Геннадий Южаков - Сингапур

Действительно, парень оказался сообразительным, подняться по скоб-трапу на причал для Тоболина без посторонней помощи, стало бы весьма затруднительным делом. Причал предназначен для больших судов и шаланда, болтаясь где-то внизу, сейчас напоминала игрущечный кораблик. Четыре метра высоты дались Тоболину нелегко. А вот парень легко и просто их преодолел даже удерживая в одной руке и дипломат, и палку.

Шаланда отошла от причала сразу, как только на неё спустился сын шкипера. Им надо было поспешить, чтобы не привлечь к себе внимание портового контоля.

Долгожданная свобода? Тоболин стоял на краю причала опершись на палку. На человека странного вида здесь, в этом месте некому было обращать внимание. Кусок старого пирса, очевидно, подлежащего разрушению, а после — строительству нового. Потому и шкипер шаланды безбоязненно к нему ошвартовался. Он выглядел полуостровом и отделялся от основного причала, возле которого вдалеке виднелся белый океанский лайнер, разломом, заполненным водой. Это вынуждало Тоболина совершить немалый путь в обход. Не меньше километра. Что ж, нужно было трогаться а не ждать счастливой оказии.

Восток все более светлел. Показался верхний край солнца, а затем незаметно вырос в огромный золотисто-белый шар. Воздух стал быстро прогреваться, а утренняя прохлада, спадая, поднималась над морем тонкой полосой туманчика.

Тоболин, прихрамывая, медленно шагал по направлению главного морского вокзала. Постепенно приближался лайнер, разнаряженный гирляндами разноцветных огней. Возле его парадного трапа скопилась многочисленная толпа людей, надо полагать, пассажиров, совершающих туристическое плавание. Все больше и больше стало попадаться людей. В основном, это моряки. Подходить к пассажирскому судну не имело смысла. На его корме развевался итальянский флаг. Встретить русских моряков возможность безусловно имелась, но Тоболин не ставил перед собой такую цель. Ситуация требовала начать с агента Ли. А чтобы с ним связаться, нужно было позвонить из первого попавшего автомата. Тоболин порылся в карманах без надежды отыскать какой-нибудь завалявшийся доллар. Увы, они оказались действительно пустыми. Вокзал встретил его обычной суетой. Моряки, прибываюшие с рейдов на ланчах и катерах, торопились в город. Разбираясь в группы и по одиночке, на вокзале долго не задерживались. Одни уходили, другие приходили и вся их общая масса выглядела бурным потоком реки. Тоболин устало опустился на первую же попавшуюся скамью. Рядом никого не было. В поисках путей разрешения проблемы сидел до тех пор, пока не отвлекла неожиданно возникшая непонятная сумятица. Чем она была вызвана, вскоре он понял. Облава на наркоманов и торговцев наркотиками. За последне время здесь-событие не редкое.

Люди еще больше заторопились, а уж в то время появилось немалое количество полицейских. Они бесцеремонно останавливали каждого, кто казался им подозрительным и требовали документы, заставляли открывать дипломаты, саквояжи, сумочки. Между тем внимательно оглядывая толпу, на Тоболина не обращали никакого внмания. Тогда он и решил… Встал и, опираясь на палку, подошел к ближайшему полицейскому. Заговорил по-английски.

— Пожалуйста, помогите мне. Я-моряк, капитан. Попал в очень трагичную историю. У меня совсем нет денег.

Полицейский, увидев перед собой странного человека, обросшего, в потрепаном грязном костюме, с палкой в руке, не понимая его слов, попятился, как от сумашедшего. И не зная, чего можно ожидать от этого ненормального, потерявшего человеческий облик типа, немедленно по радиостанции, висевшей у него на плече, вызвал подмогу. Появился коллега. И теперь уже вдвоем, они также не могли понять, что от них хотел этот бродяга. Один из них подозрительно глянул на его дипломат и показал, дескать открой, может, в нем вся загвоздка. Но увидев одни бумаги и, больше ничего, недоумевающе переглянулись. И, очевидно, решили от него отделаться, указав на скамью, на которой Тоболин только что сидел. С одеревенешими минами, полицейские, перебрасываясь какими-то словами, попытались покинуть это место. Тоболин шел следом и это им не понравилось. Остановившись и не подходя к нему, один из них по рации с кем-то переговорил. Через какое-то время запыхавшись прибежал третий полицейский. Он сразу же догадался, для чего его вызвали. Жалкий вид стоящего перед ним человека вызвали на его лице неоднозначную улыбку.

— В чем ваши проблемы? — спросил он на хорошем английском.

— Пожалуйста, — отчаявшись, Тоболин умоляющим голосом стал говорить, — арестуйте меня и заберите в полицию. Как бродягу…

Полицейский нисколько не удивился и категрично заметил:

— Бродяги — не наше дело!

— Но ведь если я снова скажу, что я капитан, вы опять не поверите…Волей одного случая я оказался здесь, на этом причале. Мне нужна помощь.

И этот полицейский, несмотря на то, что понимал английский, не желал пойти навстречу. Причина была в другом, если принять во внимание его последующие слова:

— Мы ловим наркоманов. И не имеем права отвлекаться от своих обязанностей….. господин капитан, — с иронией закончил полицейский.

— В таком случае, — не сдавался Тоболин, — пожалуйста ловите своих наркоманов, но вам ничего не стоит набрать номер моего агента. Поймите же, наконец, у меня нет денег!

— Назовите номер, — вдруг изменился в лице полицейский.

Тоболин назвал и он, отойдя пару шагов, позвонил кому-то по рации.

Полицейская машина приехала минут через десять, а уж ровно через сорок две минуты Тоболин находился в кабинете у инспектора Ипахака.

Инспектор разглядывал капитана, о котором имел представление лишь по описанию Ли Твин, как бесценное сокровище. Потрясенный исключительно необычайным событием, он не сразу нашел нужные для общения слова. Даже ему, опытному сыщику, оно показалось фантастикой. А впрочем, взявшись за порученное ему дело, с самого начала логически верно мыслил. И вот теперь его точка зрения, явившаяся основой плана поиска капитана, нашла своё подтверждение. В душе инспектора не угасала надежда-найти его самому. А капитан, как испеченый блин со сковородки, неожиданно свалился на стол собственной персоной. «В конце концов, — подумал инспектор, — этот человек, не раз заглядывавший смерти в глаза, вряд ли нуждается в высокопарных словах.»

— Со счастливым возвращением, капитан! И как вы себя чувствуете?

— Спасибо, инспектор. Терпимо. Передвигаюсь вот…, -улыбаясь, он постучал пальцем по палке, стоящей у него между ног, — с её помощью.

Сочувствие в глазах инспектора не осталось без внимания Тоболина, и он поторопился его успокоить: