Андрей Никулин - Я - АЛКАШ

- О! А вот и муж твой пришёл! – Тома была ещё в первой стадии, то есть весёлая. - Давай раздевайся и с нами париться!

- Не, Том, я не хочу, - я повернулся к жене и покачал головой. - Я ж просил, а…

- У тебя жена отличная девчонка! – Тому уже явно понесло. - И подружка у неё отличная. Давай, давай, тащи своего друга сюда! Нам как раз мужиков не хватает!

- Он спать лёг, - с ходу придумал я. - «Вот только групповухи мне тут и не хватало!».

- Ну, тогда будешь один отдуваться, - Тома с трудом поднялась со скамейки и стала стаскивать с меня футболку. Жена и подруга мерзко хихикали, и я понял, что они уже совершенно пьяные.

Тут послышался сначала неуверенный стук в дверь предбанника, а потом и испуганный голос Шурика:

- Андрей, там механик в ЦПУ. Тебя спрашивает!

Я велел девкам тут же хватать свои вещи и дёргать в мою каюту. Слава Богу, Тома тоже ещё не дошла до кондиции, в которой ей становилось всё и вся по фигу, и весть о шатающемся механике повариху немного отрезвила. Женщины засуетились как перепуганные курицы, похватали свои шмотки, и как были в банных полотенцах, бросились из сауны. Мальчик Шурик глядел на трёх выскочивших прямо на него полуголых див широко раскрытыми глазами. Я показал девкам дорогу куда сматываться, а сам направился в машину.

- Ты почему не на вахте? – спросил механик, всем видом показывая, что поинтересовался он так, для проформы.

- Да тут кэп гостей своих парил, вот я и посмотрел всё ли в порядке в сауне, - бодро ответил я, стараясь не дышать в сторону меха.

- Ааа, - протянул Леонидыч, достал из мятой пачки папиросу и закурил.

- Вот красим тут помаленьку, - промямлил я.

- Я вот что подумал, - механик вздохнул и посмотрел на меня. - Весной, в затоне я тебя отведу на комиссию, чтобы ты на «третьего-третьего» сдал. Не хрена с высшим образованием в мотористах объебаться.

Тут надо вспомнить, как я устраивался на ледокол. Поначалу механик ни как не мог взять в толк, как это я дипломированный инженер-механик и хочу устроиться к ним на судно простым мотористом. В общем, точно такая же реакция, как и на «Отдыхе». Ну, не вдамёк было взрослым дядям-начальникам, что мальчику, то есть мне, просто напросто надо было куда-то приткнуться, а так как он больше ничего делать, как обслуживать дизеля, мальчик не умел, то и выбор его был осмысленный, а вот здоровых амбиций и желания делать флотскую карьеру у мальчика не было абсолютно. Так вот механик ледокола решил мне помочь эту самую карьеру сделать. Я сопротивлялся, как мог, но Леонидыч был непреклонен, да к тому же, когда человек, хотя и заблуждавшийся относительно вас и ваших истинных желаний, хочет вам, причём искренне, только добра и старается помочь, то как-то становится неудобно его разочаровывать. Механик же развил бурную деятельность. Узнав, что меня во время службы на Черноморском Флоте исключили из комсомола, я, правда, умолчал об истинных причинах, механик заставил собрать комсомольское собрание экипажа и принять меня в ряды ВЛКСМ заново. Не думаю, что такое вообще возможно, но факт остаётся фактом, я опять стал комсомольцем.

- Ему же в загранку ходить. Как без Комсомола то? - объяснил Леонидыч комсомольскому собранию нашего ледокола. Все радостно проголосовали «за», и потребовали, чтобы я проставился по такому случаю.

Потом механик принялся обучать меня хитростям профессии, от его каждодневных уроков меня спасло только то, что мы пошли ломать льды. В «ходу» были совсем другие заботы и у меня, и у меха. Но как видно затею сделать из меня настоящего специалиста Леонидыч не похерил, и вот ему пришла очередная задумка, отвести меня на комиссию, чтобы я получил диплом третьего штурмана-третьего помощника механика, то есть получил бы самый первый командирский чин. Я изобразил неописуемую радость, не обижать же старика.

- Мне бы тогда надо подготовиться, а то ведь многое забыл, - я решил подыграть.

- Конечно, конечно, - механик принял мои слова за чистую монету. - Я дам тебе книги, будешь на вахте заниматься.

- А как же покраска, - спросил я, не веря своему счастью.

- Покраску отставить, и без тебя есть кому, - механик посмотрел на Шурика суетившемуся тут неподалёку.

Потом механик долго и увлечённо расписывал передо мной мои же дальнейшие перспективы, я поддакивал, а сам с волнением думал о компашке, скрывающейся в моей каюте, а конкретно о поварихе. Наконец Леонидыч устал и отправился к себе в каюту, а я опрометью бросился в свою.

- Где Тома? – первым делом поинтересовался я, когда вошёл и поварихи не увидал.

- А за ней какой-то пацан зашёл, и увёл её, - ответил друг заплетающимся языком. Пока меня ждали, ребята явно не теряли времени и оприходовали ещё одну бутылку. Жена и подруга успели одеться, но у обеих уже были такие пьянущие физиономии, что я чётко понял, что пора располагаться на ночлег. Я сказал другу, чтобы он хватал растекающуюся подружку в охапку, и что я сейчас устрою их в другой каюте. Потом я с большим трудом и осторожностью подвёл парочку, где не понятно кто кого держал, к каюте Шурика, прислонил их к стенке, а сам метнулся в машину за хозяином помещения. Когда мы с Шуриком подошли мои друзья уже чуть ли не трахались. Подружка только высунула свою раскрасневшуюся мордочку из-за плеча друга, и широко улыбаясь обалдевшему Шурику, поздоровалась почему-то с кавказским акцентом:

- Дбрый вэчэр! – еле проговорила эта русско-еврейская девочка. Шурик быстро отпер дверь, сунул ключи мне в руку и почти бегом рванул в машинное отделение. Я объяснил другу, что где находится, и как что включается и вышел из каюты. Не успев сделать и двух шагов, я услышал крики девушки - ребята взяли с места в карьер.

Мы с женой в тот вечер тоже провели отличную ночь. Все наши ссоры и размолвки забылись, мы снова как бы очутились в студенческой общаге, хотя тамошние скрипучие койки и в подмётки не годились упругому матрасу шикарной кровати в моей каюте. Даа...чёрт возьми, с удовольствием вспоминаю ту ночь, жена говорит, что не помнит, но я знаю, что это не так. А я всё время напоминаю ей одну пикантную подробность. Дело в том, что туалета у меня в каюте не было, а так как я очень боялся, что выйдя из убежища мы сможем нарваться на кого-нибудь из начальства, то для того чтобы сделать пи-пи приходился пользоваться умывальником. Мне-то сами понимаете, особого труда не составляло помочиться в раковину. А вот чтобы то же самое сделала жена, приходилось подставлять ей стул, она забиралась на него с ногами, и садилась на умывальник, как на унитаз. Помню, нас очень это веселило и заводило.

На следующий день, рано утром, торопясь, стараясь успеть до прихода сменяющей нас с Шуриком вахты, я разбудил друга, его пассию, жену и быстренько выпроводил их на берег. Потом заглянул к поварихе и убедился, что Тома не ушла в запой. Очень вовремя вчера на судно вернулся наш третий механик - вот ему на смену меня и готовил Леонидыч, - бывший любовником нашей бедовой поварихи, и утащил её спать. Тоже надо полагать после хорошего секса Тома проснулась как огурчик, и уже с раннего утра гремела посудой на камбузе. В эту ночь старина ледокол приютил и осчастливил три пары – ему было не жалко, он большой и железный.