Джеймс Олдридж. - Дипломат

– Ну и превосходно! – Хэмбер от радости даже вскочил с места. – А вы пригласите нас.

– Это не так просто! – Эссекс остановился перед Хэмбером. – Я плохо разбираюсь в обычаях этой страны и предоставляю это на усмотрение Мак-Грегора. Если Мак-Грегор скажет, что вас можно взять, так оно и будет.

Взгляд Хэмбера на мгновение омрачился. Такая понятливость привела Эссекса в восторг.

– Спросите Мак-Грегора, – сказал он и с удовольствием поглядел на Мак-Грегора, который, вытянув ноги, вертел в руках старый пистолет, снятый им со стены.

– Как может Мак-Грегор решить то, чего не можете решить вы сами? – спросил Хэмбер.

– Он знает страну.

– Что вы скажете, Мак? – Хэмбер подошел к Мак-Грегору, засунув руки в карманы и пожевывая папиросу толстыми губами.

– Мне кажется, вас разыгрывают, Хэмбер. – Мак-Грегор взглянул на него, едва сдерживая усмешку. – Глава экспедиции не я.

– Ну так как же, Гарри?

– Повторяю, это зависит от Мак-Грегора.

Хэмбер, видимо, растерялся, не зная, что сказать, но продолжал смотреть все-таки на Мак-Грегора.

– Повторяю, лорд Эссекс вас разыгрывает! – Мак-Грегор подкинул пистолет на ладони, словно взвешивая его.

– Ну, с кем-нибудь из вас можно говорить всерьез? – спросил Хэмбер.

– Больше я для вас ничего не могу сделать, старина, – сказал Эссекс Стайлу. – Уломайте Мак-Грегора. Может быть, завтра он будет посерьезней.

– Не думаю, – проворчал Хэмбер.

– Тогда присаживайтесь и попытайте счастья сегодня. Не хотите ли виски?

– Хотим, – сказал Стайл.- И налейте стаканчик Мак-Грегору.

– Вы, конечно, понимаете, насколько важна для нас такая поездка, – начал Хэмбер, глядя, как Эссекс нажимает кнопку звонка.

– Нет, не понимаю.

– Очень скоро все это дело возьмет в свои руки Вашингтон, и тогда вам потребуется помощь. – Хэмбер говорил убежденно. – В Америке, чтобы добиться чего-нибудь, нужно предварительно подготовить общественное мнение. Вот мы со Стайлом и решили этим заняться.

– Именно ради этого вы и хотите попасть в Азербайджан? – спросил Мак-Грегор.

– Ради этого самого, – ответил Стайл. – И ваш долг позаботиться о том, чтобы мы туда попали.

– Долг? Долг перед кем?

– Перед человечеством, цивилизацией, культурой, демократией, – сказал Стайл.

– Мак-Грегор не поклонник отвлеченности, – заметил Эссекс. – Этим его не возьмешь. Долг – понятие невесомое для человека науки.

– У всякого ученого есть долг перед человечеством, о котором он не имеет права забывать, – возразил Стайл.

– А у журналиста?-спросил Мак-Грегор.

– У журналиста тоже, – ответил Стайл.

– Кровавый, однако, это долг, – проворчал Мак-Грегор. – Ведь вы только и делаете, что стараетесь разжечь новую войну!

– Мы не хотим войны! – заявил Стайл. – Все зависит от России. Если она будет вести себя как следует, причины для войны исчезнут сами собой.

– Я плохо разбираюсь в подобных вещах, – сказал Мак-Грегор, – но думаю, что вы несколько ошибаетесь. Может быть, вас злит уверенность русских в себе или возмущает, что они не боятся вашей атомной бомбы.

– Оставьте атомную бомбу в покое! – закричал Стайл таким тоном, будто кто-то непристойно отозвался о его сестре, жене или матери.

– Едва ли это возможно, – неумолимо стоял на своем Мак-Грегор.

– Это не имеет никакого отношения к данному вопросу!

– Это, повидимому, имеет отношение к любому вопросу, особенно когда вы так рьяно лезете в драку с русскими. Не очень-то это похоже на выполнение долга перед человечеством!

– Одну секунду, – вмешался Хэмбер, предвидя новую вспышку ярости со стороны Стайла. – Позабудем пока о человечестве. Рассмотрим вопрос с дипломатической точки зрения. Как дипломат, Мак-Грегор, вы не можете не понимать, насколько важно для нас поехать с вами.

– Так нельзя, – сказал Эссекс. – Либо вы взываете к нему как к ученому, который должен выполнить свой долг перед человечеством, либо как к дипломату – одно из двух.

– Ну, так кто же он? – Хэмбер готов был подыгрывать Эссексу.

– Кто Мак-Грегор? – спросил Эссекс, подходя к двери. На пороге появился слуга-индиец, и Эссекс велел ему принести виски.

– Ни то, ни другое! – заявил Мак-Грегор. – Так что вы напрасно обращаетесь ко мне.

– В таком случае, все зависит от того, есть у Мак-Грегора чувство юмора или нет, – сказал Эссекс. – Я бы на вашем месте бил именно в эту точку. Он все еще думает, что я вас дурачу, но, поверьте мне, ваша поездка всецело зависит от него.

Появилось виски, и пока индиец разливал его по стаканам, все молчали. На подносе стояли и зеленые бутылки с содовой водой.

Хэмбер попробовал изменить тактику.

– Может быть, Мак-Грегор боится, что мы убедимся, насколько самостоятельно действуют его азербайджанские друзья? – сказал он.

– Более самостоятельно, чем вы думаете.

– Чепуха! – воскликнул Хэмбер. – Политические перевороты вовсе не в их духе.

– Почитайте историю Ирана, – сказал Мак-Грегор. – Одна революция за другой. Одно восстание против шаха за другим. Если не ошибаюсь, с 1900 года было три революции, и напоминаю вам, что условия для революции тут посложнее, чем в Америке 1776 года. Сдается мне, что американцы порастеряли свой революционный пыл. Ни одной революции за двести лет. Ох, уж эти свободолюбивые американцы!

– С Мак-Грегором лучше не говорить об Иране, – сказал Эссекс. – Я пробовал, но ему это не по вкусу.

– Ладно, ладно, – Хэмбер поднял руку, – я вовсе не хочу ссориться с вами, Мак-Грегор. Это было бы невежливо. Я просто хочу поехать с вами в Азербайджан.

– Зачем? – спросил Мак-Грегор. – Вы о нем и так всё знаете.

– Но малейшая конкретная улика много значит, когда приходится вести такую борьбу.

– Смотрите, как бы ваш маленький крестовый поход не довел вас до беды, Эл, – сказал Эссекс. – Не думаю чтобы он понравился русским.

– А я и хочу насолить им.

– Это закроет вам доступ в Москву.

– Единственное, о чем я жалел, покидая Москву, – это о том, что пришлось расстаться с Кэти Клайв, которую я обожаю. Не будь ее, я готов никогда больше не видеть этого города. – Хэмбер допил свой стакан и поставил его на медный поднос.

– Удивляюсь, что Кэти вас там не удержала, – сказал Эссекс.

– Мы с Кэти отлично понимаем друг друга, и я не стану тратить время понапрасну, ухаживая за ней. Предоставляю это Джебу Уилсу. Джеб, тот не уедет из Москвы, пока она там. Он не захотел даже ехать с нами сюда. Ну, это его дело, а нам со Стайлом надо заняться русскими.

– А кто это – Джеб Уилс? – спросил Эссекс.

– Смуглый, широколицый, умный, циничный, бродяга по призванию. Как раз во вкусе Кэти. Вы его, должно быть, видели на какой-нибудь пресс-конференции. Вот это и есть ее избранник! Все в Москве тщетно увиваются вокруг Кэти Клайв, но один только Джеб оказался на высоте.