагу не пожелаешь! Однако же нашелся тот студент.

— Да-да, я помню. Спокойной ночи! До завтра! — решительно попрощалась Вера, из последних сил торопясь к ужину и дивану.

— А насчет шума и вокзала под окнами, — оживленно вещал Кит, — он тогда сказал, что, наоборот, приятно, когда всё вокруг движется. Чувствуется, что жизнь идет, что ты — в центре происходящего.

— Никит, я больше не могу! — взмолилась Вера. — Я весь день не ела. Я хочу хотя бы присесть. Мне всё осточертело!

Кит угрюмо молчал в трубке. Для него производственное совещание только началось.

— Хорошо, перезвони, — сухо согласился он.

— Ой, нет, давай лучше сразу договорим! — передумала Вера, сообразив, что стоит потерпеть, но зато потом от всего отключиться. — Вы когда с Амалией повезете аванс за выбранную квартиру? А то мне её бедная покупательница уже дважды сегодня звонила.

— На завтра мы договорились, — радостно пробасил Кит. — Скоро буду с ней связываться, время уточнять… Меня больше беспокоит четверговая сделка. Позвони-ка прямо сейчас покупателям! Надо прощупать степень их готовности. Да и хозяйка квартиры мне жуть как не нравится. Уж очень она мутная, скользкая.

— Или мутная, или скользкая — одно из двух, — устало огрызнулась Вера.

Временами, вспоминая о своём филологическом образовании, она впадала в занудство. Но Кит не любил, когда ему навязывали формальную логику. Его логика была чувственной, питалась образами. Если он говорил, что что-то 'не срослось' или, наоборот, 'созрело', это определение казалось ему исчерпывающим.

— Тинистая или илистая, а рекламу на свою квартиру она продолжает давать. Я сегодня в газете видел. Всё надеется найти покупателя, который даст больше. Надо её проверить.

— Слушаюсссс, товарищ начальник, — подыграла Вера, уже не надеясь на скорый ужин.

Ноющая боль в желудке незаметно растеклась по всему телу. Теперь даже не понятно, где именно и что конкретно болит. Все органы спрессовались в один сплошное стонущее месиво. Собравшись с духом, Вера дозвонилась Марине, всегда выручавшей её в сложных случаях.

— Мусь, извини, говорить сейчас не могу — только что в дом вошла! — стремительно пробубнила Вера, стараясь не дать Марине обратиться к ней тепло, по-дружески. — У нас тут одна коварная тетка не довольна ценой на свою квартиру, хотя сама же и сбавила за срочность. Темнит, голову нам морочит. А в четверг сделка! Позвони ей, как будто ты покупательница и хочешь завтра квартиру посмотреть. Если признает, что уже взяла аванс, объясни, что готова дать большую цену. Посмотрим, как она себя поведет.

Через десять минут Марина перезванивает — тетка, не задумываясь, согласилась показать квартиру. Еще уговаривала прийти побыстрее, а то, говорит, 'я в четверг уезжаю'.

— Уезжает, значит, — помрачнел Кит, выслушав отчет. — Тэ-э-эк… Сделка — под угрозой! Одна надежда, что за сутки эта выхухоль нового покупателя не найдет. А вдруг найдет?

Больше нет сил переживать и отчаиваться. Закончив разговор, Вера сворачивается в узелок на диване и накрывается пледом с головой. Но её выуживает оттуда Петька. В кои-то веки делится новостями (обычно из него не вытянешь):

— Ма-а-ам, а я сказку сочинил.

— Ну-ка, ну-ка? — высовывается из-под пледа Вера, изображая родительское участие.

— Шли по лесу Шутка-дудка и Правильная Серьёзность. Стали они по мосту через речку переходить. Шутка-дудка хохотала-хохотала, да и свалилась в реку. А Правильная Серьёзность преспокойно через мост перешла.

— А на другом берегу реки их встретил медведь, — поддержала интонацию Вера. — Шутка-дудка его взяла, да рассмешила. Он хохотал-хохотал и решил её не есть. А Правильная Серьезность занудила медведя до смерти. Он зевал-зевал, а потом…

Начавшееся веселье прервал звонок от бывшего мужа. Вера вздрогнула. Она сразу почувствовала — кто на том конце провода, напряглась.

— Ну, как вы там? — поинтересовался обеспокоенный голос в трубке.

— Да вот сказки рассказываем, — откликнулась Вера, гася раздражение, не веря задушевности голоса.

Муж сразу уточнил озадаченно:

— Сказки? А как у Пети дела в школе? Он хоть уроки днём делает, пока ты отсутствуешь? Обед ты ему сварить в состоянии? Или он так и голодает до поздней ночи?

Вера закатила глаза, решая — перетерпеть или оправдываться. Оправдываться дольше. На это сейчас сил нет. Пусть лучше считает, что она — плохая мать.