Артур Хейли - Посадочная полоса 08

— Срочно свяжите меня с командно-диспетчерским пунктом. Затем дайте мне внеочередную телетайпную связь с Виннипегом.

Отдав распоряжения, руководитель полетов взял телефон и через несколько секунд заговорил невозмутимым голосом:

— У телефона руководитель полетов. С самолета рейса 714 компании «Мэпл Лиф Чартер» получено чрезвычайное сообщение. У них на борту несколько случаев тяжелого отравления пищей. Среди заболевших — второй пилот. Освободите все воздушные трассы под ними на случай срочной посадки.

Нажав на рычаг телефона и не убирая с него руки, он крикнул оператору на телетайпе:

— Ну как, связались с Виннипегом? Хорошо. Отправьте сообщение. Начинайте. «Руководителю полетов аэропорта Виннипег. Срочно. Самолет рейса 714 компании „Мэпл Лиф Чартер“ сообщает, что у них на борту несколько случаев тяжелого отравления пищей. Считают, что причиной явилась рыба, поданная на ужин во время полета. Немедленно проверьте поставщиков и наложите запрет на все продукты из того же источника. Учтите, на этот раз был случайный поставщик».

Обернувшись к телефонисту, он потребовал:

— Соедините меня с местным агентом компании «Мэпл Лиф Чартер». Его имя Бёрдек. Затем мне нужно связаться с полицией.

Распорядившись, он продолжил чтение радиограммы Дана. Закончив, он сказал радисту:

— Подтвердите получение, Грег. Передайте им, что все трассы под ними свободны и вскоре мы их проинформируем о возможной посадке. Пусть они постоянно ставят нас в известность о состоянии больных пассажиров.

Этажом ниже диспетчер канадского главного управления полетами западного направления, резко развернувшись в кресле, крикнул через всю комнату:

— Проверьте обстановку в зеленом коридоре № 1 между нами и Калгари!

— В восточном направлении движется самолет военно-воздушных сил «Северная звезда», высота 18 тысяч метров. Сейчас он над Пенктинтоном. Затем самолет 714 компании «Мэпл Лиф».

— 714-й в чрезвычайном положении. Требуется, чтобы все трассы под ним были свободны.

— «Северная звезда» летит далеко впереди. Позади чисто. В восточном направлении готовится к взлету «Констелейшин».

— Взлет разрешаю. Но все другие самолеты восточного направления пока задержать. Дайте посадку «Северной звезде» тотчас, как он прибудет.

Наверху руководитель полетов снова взялся за телефон, свободная рука его потянулась к галстуку: узел, казалось, душил его. С раздражением дернув, он сбросил галстук на стол.

— Хэлло, Бёрдек. Говорит руководитель полетов. Мы получили сообщение о чрезвычайном положении на одном из ваших самолетов — 714-й Торонто — Виннипег. Что? Нет, самолет в порядке. Сказал им, чтобы выяснили, откуда были получены продукты. Известно только, что это не был постоянный поставщик авиалиний. Что? Было бы гораздо лучше, если бы вы пришли сами к нам и как можно быстрее.

Нажав на рычаг, он обратился к телефонисту:

— Связались с полицией? Хорошо, соединяйте. Хэлло, это руководитель полетов аэропорта Ванкувер. Простите, с кем я говорю? Вот что, инспектор, на одном из прибывающих самолетов случилось несчастье. Несколько пассажиров и один член экипажа отравились пищей. Нам нужны машины «Скорой помощи» и врачи. Что? Да, три серьезных случая, возможно, будут еще. Надо быть готовыми. Самолет должен прибыть после пяти по местному времени. Это примерно через два с половиной часа. Подготовьте места в больнице, вызовите машины и дорожную охрану. Ясно? Мы снова свяжемся с вами, как только получим новую информацию.

Через несколько минут в комнату ворвался Гарри Бёрдек. Управляющий местным отделением компании «Мэпл Лиф» был полным, небольшого роста мужчиной с вечно лоснящимся лицом. Тяжело дыша, он остановился посреди комнаты, перекинув пиджак через руку и вытирая лицо огромным носовым платком в горошек.

— Где сообщение? — задыхающимся голосом проговорил он. Пробежав глазами по бумаге, которую протянул ему радист, он спросил: — Какая погода в Калгари? Ведь туда для них гораздо быстрее.

— Это невозможно. Там туман вплоть до Манитобы. Им ничего не остается, как продолжать полет.

Один из сотрудников, оторвавшись от телефона, громко сказал:

— Из отдела перевозки пассажиров. Интересуются, когда мы возобновим полеты в восточном направлении. Спрашивают, держать ли пассажиров в городе или везти сюда.

— Пусть держат их в городе. Незачем здесь устраивать столпотворение. Мы тотчас сообщим, когда аэропорт будет снова открыт, — отозвался руководитель полетов.

— Вы вроде бы уже позаботились о медицинской помощи? — спросил Бёрдек.

— Этим занялась городская полиция. Они предупредили больницы и организуют доставку больных.

Бёрдек прищелкнул пухлыми пальцами.

— Постойте! В сообщении сказано, что второй пилот тоже слег. Об этом, вероятней всего, сообщил сам командир? А если и он отравился? Вы лучше справьтесь сейчас у них об этом. А я пока выясню, нет ли на борту врача. Вдруг все-таки есть. Передайте им, что, если есть необходимость, мы можем организовать медицинскую консультацию по радио.

Руководитель полетов кивнул и взял со стола радиста микрофон. Но не успел он начать, как Бёрдек снова обратился к нему:

— А что, если командир действительно заболеет? Кто же тогда…

Но докончить ему не дал холодный и спокойный взгляд руководителя полетов.

— Лучше всего без этих «если», — сказал он. — Все, что мы можем, — это уповать на господа бога. Это делают, наверное, и те, наверху.

Шумно вздохнув, Бёрдек начал шарить по карманам в поисках сигарет.

— Джо, — обратился он к радисту. — Соедини меня с доктором Девидсоном. Его номер в списке для экстренных случаев.

Примерно в четырех милях над землей самолет продолжал лететь своим курсом.

Повсюду, насколько хватало глаз, под ним расстилался волнистый покров облаков. Они уходили назад настолько незаметно, что казалось, самолет висит над ними неподвижно. Это был холодный пустынный мир, в котором сердцебиение двигателей гулко отдавалось в отливающем серебром пространстве.

При ясной погоде этот мощный пульс двигателей разносился бы по безлюдным долинам Скалистых гор. Но этой ночью звук пролетающего самолета был смягчен наземным туманом и лишь слегка проникал сквозь толщу в тишину редких фермерских усадеб, никого там не тревожа. Но если кто-нибудь и услышал бы вдруг звук самолета, то отнесся к нему как к обычному явлению, не стоящему особого внимания. Или, может быть, ему пришло бы в голову, что неплохо бы оказаться там, наверху, летящим куда-то далеко-далеко в полном комфорте. Но он никогда бы не смог вообразить себе, что любой на этом самолете с великой радостью поменялся бы с ним местами.