Виктория Morana - ПОКОЛЕНИЕ «NET»

— Сущие пустяки, — отмахнулся Саша, вытаскивая большой блокнот и ручку из бездонного портфеля. — Мне нужен твой телефон и адрес. Связь держим по мобильнику, я тебе сейчас свою визитку дам…

В окружении Егора с визитками не ходил никто, на Сашу он покосился так, будто тот был умственно отсталым дауном, однако бумажный квадратик принял, все-таки 4-го декабря ему обещали дать еще какие-то деньги.

“Александр Вадимович. Активист движения “Правши”, Москва”. Фамилии у Александра Вадимовича на визитке не значилось, зато номер телефона был написан большими, жирными буквами. Егор про движение “Правши” никогда не слышал, да и не мог. Слишком уж Саша был хорошо одет и “упакован”, с такими ни футбольный фанат, ни его друзья ничего общего никогда не имели.

— Ты свободен сейчас? — Александр после презентации визитки и формального согласия Егора на работу, резко перешел на деловой тон.

— Да, вроде, не занят ничем, — развел руками тот.

— Поехали, прямо сейчас займемся твоей подготовкой к воскресной работе, — Саша застегнул портфель и, махнув Егору, направился вглубь двора, где обнаружилась машина. Саша не был владельцем авто, так как дверь он не открыл, у него не было ключей. Вместо этого молодой человек вытащил мобильный телефон, нажав на кнопку вызова. — Привет, ты где? — вопрос был адресован уже не Егору, а невидимому абоненту. — Мы у машины, хотим поехать за открепительными прямо сейчас, чтобы времени не терять.

В трубке его идею, очевидно, одобрили, предложив подождать, потому как Саша прислонился к автомобилю, достал сигарету и, предложив Егору угоститься, начал вводить парня в курс дела.

— Я тебе сейчас точно не могу сказать, что придется делать. Все зависит от того, сколько народу на подработку найдут мои друзья. В любом случае, без работы не останешься, не волнуйся, — добавил он, заметив недовольный взгляд Егора, которому не нравилась неизвестность в делах, за которые дают деньги. — Планирую урвать для тебя место в нашем автобусе, который будет заниматься развозкой ребят. Ты же без машины, так? — Саша спросил, конечно, но в ответе не сомневался. Судя по его уверенности, на работу соглашались только такие ребята: без денег, без машин, с материальными трудностями. — Если, вдруг, места в автобусах не хватит, придется тебе самому по районам перемещаться.

— По районам? — тупо повторил Егор.

— Да не тушуйся, я тебе выдам четкие инструкции. Адреса, планы проезда, номера участков, — загибал пальцы Александр. — Обойдешь все точки, будет тебе вторая часть материальной помощи. Дошло?

— Надо по избирательным участкам что ли ходить? — понял Егор. — Но зачем?

— Как зачем? — устало вздохнул Саша. — Мы же с этого начали наше с тобой дружеское общение. Будешь исполнять свой гражданский долг. Голосовать будешь на тех участках, адреса которых я тебе запишу.

Егор ни черта не понимал в избирательном законодательстве, более того, сомневался, что такое вообще существует в России, но еще с детства он знал, что каждый избиратель голосует, обычно, всего один раз, на своем участке. Вроде бы имелись какие-то исключения из этого правила, и можно было посетить другой пункт, но в них Егор точно не разбирался.

— Разве это законно? — спросил он, наконец. — Могут и арестовать же.

— Ты чего? — рассмеялся Саша, похлопав его по плечу. — Все совершено законно. На тех участках, на которые ты пойдешь, зарегистрирована низкая явка. Нам нужно, чтобы выборы состоялись, не зря же избирательные комиссии работают? Твой приход ничего не решит, а статистика будет положительная.

— Статистика… явка… — Егор потер руками глаза. — Мрак какой-то.

— Даже не думай ни о чем. Сходишь спокойно, проголосуешь. Только все четко по моей инструкции и, если что, сразу звони по номеру на визитке, — предупредил Саша.

В это время из-за угла появилась взрослая девушка, почти женщина, позвякивая на ходу связкой ключей от автомобиля. Она улыбнулась Саше, тот помахал ей в ответ. За девушкой шли двое парней, на вид мало чем отличавшихся от самого Егора: угрюмые, в темной, поношенной одежде, ежащиеся от декабрьского мороза. В руках они несли купюры по 500 рублей, но, завидев Егора, тут же спрятали их в карманы спортивных штанов.

— Я вчера открепительное удостоверение уже взял, — сказал девушке один из “работников”, хрипло закашлявшись.

— Молодец какой, мы тебе еще выдадим. Садитесь в машину, деловые люди, — приказала она, щелкая брелком сигнализации. — Тут недалеко, доедем спокойно.

Егор, молча, сел в машину. Похищений он не боялся, брать у него было нечего, терять тоже мало что оставалось. У него, как и других, в карманах были деньги, однако он очень радовался, что, в отличие от них, не потратит 500 рублей на водку. Даже сигареты можно было не покупать, в машине всем щедро раздавали “KENT”. Парень взял пару штук про запас, откинулся на спинку заднего сиденья и решил не запоминать дорогу к месту, в которое их везут.

Множественные голосования одних и тех же граждан с использованием открепительных удостоверений, а так же голосование за деньги, по мнению наблюдателей, фиксировавших нарушения на выборах, стали настоящим бичом честного избирательного процесса в России, в 2011-м году. Такой вид фальсификации, как «покупка чужого голоса», например, практически невозможно отследить или доказать. В большинстве своем, политические мотивы в поведении людей, идущих на сделку с совестью и голосующих «по указке» отсутствуют. Голоса «продаются», в основном, от бедности и безразличия.

Политической экономией эта наука называется потому, что она не имеет ничего общего ни с политикой, ни с экономией.

(с) Стивен Ликок

Юля стояла в центре Лиговского проспекта, глубоко вдыхая носом холодный воздух. Мимо проносились машины и сновали прохожие. Девушка вглядывалась в их лица, пытаясь понять, кто проходит мимо нее. Мужчина в светлом, кашемировом пальто, кто он? Уж точно не коммунист, возможно, он поддерживает ЛДПР? Впрочем, нет, Юля прекрасно понимала, что за эту партию голосуют только молодые люди и те, кто не понимает в политике, вроде как “безопасный вариант” во главе с Жириновским.

К большому разочарованию Юленьки, возможно, граничившему с паранойей, большинство прохожих выглядели так, словно могли и хотели бы проголосовать за “Единую Россию”, ту самую партию, за которую, по мнению Юли, при всей доступной общественности информации, включая результаты ее много годичного правления, голосовать было просто самоубийственно.

Девушка чувствовала себя ужасно усталой. В течение трех месяцев она ежедневно, как своей работой, занималась тем, что называлось “ликвидацией безграмотности” среди населения. К её удаче, почти все окружающие люди и без нее были на взводе по поводу предстоящих выборов, поэтому с готовностью начинали разговор, в развитие которого Юле удавалось донести до них некоторые факты, о которых они не знали за отсутствием “сетевой” жизни и слишком большой цензуры на центральном телевидении.