Бенджамин Саэнс - Я пел прошлой ночью для монстра

Терапия выводит меня из себя. Мне стало лучше? Да я нахуй злюсь. Это тоже часть терапии? Может, смысл в том, чтобы перестать злиться? Откуда мне знать. Все что я знаю — что по вторникам и четвергам проводятся занятия с группой «Против злости». Может, мне стоит к ней присоединиться? Черт, да я могу ее возглавить.

Шарки злится, это стопудово. И злится больше меня. Я помню про «это не соперничество», тут это хрен забудешь. И даже Рафаэль злится. У нас есть на то причина — жизнь обошлась с нами не очень по-доброму. Наверное, стоит составить новый список: «Причины, по которым я злюсь». Я не в себе, я в растрепанных чувствах, я в полном раздрае. Я З-О-Л. Вот поэтому у нас здесь нет бейсбольных бит. Поэтому здесь не допускаются колюще-режущие предметы. Но, слушайте, если вы — не лобовое стекло, то рядом со мной можете чувствовать себя почти в безопасности.

Я работаю над собой. И на полном серьезе считаю, что записи в дневнике Рафаэля стали частью моей терапии. Этот парень пишет просто изумительные вещи. Серьезно. От его слов мое сердце рвется на части. Рафаэль очень… вдумчивый. Он зарабатывает себе на жизнь сценариями, и это клево, но я вижу в Рафаэле поэта — как и в мистере Гарсии. Я пытаюсь учиться у них. Это же вовсе не плохо.

Вчера, когда я остался в кабинке один, ноги сами принесли меня к столу Рафаэля. На нем лежала пара набросков для будущих картин. Взяв в руки и пролистав его дневник, я нашел замечательную историю о монстре.

1.

Мальчик читает монстру. Как Шахерезада. Каждую ночь он читает историю для монстра, пока тот не уснет. И тогда мальчик проживет еще один день. Так он будет жить вечность.

2.

Мальчика зовут Рафаэль. Ему семь. Ему могло бы быть и пять, и шесть, и восемь лет, но сейчас ему семь. Он вырастет и станет писателем, но никто об этом сейчас не подозревает — даже сам мальчик.

И в написанных им историях будет много монстров.

3.

Мальчик читает монстру историю своей жизни, опуская некоторые подробности. Он боится разозлить монстра. Если тот разозлится, случится что-то очень плохое. Мальчик думает, что монстр предпочитает счастливые истории со счастливыми мальчиками, поэтому придумывает о себе счастливую историю. Он достиг совершенства в придумывании счастливых историй. Он уверен, что эти истории нравятся монстру. Он в этом уверен.

4.

Мальчик взрослеет, и монстр начинает к нему приходить — почти всегда ночью. Он жаден до новых историй. Мальчик, теперь уже почти мужчина, но все еще с душой ребенка, продолжает читать ему истории, чтобы сделать монстра счастливым. В глубине души этот мужчина-мальчик знает, что монстр никогда счастлив не будет.

Но он продолжает читать истории, написанные им для него.

5.

Иногда Рафаэлю не хочется читать истории монстру. Он устал. Бывают ночи, когда монстр не приходит, и Рафаэль надеется, желает и верит, что монстр ушел навсегда. Иногда монстр не приходит неделями и месяцами, и тогда Рафаэль начинает думать, что он свободен. Он молит бога, чтобы монстр умер.

Но монстр всегда возвращается.

6.

Мальчик стал мужчиной (но в душе все равно остался ребенком). Чтение историй монстру сводят его с ума. Он начинает пить. Ему всегда нравилось пить, но теперь выпивка становится его избавлением. Он пьет и пьет, читая истории монстру. Сейчас он знает, что всегда ненавидел этого монстра. Он все спрашивает себя: что случится, если монстр узнает правду? Его сердце горит в огне, и боль становится невыносимой.

Но выпивка помогает дочитывать монстру истории до конца.

7.

Рафаэль, мужчина-в-душе-еще-мальчик, становится старше. Его волосы седеют, и он выглядит как человек, научившийся шептать слово «страдание» так, словно это молитва. Он забыл такие слова, как «счастье» и «радость». Он смеется, но его смех пуст и фальшив. Неподдельны лишь слезы.

Он спрашивает себя: почему у него есть монстр? Почему он сдался ему?

8.

Он думает: что бы случилось, если бы я перестал читать монстру? Что, если бы я прочитал ему настоящую историю — историю о мальчике, который был истерзан и полон боли, и хранил раны на своем теле как самое большое сокровище? Пришлась бы ему такая история? Что бы ответил монстр, если бы я сказал, что не хочу больше читать ему истории о мальчиках, что хочу рассказать ему историю о Рафаэле, который хочет пересечь границу и войти в страну под названием «зрелость». Это непростая, но прекрасная страна, ты понимаешь это, монстр?

Сегодня, когда монстр придет, он расскажет ему ту историю, которую хотел рассказать всю свою жизнь.

9.

На улице темно. Снова опускается ночь, но он не боится. Это странное и новое чувство для него — бесстрашие. Он чувствует себя обнаженным, но это не так уж и плохо — ощущать свое тело, руки, ноги, грудь, ладони и сердце. Он сидит на постели. Выпивка ему не нужна.

Он не будет пить. Он ждет, когда придет монстр, чтобы рассказать ему свою историю.

Я знаю, что картина Рафаэля, которую он принес в группу, нарисована как раз к этой истории. Картина, которая ошарашила меня, которая заставила меня плакать, которая — как я думал — была обо мне. Я знаю это, но я в каком-то роде влюблен в эту историю. Кажется, я понял, почему Адам говорит, что хоть у нас всех и разные истории, в чем-то они все схожи. Я этого не понимал, но, начав читать дневник Рафаэля, видел в нем самого себя. Это лучше, чем смотреться в зеркало. Несмотря на то, что мне восемнадцать, а ему — пятьдесят три, я вижу в написанных им словах себя. Вижу. Звучит, наверное, бредово, но для меня это так, и для меня в этом есть смысл.

Адам не во всем прав, нет. Не думаю, что он одобрит то, что я читаю дневник Рафаэля. Но дело в том, что этот дневник помогает мне работать над собой. Почему кого-то должно волновать, что именно помогает мне при этом? Прямо так и слышу, как говорю все это Адаму. Вижу выражение его лица — оно напоминает мне, что я лгу сам себе, я читаю в нем: «Зак, ты нечестен с собой».

У меня зависимость, вот. Я тут поработал над собой и понял, что у меня алкогольная зависимость. А теперь у меня еще и зависимость к прочтению дневника Рафаэля. Тут говорят, что такое случается — когда перескакиваешь с одной зависимости на другую. Но лучше же читать дневник Рафаэля, чем пить бурбон или нюхать кокаин? Мне так кажется. Это моя точка зрения, я ее никому не навязываю. Ладно, признаю, что у меня от самого себя шарики за ролики заходят.

И я тоже начал вести дневник. Вот что я написал этим утром, проснувшись:

Я думаю, мой монстр имеет какое-то отношение к брату. Мой монстр имеет какое-то отношение к матери и отцу. И я знаю, что кровь в моих снах тоже имеет какое-то отношение к монстру.

Я застрял между желанием вспомнить и нежеланием вспоминать. Это я не хочу ничего вспоминать или монстр? Или, может быть, наоборот, монстр хочет, чтобы я все вспомнил? Если я вспомню, то со мной, может быть, случится что-то очень плохое.