Андрей Школин - Прелести

— И где мы будем кататься? — примостилась на круп Лукаса моя подружка.

Я в очередной раз бросил взгляд на обнажённое тело Гули, прикрытое совершенно прозрачной накидкой, и вполне резонно произнёс.

— Да домой ко мне поехали…

Проснулся я, разумеется, в полнейшем одиночестве. За распахнутым окном дождь играл на клавесине. Запах летней свежести, аромат цветов и зелени разгуливал по комнате и не способствовал пробуждению. Хотелось валяться, валяться, валяться и дышать, дышать, дышать…

Ну и как воспринимать ночное приключение? И, вообще, стоит ли воспринимать? Была ли Гуля? Здесь, где ужасно обалденно пахнет летом, точно нет. А на нет и… Далее выражение по вкусу.

Включил «глазок», «побродил» по мокрым улицам. Ничего интересного. Дождь. Добрался до площади Справедливости и вывел на экран близнецов-пегасов. Лукас стоял на постаменте. А где он должен стоять, интересно? В стойле возле моего дома?

Решил, было, спустится в душевую, но спустился, не одеваясь, во двор и подставил голову под струю дождевого слива с крыши. Хорошо!

Через десять минут шлёпал по лужам в направлении центра. Прохожие навстречу почти не попадались. Дождя боялись? Или после вчерашнего бедлама отсыпались? Хотя, чего отсыпаться, если они и так ночью дрыхли? И я дрых…Тфу…

Ближе к центральной площади всё же стали вырисовываться силуэты отдельных горожан. Пересёк площадь и, покосившись в сторону Лукаса, подмигнул последнему заговорщицки.

— Привет, коняга. Правильно делаешь, что претворяешься памятником. Ночью покатаемся!

«Коняга» промолчал и не ответил.

Я принялся бродить по ранее необследованным городским улицам. Разглядывал фасады домов, перечитывал вывески, здоровался с «приютчанами». Примерно через двадцать минут обнаружил, что город закончился, а моему взгляду предстала картина умиротворённого сельского пейзажа, с пшеничным полем, перелеском и домиками в районе горизонта.

Там, видимо, и живут фермеры-альтруисты, для которых разведение скотины и уборка урожая являются процессами сугубо творческими. Нашёл дорожку среди колосьев и зашагал по ней.

Тучи убежали в район городских кварталов, солнце блестело в свежих росинках, птицы вновь наполнили своими криками пустоту над пшеницей. Я представил себя, точно в детстве, трудолюбивым комбайном, и шагал, урча двигателем, пока не упёрся в фермерское хозяйство.

Недалеко от «фазенды» пасся конь. Не крылатый, а обыкновенный вороной конь. Очень похожий на вчерашнего. И в подтверждение моей догадки из ворот дома навстречу вышел тот самый всадник, что встретил нас с Саком возле границы Приюта.

С виду мужчина был моим ровесником. Но, что такое «с виду» в условиях этого уровня, я уже понял на примере Владимира Артуровича и Гули. Так вот, «с виду» он был светловолосым и крепким. Ростом чуть пониже меня.

Мы поздоровались, после чего местный задал вполне резонный вопрос:

— Ищешь кого-то, Андрей?

— Да нет, — я уже не удивлялся факту общедоступности моих метрик, тем более он ещё вчера знал, как меня зовут, — просто прогуливаюсь. Твой конь?

— Мой, — мужчина дружелюбно протянул руку. — Меня Анджеем зовут. Тёзка, значит.

— Поляк, что ли? — пожал я крепкую ладонь.

— Точно, поляк. Пошли в дом, у меня настойка добрая есть.

— Не-е… — засмеялся я. — Если русский с поляком пить начнут, то неделю потеряют. Проверенный вариант. Разреши лучше на вороном прокатиться.

— Прокатись, — легко согласился тёзка. — Если сможешь.

— Смогу. Я ночью Лукаса объездил. С твоим как-нибудь управлюсь.

— Так то в проекции. А здесь совсем другое дело, — и, увидев, что я хочу взобраться на неосёдланного жеребца, остановил. — Погоди, подготовлю скакуна.

Через пять минут я уселся в седло и взял в руки узду.

— Как коня зовут?

— Лешеком, — поляк хлопнул ладонью по крупу так, что конь взвился на дыбы, а я чуть не улетел на землю. — Если скинет тебя, не волнуйся, он дорогу домой знает.

— Это не Лешек, — вцепился я в гриву. — Это леший самый настоящий, — и отпустил поводья…

Таким образом была совершена непростительная ошибка. Лешек сразу рванул вдоль поля, точно год томился в стойле. Я болтался в седле, совершенно беспомощно, ежесекундно рискуя вывалиться из этого самого седла. Анджей оказался прав — действительность отличалась от проекции. Элегантно парить над скакуном, это не нестись галопом по бездорожью. И поводья никак в руки не давались…

Лешик весело проглотил несколько километров, прежде чем мне удалось натянуть узду. Хотелось рыгать. Ковбой из меня получился тот ещё. С трудом слез на землю и уселся в траве. Конь с любопытством разглядывал своего наездника, водил ушами и решал, остаться здесь или бросить меня нахрен и вернуться к Анжею.

— Иди отсюда, скотина дурная, — швырнул я в него попавшийся под руку камень. Лешек не заставил себя упрашивать и ускакал прочь, задрав хвост.

Когда конь испарился из виду, полежал недолго на спине, пересчитал облака, пересилил тошноту, затем перевернулся на живот и огляделся.

А место-то знакомое! Был я здесь, миллион процентов. Ну да, в десяти метрах влево находится вход в Приют Бессмертия. Вон и куст растёт рядом с невидимыми воротами. Подполз по-пластунски к кусту, сорвал и помял пальцами зелёный лист, затем поднялся и отошёл недалеко в сторону. Дальше, за предполагаемой чертой, просматривался тот же летний, радующий глаз пейзаж. Аккуратно перешагнул границу. Ничего не произошло. Всё то же самое. Лето, цветы, пчёлы, птицы. Углубился на несколько метров вглубь территории. Вход остался слева за спиной. Получается, что границы никакой не существует. Есть только дыра в определённом месте, через которую и соединяются уровни. Хоть бы новое что-нибудь программисты-разработчики-проектировщики придумали, всё словно из фэнтези-романов содрали. Опять уселся на землю, сорвал стебель какого-то цветка и, запихнув растение в рот, принялся вдумчиво пережёвывать свежую информацию.

Парень проявился как раз возле куста. Со стороны всё выглядело так, как будто он возник из воздуха. Если бы я не был осведомлён о наличии этой самой дыры, непременно удивился бы шикарному фокусу. Но удивился не я, а как раз этот человек. Изобразил пантомиму с названием: «И где это я, блин?» Меня он сначала не заметил. А когда увидел, насторожился.

Помахал дружелюбно новенькому (я-то уже старенький) рукой. Тот нерешительно двинулся в мою сторону и тут же исчез из виду. Интересно, додумается ещё раз переступить через «порог»?