Владимир Шатов - Ковчег

- А сколько стоит хорошая жена? - поинтересовался он. - И что значит хорошая?

- Хорошая? – Рашид задумался на минуту. - Тысяч десять рублей.

- Сколько? – Ужаснулся впечатлительный Санёк. - Так много!

Столько стояла самая крутая машина «Волга», а в их селе была только одна легковая машина, да и та «Запорожец». Юный философ неторопливо продолжал:

- Плохая жена конечно меньше.

– На много?

- Сильно меньше.

- А как их оценивают, – шумно поинтересовался Сашка. - Какие критерии?

- Всё просто. Чем больше у девушки образования, тем меньше она стоит. Откуда-то с гор, ни одного дня не ходившая в школу невеста, самая лучшая. Она будет хорошей матерью и хозяйкой, во всём будет подчиняться мужу!

Рашид плотоядно закрыл глаза, словно представляя такую девушку, сладкую, словно бухарская дыня и рассыпчатую, как ташкентский плов...

- А женщина окончившая институт ничего не стоит, – закончил он жизненную лекцию. - Ни копейки...

- Не может быть!

Александр надолго замолчал. От изумления он ничего не смог ответить на проверенную веками мудрость Востока.

Время тогда было такое. На дворе истории отдыхали застойные, они же застольные годы. Советский Союз, почувствовав всю прелесть жизни на нефтедоллары, доживал последнее десятилетие. Внешне всё выглядело монументально.

- Советская власть на века! - съезды КПСС в очередной раз подводили итоги и намечали цели. Престарелые лидеры страны награждали друг друга очередными наградами, к очередному юбилею и умирали по очереди, как будто передавали олимпийскую эстафету. В магазинах страны начали исчезать продукты, зато холодильники всегда были забиты до упора...

"Цеховики" используя неповоротливость государственной промышленности, наживали и проигрывали в карты миллионные состояния. Советский народ приучался жить в тени. Многим эта способность пригодится позднее, когда на обломках страны будут расцветать независимые государства и финансовые империи.

- Не может быть! - расскажи тогда Сашке такое будущее, он бы, конечно, не поверил. Как не поверил советам случайного знакомого. Только через двадцать лет, возмужав и приватизировав металлообрабатывающий заводик, он согласился с ним. Пережив несколько неудачных браков с образованными и гламурными девушками, он понял, что логика в словах Рашида была. Да ещё какая!

- Извините, не помню Вашего имени и отчества! – признался Сотников, обращаясь к стоящему рядом пожилому мужчине. - Фамилию, кажется, Григорьев…

- Иван Петрович. – Представился тот и деловито осмотрелся по сторонам.

- А я Александр Николаевич. – Улыбнувшись, назвался Сотников. - Приятно познакомиться лично!

- Я помню, очень приятно! – ответил Григорьев.

После взаимного обмена дежурными любезностями возникла небольшая пауза. Сотников думал, как лучше построить предстоящий осмотр помещений. У Ивана Петровича болела нога, и он больше всего хотел присесть куда–нибудь…

- Вы не ранены? – спросил вежливый Сотников. - Я заметил, что Вы хромаете.

- Нет, просто упал, когда бежал сюда.

- Так может, отложим осмотр? – предложил бывший директор.

- Нет, давайте начнём, – не согласился Григорьев. - Времени мало, кто знает, что может произойти. Мне будет спокойнее, если ещё будут люди знакомые с устройством убежища.

Сотников кивнул головой, и они медленно пошли по гулкому, мрачному коридору, ведущему вглубь неизвестности. Иван Петрович шёл медленно, хромая и монотонно рассказывал:

- Убежище построено в шестидесятых годах прошлого века. Рассчитано на укрытие в случае ядерного взрыва тысячи человек. Обеспечивает полностью автономное существование. В убежище предусмотрено альтернативное снабжение водой, электричеством, воздухом.

- Отлично. – Прервал его Сотников. - Значит, мы легко сможем пережить, пока наши не подойдут?

- Не совсем…

- А в чём дело?

Григорьев протестующе поморщился. Он не любил когда его перебивали, пусть и старший по положению. Потом сказал:

- Не так всё хорошо…

– Говорите же.

- Я неоднократно писал Вам докладные записки, в которых указывал на бедственное положение убежища. - Он осуждающе посмотрел на владельца завода. - Имущество подотчётное городскому управлению гражданской обороны расхищалось. Необходимые закупки не проводились.

- Знаю, знаю, – нетерпеливо отмахнулся Александр Николаевич. - Кто же мог подумать, что убежище нам понадобиться?

- Вот видите даже сейчас, Вы отмахиваетесь от меня, как от назойливой мухи, – немного обиделся Григорьев. - А от моих знаний зависит не только Ваша жизнь…

- Извините, – искренне покаялся Сотников. - Был неправ, но что уж ворошить прошлое? Давайте думать, как жить дальше.

Иван Петрович рубанул рукой, подводя черту под прошлым. Следующие полчаса он показывал помещения убежища, одновременно рассказывая об их устройстве. Они осмотрели систему воздухоочистки, отсекающую доступ воздуха с поверхности в случае химического или другого заражения. Зашли в отсек, где размещался дизельный генератор. Он должен обеспечить снабжение электричеством, если перестанут функционировать внешние источники. Там ощутимо пахло соляркой и машинным маслом. Даже не верилось, что тишину Убежища когда–нибудь, сможет разорвать звук его голоса:

- Слава Богу!

- Хорошие новости?

– У нас есть топливо. - Признался начальник гражданской обороны. - Я никому не говорил, что ещё с советских времён ёмкость для топлива генератора полна.

- И сколько там тонн?

- Двадцать. - Ответил Григорьев и пожал плечами. - Думаю, на первое время нам хватит, конечно, при условии должной экономии.

- Ай, да молодец! – похвалил его Сотников. - Если бы кому проболтались, слили бы к чёртовой матери…

Иван Петрович грустно улыбнулся. Последние годы он жил в обстановке полного игнорирования дела, которому он служил всё жизнь. Он привык правдиво оценивать ситуацию и не приукрашивать её, апоэтому сказал:

- Есть и плохие моменты.

– Какие?

- Неприкосновенного запаса продовольствия больше нет.

- Как нет?

- Вот так, нет! – огрызнулся Григорьев. - Кто сдавал помещения убежища в аренду? Вот сотрудники арендаторов потихоньку и вынесли всё из склада продовольствия.

- Получается, у нас нечем кормить людей, – высказал страшное предположение Александр Николаевич.

- Так что ли?

- Вероятно.

- Приехали…

Глубоко задумавшись, он зашагал быстрее и в одиночку завернул за поворот. Коридор Убежища поворачивал под прямым углом, предназначенным для гашения ударной волны.

- Постойте, – раздался крик отставшего Григорьева. - Куда же Вы?

- Ах, простите, – Сотников притормозил, явно думая о своём. - У меня из головы не выходит, как мы будем кормить население…