Лариса Васильева - Смерть приходит на свадьбу…

— Ненаглядная… — он гладил ее спутавшиеся длинные волосы. — Я тебя люблю в любом виде.

— Кто там? — раздался голос Анны Ивановны.

— Спите, Анна Ивановна, это ко мне Дима приехал.

— Так чего же спать, завтракать пора… Дима, ты там ничего не привез?

— Привез, — крикнул он. — Вот, сэндвичи, заехал в круглосуточное кафе… — Дима показал Нафисе объемистый пакет: — Думаю, Анна Ивановна, вы не останетесь голодной.

Во время разговора с Анной Ивановной Дима не отпускал Нафису, и ей приходилось смотреть на него, неудобно задрав голову.

— А вот тут ты ошибаешься, она всегда голодная. Кроме того, есть еще собака…

— Хоть бы ты ее назвала как-нибудь, дала имя, — Дима снова поцеловал ее, не давая говорить.

Ответила она только спустя пару минут:

— Я же не хозяйка. Ну, и зачем ты меня разбудил? Куда сегодня едем?

— На этот раз нас ждет эквиросс.

— Чего-чего?

— Это что-то вроде конной ярмарки. Посмотрим и покатаемся на лошадях. Надо же тебе когда-нибудь посидеть на лошади.

— Ты серьезно? — забеспокоилась Нафиса. — Нет, я пошла досыпать…

Он прошел на кухню, чтобы не слушать ее возражений, а Нафиса скользнула в свою комнату и вновь нырнула под одеяло, но не выдержала, принялась одеваться.

Они посмотрели выставку лошадей и немного покатались. Справиться с лошадью оказалось не менее сложно, чем устоять на сноуборде. Нафиса устала, проголодалась и Дима сжалился над ней, решил, что для первого раза достаточно. В кафе к ним подсел худощавый лысый мужчина, понаблюдал за ними, а потом неожиданно вмешался в разговор:

— Вы молодожены. Угадал?

— Нет… — покачала головой Нафиса.

— Да… — сказал Дима.

— Понятно… — засмеялся незнакомец, — пока нет, но скоро будет да.

Они переглянулись, и Нафиса опустила глаза.

Дима стал заезжать за Нафисой почти каждый день. Выходя из офиса, она уже привычно обводила взглядом ряд припаркованных машин — искала Диму.

— Я смотрю, мне ни к чему машину покупать, — вместо приветствия сказала она в тот день.

— Да, у тебя есть постоянный водитель с машиной.

— Ой, а я знаю новую примету!

— Расскажи… — говорил он, целуя ее вишневые губы.

— Дай же расскажу….

— Сейчас, подожди…

— Если машина помята впереди или справа, то это к прибыли, а если сзади или слева, то к потери.

— Если справа — значит, не пропустил помеху справа, сам виноват, придется платить; впереди — дистанцию не держал, тоже твоя ошибка. Нафиса, все наоборот.

— Ну, может быть, я перепутала.

Подъехали к ее дому, Нафиса хотела выйти, но он придержал дверь:

— Не так быстро… Знаешь, я хочу сказать, что тебе не только машина не нужна, но и квартиру не надо покупать, моя тебе вполне подойдет, — он пригладил волосы на макушке.

— Это что, предложение?

— Еще какое предложение! — и его рука вновь потянулась к голове.

«Павел тоже всегда приглаживал волосы, когда волновался…» — невольно вспомнила Нафиса.

— Поехали ко мне… Так не хочется одному блуждать в моих хоромах…

— Поехали…

— Ты с Павлом долго была? Ты же еще совсем молодая.… Наверно, это было детское увлечение.

— Да нет, не совсем детское… Дима, смотри на дорогу… — странно, стоило ей вспомнить Павла и тут же Дима о нем заговорил.

— Ты так сказала о Павле, словно до сих пор его любишь, словно ты сейчас не со мной, а с ним.…

— Я очень долго не могла его забыть.

— Ты все еще его любишь, — ревниво повторил он. — Вы же давно расстались, а говоришь о нем так, словно он только что ушел. Сколько ты еще будешь о нем думать? Это же какая-то ненормальность…

— Я уже не думаю о нем. А любовь — вообще ненормальность.

— Это правда, я вот сошел с ума.… Только о тебе и думаю. — «Господи, ну что я за идиот?! Ревную к Павлу, которого уже нет в живых, это же смешно!»

В лифте Дима обнял Нафису, с каким-то отчаянием заглянул в ее глаза:

— Что ты со мной делаешь? Я сам себе напоминаю человека, застрявшего в болоте: одну ногу поднимешь, вторая сильнее увязнет. Это ты, как трясина, затягиваешь меня. Как меня угораздило так влюбиться в тебя? — он держал Нафису за плечи.

— Должно же было и мне когда-нибудь повезти.

— А что мне сделать, чтобы ты полюбила меня?

— Тебе уже ничего делать не надо …

— Мне кажется, ты видишь во мне лишь Павла… — неуверенно произнес он. — У меня сердце брата, и я люблю его женщину, у меня его вкусы, его привычки. Мне кажется, я — это не я. Это он остался жить, а не я.

— Ты ошибаешься, я люблю именно тебя, а не его, иначе между нами ничего бы не было. — Потом улыбнулась: — Несмотря на то, что вы так похожи, и я вижу громадное отличие в вас: ты любишь меня, а Павел не любил. Поцелуй меня еще раз… И не говори больше о нем, мне нужен именно ты… Нет, не так, я хочу крепко — крепко…

— Как я люблю тебя… — он обнял ее так, как она мечтала.

В эту ночь они не вспоминали ни о Павле, ни о ком-либо еще.

На работе во время перерыва Нафиса советовалась с подругой:

— Дима так торопит меня, не дает времени на размышление.

— Сколько тебе надо времени? Год? Два? Хватит тебе мучить его, — сказала Юля. — Не пойму тебя: ты ведь любишь его. Неужели найдешь лучше? Симпатичный, богатый, тебя так любит… Выходи или уступи его мне. Я бы не раздумывала ни дня.

— Он служил где-то в горячей точке. Дима не любит об этом говорить. Такие люди с трудом вписываются в мирную жизнь. Дима бывает довольно нервным, вспыльчивым.

— Знаешь, психов и без армии полно, а твой Димка не водку пьет, а вкалывает. Интересно, как он смог открыть свое дело?

— Он не один все организовал, а вместе с другом-армейцем. Вообще-то, мне с ним интересно, и думает он не только о своем бизнесе, эрудирован, может поговорить на любую тему…

— Так хватит тебе раздумывать, а то я отобью!

Диме вдруг позвонила Ира:

— Дима, привет…

— Привет…

— Как дела? Наваждение кончилось?

— Какое наваждение?

— Ты говорил, тебе девушка приснилась… вроде бы и не нравится, а тянет…

— Я так говорил? Не помню, сейчас она мне очень нравится, так что я женюсь на ней. Лишь бы она согласилась, — Дима суеверно постучал по столу.

Такую новость Ира не могла переварить в одиночку, поехала к Наташе:

— Какая сволочь, мелкая дрянь! У него такой голос счастливый, радостный: надеется, что скоро она переедет к нему…

— Плюнь ты на него… Мужики, как автобусы: один ушел — другой придет… — Наташа смотрела на жизнь философски.

— Знаешь, какие у него хоромы? Новая квартира в двух уровнях, не квартира — полигон, шикарно. Когда я заходила к нему, мебель еще не была расставлена, но отделка классная…

— А ты что, у него была?

— Да, однажды, так, на пять минут зашли — увязалась за ним, поднялась в его квартиру.