Андрей Школин - Прелести

— И каким образом? — я уже откровенно полез на рожон.

— Мы запретим Вам выходить в астрал.

— Куда? Вы этими терминами кришнаитов пугайте. А здесь, — и обвёл пальцем «зазеркальные» окрестности, — никакого астрала нет.

— А что же здесь есть? — с некоторым ехидством спросил «первый».

— Этого не я, не вы не знаете. Потому что в этом мире и я, и вы чужие. Так что, не парьте мозги.

— Ещё одно странное качество людей. Вместо того чтобы расспросить и понять основы мироустройства, до конца упираться и не признаваться в своём невежестве, — принял эстафету первый «тауросовый». — Мы знаем, что Вы интересуетесь многими недоступными человеческому глазу транцедентными, метафизическими и оккультными величинами. И кое-что, как мы видим, практикуете. В наших силах и, что скрывать, интересах помочь Вам разобраться в достаточно естественных космических процессах. Мы готовы предоставить Вам необходимую информацию. Если Вы, конечно, поборите в себе упрямство и захотите, хотя бы для начала, нас выслушать.

— И что от меня требуется взамен?

— Понимания. Всего лишь понимания.

— Я вас понимаю. Я вас хорошо понимаю, — а про себя подумал: «Смогу ли, если схвачу обоих за шеи, одним рывком оторвать «учителям» головы? Или всё же придётся повозиться?» — Я вам сейчас на все вопросы сам отвечу. Доступно и понятно!..

Но напасть не получилось. Вместо того чтобы броситься в сторону странной парочки, я неожиданно и сильно ударился спиной о скалу, возле которой стоял. И сразу, точно бритвочка к магниту, к этой скале прилип. Стоял и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

«Тауросовые» безучастно наблюдали за моими потугами, точно завсегдатаи зверинца за тем, как танцует надоевший танец бурый медведь Боря. Почему, собственно, Боря?

— Агрессия Вам не идёт, — с каким-то даже сожалением в голосе произнёс «второй». — Не хотите общаться, получайте, что заслужили.

— Наша служба и опасна и трудна, — пробуя пробудиться, пропел я, — и на первый взгляд кому-то невидна, — а проснуться не получалось.

— Правильно поёте, кому-то не видна, а кому-то видна, — и тут «первый» протянул в мою сторону руку, точь-в-точь, как протягивал в офисе ДЕЛОРЫ Таурос. Кисть медленно поплыла к моему лицу и принялась ощупывать нос, лоб, губы. Впрочем, через пару секунд «пришельцу» это занятие надоело, и он «отозвал» руку. — Не получится сбежать. Вам ведь, в данный момент, очень хочется проснуться? А зачем, если Вы здесь чувствуете себя, как дома? Вернее чувствовали. Когда хотели, пересекали границу, не нравилось, возвращались в постель. Экспериментировали, задействовав других людей в качестве подопытных мышей. Пытались, используя возможности тонкого мира, воздействовать на ситуацию своего уровня. И не разу ни несли за всё это никакой ответственности. Не несли?

— Я старался корректно относиться к процессам, протекающим на этом уровне, — проговорил эту мудрёную фразу, в надежде выиграть время. Но всё равно не мог проснуться. И разбудить никто не мог, Оля спала у мамы в посёлке Мирный, я же ночевал в Томске на улице Фрунзе. Уповать на то, что у соседей сверху батарею прорвёт, и мне на голову кипяток польётся, бессмысленно. Сделал ещё одно усилие…

— Да, Вы корректно нарушали законы. И понесёте адекватное корректное наказание. Прощайте, — и оба исчезли.

Исчезли. Оба. Сразу. А я остался висеть на скале. Точно Прометей. Тому в своё время орел печень клевал, а она за ночь отрастала. Он клевал, а она отрастала. Как же она отрастала-то? Я попробовал воссоздать образ комнаты, в которой спал. Не получилось. Не выстраивалась комната, хотя раньше такие образы без напряжения рисовал. В любой город в течение секунды мог переместиться. Что ж такое…

И краем, краешком глаза заметил какое-то движение неподалёку. Ко мне в темноте подбирались. Неужели, орёл? Какой к чёрту орёл?! Орлы летают, а не подползают. А это крадётся. И не одно…

Со всех сторон на меня надвигались странные неприятные существа. И эти мрази тянули ко мне свои руки. Я дёргался, пытаясь вырваться, но ноги не слушались. Словно в детстве, когда только учился летать. Только в детстве этот фактор помог мне оторваться от земли, а что сейчас? Не проснуться и не вырваться.

Именно в этот момент почувствовал, что всё, конец. Гадины, вытянув меня из второго, приклеенного к скале, тела, потащили проч. И я, скорее от отчаяния, чем по мгновенному расчёту, сделал то, чего все они, скорее всего, добивались, и чего делать никак не стоило. Я заорал, что есть силы:

— Владимир Артурович!!! — призывая на помощь Сака.

И тут же вернулся обратно к скале, во второе тело, а через мгновение открыл глаза в постели, в квартире на улице Фрунзе. Дашка! Кошка Дашка забралась на кровать и будила меня, облизывая лицо шершавым языком. Так вот кому я обязан своим спасением. Дашка! Дашенька…

Приподнялся, вытер пот со лба, и погладил старую мудрую кошку. Как она сюда вошла, ведь я специально запирал дверь в комнату? Может, ночью забежала, когда я в туалет ходил?

Дашка спрыгнула с постели и, подойдя к двери, оглянулась в мою сторону, мол, я дело сделала, теперь выпускай. Выполнил её просьбу и глянул на часы.

Нихрена себе, пол одиннадцатого утра! И опять повторил фразу, которую уже произносил ночью:

— По-разному течёт время, по-разному…

Миклуха пригласил отобедать в кафе в городском саду города Томска. Кафе располагалось на втором этаже здания при входе в сад. Сразу за зданием собирало свои сорок рублей с каждого желающего насладиться чудесным видом городских крыш колесо обозрения. С колеса мы и начали.

— Пока они шашлыки приготовят, мы кружок над городом сделаем, — Миклуха первым шагнул на площадку и уселся на холодное сидение. Ему недавно стукнуло двадцать шесть, на жизнь он смотрел сквозь очки, и какого цвета линзы у этих очков, было не совсем понятно. Явно не розового, судя по нагромождению проблем, с которыми постоянно сталкивался парень. А ещё он смешно прибавлял к слову «если» окончание «эф». Вот и сейчас… — Если-ф, конечно, не застрянем на верху.

— ЕслиФ — передразнил я. — Всё никак произношение не исправишь.

— Ну, да, не исправлю. Чего это вид у тебя такой усталый. Не заболел?

— Заболел. С похмелья, — соврал я и тоже шлёпнулся задницей на пластик. — Что сильно заметно?

— Заметно, — улыбнулся Миклуха. — Сейчас вниз спустимся, к шашлыкам пиво закажем, подлечишься.

— Пиво здесь не поможет, — произнёс про себя, а вслух громко выдохнул воздух. — Спал плохо. Выходы осознанные делал. Нервная система немного истощилась, не тебе объяснять. К вечеру восстановлюсь.

— Ну, выходы — это дело такое… — неопределённо заметил парень и кивнул в сторону стадиона «Труд». — По радио говорили, что к следующему сезону трибуны реконструируют. В Премьер-лиге требования ужесточились. «Томь» сейчас неплохо играет, если-ф так же продолжит…