Магомед Абдулкаримович - Переосмысление

Наступило молчание, но Эсам не хотел молчать:

— Айша, пока ваш муж думает, как бы правильней ответить на мой вопрос, я бы хотел поинтересоваться у вас — знаете ли вы, почему он перестал общаться со своими братьями? Я бы мог спросить об этом у него, но, как видите, он и на один-то вопрос ответить не может, что уж говорить о двух, — сказал он и тут же дружелюбно улыбнулся Джасиму.

Айша немного замялась, но с ответом тянуть не стала:

— Джасим говорил мне, что все его братья, кроме самого младшего, Ахмада, перестали разговаривать с ним, когда узнали, что он женится на мне.

— Не может быть! — воскликнул Эсам с артистическим удивлением и отодвинул от себя тарелку с едой, сделав вид, что у него от этой ужасной новости даже пропал аппетит.

— Парни, это правда? — спросил он, смотря на них с укором. — Вы действительно что-то имеете против этой прекрасной дамы, которая накормила вас этой восхитительной едой? Вы имеете что-то против женщины, которая сделала счастливым вашего брата? Посмотрите на него, разве вы не видите, как он счастлив? — говорил он, указывая на сгорающего от раздражения Джасима.

Но никто из братьев ничего не ответил, а один ухмыльнулся.

— Ну да ладно. Я думаю, вы не отвечаете, потому что вам очень стыдно за свое поведение. Айша, надеюсь, я не раздражаю вас своей разговорчивостью? Просто ваш муж все время молчит, и надо признаться, что его молчание наталкивает меня на разные не очень приятные мне мысли. Но не будем об этом. Если вы позволите, я задам вам еще один вопрос. Вопрос этот давно поселился в моей голове. И надо сказать, что поиск ответа на него стал для меня настоящей проблемой. Но потом я перестал думать о проблеме и дал ей созреть. И вот она созрела, и этот факт требует от меня немедленно спросить у вас… легко ли отказаться от своей страны и от своей веры? Вы ведь в свое время приехали сюда просто по работе, на пару недель, потом встретили этого прекрасного парня и решили остаться с ним. Вот так вот — раз, и все! Вы бросили все и остались тут, сменили имя, сменили вероисповедание.

— Это было нелегко для меня, но я сделала это ради Любви, ради того, чтобы быть с Джасимом, — ответила она, как будто ждала подобного вопроса и, взяв своего мужа за руку, посмотрела на него своими грустными, но очень любящими глазами.

— Я открою тебе секрет, старик — даже если бы она не сменила имя, не приняла Ислам — я был бы с ней. Я не вижу ничего плохого в американцах, я уважаю их страну, США является для меня олицетворением свободы.

Эсам громко рассмеялся, хлопнув в ладоши.

— Ну, да! «Так шлите их, бездомных и измотанных, ко мне.», — цитировал он надпись на Статуе Свободы, не переставая смеяться, — ты ведь сейчас как никто попадаешь под категорию людей, о которых там говорится, не так ли, мой друг?

Джасим молчал.

— Ладно, о том, что ты думаешь по этому поводу, мы поговорим чуть позже. А пока я хочу закончить тему, которую начал обсуждать с твоей женой, но для продолжения нашей беседы мне, безусловно, нужно твое разрешение. Так ты не против, Джасим? — говорил старик, отрезая кусок рыбы.

— Я пока не против, Эсам. Я уважаю тебя, потому что ты старше и мой отец уважал тебя, — терпение Джасима было на исходе.

— Молодец! Уважение к старшим — это хорошо. Так вот, Айша, — сказал старик, вытирая рот салфеткой и наливая себе чай, — я хочу спросить вас, кто привил вам веру в Бога?

Айша немного помолчала, затем ответила:

— Мама., — на ее глазах появились слезы, — я была трудным подростком и не верила ни во что. Когда мама укоряла меня в том, что я не хожу в церковь и не молюсь, я отвечала ей, что не смогу поверить в Бога, пока в моей жизни не произойдет чего-то, после чего я удостоверюсь в Его существовании. На что мать ответила, что если бы Бог явился к нам, и все бы увидели Его, то все бы поверили в Его существование, и тогда не было бы смысла в религии. А суть религии в том, чтобы верить в существование Бога просто так, не прибегая к поиску каких-либо доказательств. Она рассказала мне притчу о человеке, который взывал к Богу, чтобы Тот дотронулся до него и доказал тем самым, что Он есть, и Бог дотронулся до него, но человек не заметил этого и смахнул с плеча бабочку. Моя мать не была мастером по проповедям, но после одной из таких бесед я уверовала.

После этих слов Эсам пристально посмотрел на нее. В его взгляде что-то ей показалось ужасным. Некоторое время он просто смотрел на нее и молчал. Это молчание было пугающим не только для нее. Даже Джасим поймал себя на мысли, что взгляд у Эсама в тот момент был поистине дьявольским. Но затем старик вновь улыбнулся, сменив выражение лица на прежнее.

— Трогательно, Айша, правда, трогательно, — говорил он, попивая чай, — Особенно меня тронула эта притча о бабочке, которую я слышал, наверное, уже миллион раз. Конечно, трудно оглядываться назад и видеть ошибки тех, кого любишь. Но я, как сторона совершенно объективная, осмелюсь заметить, что ваша мать не должна была укорять вас за то, что вы не ходите в церковь. Я, например, никогда не заставлял своих сыновей ходить в мечеть. Человек, который был намного умнее всех нас, сказал: — «Регулярное посещение церкви так же неспособно сделать человека христианином, как регулярное посещение гаража неспособно сделать человека шофером». Но это, конечно, совсем не означает, что ее и вовсе не надо посещать. Ведь посещение таких мест, возможно, не способно сделать неверующего человека верующим, но оно, на мой взгляд, способствует духовному развитию того, кто уже является верующим. Вы согласны со мной, дорогая?

— Да… да, наверно, вы правы, Эсам, — ответила Айша, которая внезапно ощутила, как на нее накатила усталость от всего этого.

— Напомните, пожалуйста, дорогая, откуда вы родом? — спросил Эсам.

— Из Сан-Франциско, я прожила там всю жизнь, — ответила она со светлой грустью в голосе. Ей почему-то вспомнился парк «Край земли», одна из главных достопримечательностей города Сан-Франциско. Этот парк расположен в самой крайней точке континентальной суши, в направлении вращения Земли. Ей вспомнился потрясающий пляж Оушен Бич, который проходит через этот парк. Вспомнились места, откуда открываются потрясающие виды на Тихий океан. Когда она жила в своем родном городе, она очень часто убегала на этот пляж, к этому парку, чтобы отдохнуть от всех повседневных проблем, которые неизбежно наваливаются на человека, работающего слишком много.

Эсам отвлек ее от этих мыслей:

— Ну, хорошо. И что теперь? Вы жили в США, в этом вашем прекрасном городе, были христианкой всю свою жизнь. Вы считали Иисуса сыном Божьим, но вот вы встретили Джасима, поменяли свою религию, бросили Штаты, и теперь вы вдруг перестали считать Иисуса сыном Господа? Ведь по исламу, Иисус — это человек.