Юрий Красуля - Золотой Рыбк

пришлось связаться. Не взыщи за то, как мы встретились, но радостно то, что

чудо с тобой сталось. Казах в подвале не ошибся, что-то с нами произошло. И это

радость. Даже немного горжусь, что мой старый знакомый стал сказочно

необычным.

Дома было шаром покати, отправились в ближайшее кафе, чтобы отметить

встречу.

Пока шли к общепиту, Виктор решил также похвастаться – он тоже обрел особые

способности.

- Почти все, как обещал Улугбек, стал понимать животных и птиц. Но, главное, со

временем стал понимать людей по-другому.

Первое, что услышал – это у голубей: кушать, кушать, дай, дай, девку, девку.

Собственно у большинства птичек это была основная тема. Узнал, что коты

говорят между собой и с нами на разных языках. Но стало удобней – когда Васька

просит свежей воды, я не сыплю ему корм. А котяра быстро просек, что я его

нормально понимаю, и на своем внутрикошачем при мне не мурлыкал. Но про

отдых и спокойствие он мяукал все интереснее.

Затем на подобный мусор чириканий и курлыканий перестал обращать внимание.

Так можно слушать одни и те же разговоры старушек у подъезда изо дня в день,

со временем понимаешь, что все одно и тоже, и основную массу слов

пропускаешь мимо ушей, вылавливая только новые и любопытные детали.

Вот тогда то стало поинтересней. Постепенно стал открываться тайный мир

необычного взгляда на нас ворон и воробьев. Хитрость и простоватость собак и

котов. Новое видение стало напоминать затянутое, но интересное кино.

Особенно впечатлило неожиданное упоминание воробьев о словах дальних

деревьев. Воробьи то веселые и прикольно глупенькие. К их чириканью особо и

не прислушивался. Так, все суета. Не то что вороны. Они то про деревья

упоминали столько, что открыл для себя очень полезный секрет – когда и где

лучше подзаряжаться. Что срабатывает во время простой прогулки по парку, а

когда нужно полазить по веткам и поспать на высоте. Что дает туман у деревьев,

и в какой момент первых весенних движений соков, можно разбудить свою мощь.

Пошел к ним. А там тишина. В ветряный день – тоже ничего. Возможно, подумал,

птички могут услышать поболе моего. Ну и ладно. Даже потерял интерес на

некоторый период. Воробьям же сказал свое фэ. И, то, как они среагировали,

показалось, что птички все поняли.

Но после услышанного от деревьев в туманах, пришлось перед воробышками

извиняться. Надеюсь, пара килограммов пшена в кормушке притупила их обиду.

Деревья меня встрепенули. То, о чем они перешептывались, заставило немного

заныть сердце. Мы, люди, имеем в себе подобие божественного, которое тихо

спит и деградирует. А дровеняки, не все, но некоторые, шепчут касаясь таких

тем, что только нашим пророкам удавалось узнавать, а им, растениям, видно

почти каждый день. Правильнее сказать, они не говорят, а повторяют кое что из

других миров. Или из других времен. Очень крутое ощущение.

В период этих мистических открытий, неожиданно стал замечать, что ко мне

стали в гости приходить-то старые коты и собаки, то являться вороны. Не

говорили, просто с доброй типа улыбкой на меня смотрели. Может пару раз и

гавкнули или каркнули. Но ничего особого, так, по-стариковски, просто

показывали свое уважение.

После этого три месяца тишины. Перестал слышать всех. Но чудо вернулось,

притом, с неожиданным бонусом. Почему-то люди стали воспринимать меня как

того, кому стоит раскрыть душу. И, главное, я стал для многих тем, с кем просто

необходимо поделиться тайнами, чтобы со временем, я в их деле помог.

Опасность узнать лишние тайны я понял быстро. Особенно, когда новые добрые

знакомые попытались использовать мой дар, чтобы раскрутить на серьезную

информацию солидных людей.

Пришлось быстро определяться, где возможно выжить. Ясное дело не при

чиновниках и гэбистах. Там съедят и подставят весьма быстро. Им самое главное

– влезть на вершину пирамиды власти, так что в нужный момент пожертвовать

удобной ступенькой – не проблема.

Выбрал криминал. У них занял место уважаемого психолога - живого детектора

лжи. По сути, и те и другие почти-то же самое, так что определился с

максимально безопасным для себя вариантом.

Хотя объяснение прихода к бандитам было немного натянутым, но правда была

точно в том, что при Викторе просто невыносимо хотелось раскрыть свои карты.

Он просто подменял своим образом ту цель, смысл, ради которого человек

напрягался и корячился многие годы, и, вот, наконец-то, есть перед кем

отчитаться, доложить о проделанных успехах.

Филипп это ясно понимал, но, как, возможно, и многие, ничего поделать не мог.

Виктор был штопором, который вытягивал пробку секретности в душе, и

заставлял фонтаном литься нектар духа без остановки. И это было не просто

чудо. Чудо было бы не поддаться такому желанию.

История у Филиппа была также необычная. Приблизительно через полгода, когда

в поликлинике девочка так и не смогла проткнуть ему палец, дабы взять анализ

крови, Филипп стал замечать, что стал меняться. Но, что интересно, бриться

получалось, да и ногти срезал без проблем. Даже, при большом желании, мог сам

себе сделать надрез. Но другим было чем-то запрещено.

Первое время очень переживал, что, если нужна будет операция, то так и

загнется – хирурги-то не смогут разрезать.

Но здоровье реально улучшилось. Старые травмы сами залечились. В целом, тело

становилось здоровее и весьма защищенным. И это радовало.

Брат у Филиппа часто тусил в полукриминальных компаниях. Раньше, из-за этого,

неуязвимый держался от всего такого подальше. Но теперь осмелел. Решил

провериться.

До разборок с поножовщиной дело дошло весьма скоро. Филипп ринулся к

буянам, дабы помешать кровопролитию. Быстро ощутил попытку его подрезать.

Но остался цел. Чего нельзя сказать об одежде.

В дурной коллективной драке пропускал удары и кулаками и ногами, даже

стульями по голове. Ничего плохого. Зато всем повтыкал кулаками по лицу. И тут, определил для себя поиск решения главной проблемы. Хоть ему пока никто не

может навредить, но и он не особо может всыпать. Как в анекдоте – да, он

сильный, но очень легкий.

Филипп был узок костью, с неразвитыми мышцами. По виду – заморенный ботан,

но ни в коем разе не боец.

В кино азиаты со своими искусствами умеют навалять более крупным. Так и у

него, Филиппа, должно получиться. Вот и пошел заниматься каратэ.

Наверняка есть тренеры, которые могут раскрыть талант, наполнить мощью. Но

инструктор Филиппа был не таким. Много рассказов о суперкрутизне именно

таких ударов, примитивные демонстрации против заранее известной простой