Иван Зорин - Письмена на орихалковом столбе: Рассказы и эссе

…Наши наделенные ясновидением жрецы — каста голубокожих и зеленокожих, в подражание которым египтяне будут рисовать своих богов цветными, усердно развивают эсхатологию, науку о ближайшем локальном светопреставлении. Это единственная наука, которая процветает у нас в последние годы, ибо все чувствуют назревание катастрофы. Жрецы пророчествуют, что когда содрогнется земля и наши храмы без крыш не уберегут нас от хлынувших вод, когда молитвы станут такими же напрасными, как доспехи, когда от жуткого взрыва сотрясется само небо, вот тогда-то в раскатах этой катастрофы и родится эхо, которое будет звучать в мире после нас. Северные люди изобразят позже нашу гибель как гибель своих богов, когда в день последней битвы задрожит древо жизни, когда злые волки пожрут один — солнце, а другой — луну, когда попадают все звезды и асы — будущие боги, которых мы скоро уже явим собой, гибнут, жертвуя собой.

Южному мистику с Патмоса [32] Южный мистик с Патмоса — апостол и евангелист Иоанн Богослов. Во время царствования императора Домициана был сослан на остров Патмос, где им было написано «Откровение» (Апокалипсис). наша гибель откроется как видение со снятием шестой печати. Я могу даже различить слова, в которых он запечатлеет свой ужас. Но ни мрачное, как власяница, солнце, ни сделавшаяся, как кровь, луна не заставляют мое сердце трепетать, ибо дар предвидения ниспослан нам в равной мере с мудростью — первое без второго трагично, как будет трагична судьба вещей женщины из Трои.

Нам известно даже (это случится значительно позднее), что «в 6-м году кан, 11 мулук, в месяце зак [33] «В 6-м году кан, 11 мулук…» — цитата из Мадридской рукописи майя, известной также как кодекс Троано, переведенной и опубликованной в 1885 г. Ле Плонжоном, по которой теософы датируют гибель Атлантиды. Перечисляются версии атлантологов. началось страшное землетрясение без перерыва до 13 куэн. Это произошло за 8060 лет до составления этой книги», что именно так выведет острое стило из бронзы под рукой невозмутимого индейца майя, а потом один галл обнародует его текст как ребус: «Страна Глиняных Холмов, земля My, была принесена в жертву». И мы знаем, что это будет правда о нас, как будет правдой и многое другое, искаженное (или подчеркиваемое) нелепостью деталей. Мы знаем также, что убранство нашего острова — это убранство капища, чьи алтари испытают вскорости холодное прикосновение рыб и обжигающую слизь медуз…

…Некоторые еретики утверждают, будто бы кто-то один из нас спасется, дабы послужить прототипом вавилонянину Атрахасису или семиту Ною, строящему ковчег, согласно сложенному в нашу честь мифу о потопе. Но мы не верим. Ведь нас учат: хотя ветер надувает паруса кораблей в наших гаванях, мы, люди лунного света, должны готовить жертвоприношение. Мы знаем, что нас ждет, и потому, как учат нас жрецы, — мы боги. Ибо только боги способны добровольно принести себя в жертву. Фригию в этом позже убедит искалеченный Аттис, а остальных — Распятый на Кресте.

… Я уже вижу, как наша кровь ложится пятнами на быстротекущее время, раскрашивая его письменами, означающими наше бессмертие. Это не будет даже воскресением, ибо мы, в сущности, ведь никогда и не умирали. И я спрашиваю себя: существую ли я, безымянный резчик на орихалке, или существует лишь предание обо мне, а я существую в этом предании? Но усталость и безразличие мешают мне искать ответ. Ведь не все ли равно, есть ли я теперь, в настоящем, или обречен на рождение только в будущем, которое для меня уже прошлое?

Повинуясь движению Солнца, уродливая тень века девятого медленно ползла по календарю и уже падала на век, завершающий первое тысячелетие Распятия. Казалось, что круг неразмыкаем: все те же древние, как мир, страсти швыряли род человеческий по все тем же древним подмосткам.

Звездными ночами в мрачных теснинах гор и фьордов седовласые скальды, в которых тогда на время вселился гений слепого рапсода, уже слагали свои саги буйным ватагам Рыжих, Хитрых и Железных Рук, грабившим с одинаковой беспощадностью как тщедушных потомков легендарного бритта [34] Легендарный бритт — король бриттов Артур (V–VI вв.), по преданиям, успешно боровшийся против англо-саксонских завоевателей. , так и недостойных наследников христианнейшего из Каролингов [35] Христианнейший из Каролингов — Карл Великий (742–814), франкский король из династии Каролингов, обративший в христианство саксов. , но скандинавское слово «vaeringjar» еще не проникло через греческое «βαραγγοε » и русское «варяг» в язык арабов и латынь. Это случится чуть позже, когда, ломая копья, кости и местные наречия, толпы северян высадятся на Сицилии — предмете распрь латинян и сарацин. Некие мудрецы в сирийской пустыне уже измерили кривизну меридиана, вычислив тем самым длину пояса совершеннейшего из пифагоровых тел — шара Земли. В цифры индусов уже ввели знак «нуль», знак ничто, с помощью которого, однако, можно изобразить и бесконечность. А в Багдаде, центре Вселенной, халиф Мутадид [36] Халиф Мутадид — аль-Мутадид, аббасидский халиф (829–902). , последняя жемчужина в ожерелье Аббасидов, уже оплакивал закат своего дома, предчувствуя, как сообщают об этом его хроники, свою близкую кончину.

В Поднебесной китайцев черные вороны — уйгуры и тангуты — доклевывали останки династии Тан, а в историю стран Леванта затравленным верпем на миг ворвалось болгарское чудовище.

Азия, неумолимая и безжалостная Азия опять растворила пасть ужасных ворот между Уралом и Каспием и с упоением извергла из чрева своих степей новых всадников, злобно хохочущих, с тугими колчанами на впалых боках неутомимых лошадок. В ураганном натиске, под копытами этих косматых кентавров, которые, выпрашивая победы у своих кривозубых богов, приносят им в жертву петухов и младенцев, средь огня и крови уже пали со стоном моравские славяне, перед этой ниспосланной народам за грехи Божьей карой склонились гордые маркоманы, наказанные соприкосновением с ней, бежали громадные авары и глумливые аланы, содрогнулись обе Империи, грозное имя мадьяр было у всех на устах. Их дикие, согнанные печенегами с исконных кочевий орды вели могучие Арпады, князья, пока еще не принявшие из рук папы королевского титла. Мстя за позор от печенегов, эти зычные вожди, еще не вкусившие германского меча и горечи поражения на Лехе, словно бешеные псы, приказывали жечь все вокруг. Рушились планы римского иерарха по истреблению в Паннонии заразы злокозненных ариан, отрицавших божественную сущность Сына, и следов мерзкого язычества: всюду низвергая Крест, венгерский аркан хищно свистел над бумажным корабликом Европы.