Ай У - В огне рождается сталь

— Но совсем забывать о доме тоже нельзя, — с обидой в голосе проговорила тетушка Сунь.

— А вы попросите Юй-фэнь, чтобы она чаще приезжала.

— Я теперь вовсе не буду ждать ее. Приехать и сразу же уехать — так лучше вовсе не приезжать. Одна трепка нервов!

— Сегодня можно поехать попозже, — мягко успокаивал ее Цинь Дэ-гуй, — скажите ей, чтобы осталась еще немного. — Он нарочно говорил громким голосом, чтобы его было слышно в другой комнате.

— Если бы Юй-фэнь была такой хорошей, как ты… — продолжала сердиться тетушка Сунь. — А она просто бессовестная дочь. — На глазах ее выступили слезы.

— Не надо так ругать ее. Я знаю, что у них на заводе очень много работы, — пытался как-то оправдать девушку Цинь Дэ-гуй.

— Я бы не ругала ее, будь она немного повнимательнее к матери. — Тетушка Сунь вытерла рукавом глаза и продолжала изливать свою душу. — А то не успела положить куайцзы после обеда, как тут же поспешила на поезд, не захотела и минуты задержаться.

— Так она уже ушла! — изумленно воскликнул Цинь Дэ-гуй. — Ну, это уж совсем нехорошо! — Он встал и собрался распрощаться, но тут в комнату вошла сноха тетушки Сунь.

— Вот хорошо, что ты еще не ушел! — радостно воскликнула она. — Только что пришли из семьи Дин и просят, чтобы Сунь Юй-фэнь передала Дин Чунь-сю пару туфелек. — Ты знаешь Дин Чунь-сю? Говорят, ее муж работает на вашем заводе. Если ты ее не знаешь, то отдай туфельки Юй-фэнь.

Цинь Дэ-гуй взял туфельки, попрощался и отправился в путь. Широкими шагами он шагал по освещенной лучами заходящего солнца дороге. «Мы же договорились! — размышлял он. — Почему она уехала без меня?» Ему было как-то не по себе. Перед его глазами все время стояла освещенная луной девичья фигурка, он всячески старался прогнать этот образ, но из этого ничего не получилось. И от этих мыслей на сердце было и сладостно и горько. Он расстегнул куртку и подставил разгоряченную грудь порывам прохладного ветра.

В поезде Цинь Дэ-гуй переходил из вагона в вагон. Еще на станции он понял, что в этом поезде ее нет, но стоило ему увидеть в каком-нибудь вагоне девушку в белой кофточке, как он не мог удержаться от того, чтобы не пройти мимо и не взглянуть на нее.

После возвращения из деревни Цинь Дэ-гуй стал работать в вечерней смене. В три часа дня он отправлялся на завод, чтобы в четыре принять мартен. В общежитие он возвращался только после двенадцати часов ночи и на следующее утро вставал не раньше восьми утра, так что ему не удавалось встретиться с Сунь Юй-фэнь, — она все время работала в дневной смене. Он хотел было написать ей письмо и сообщить о туфельках, но потом решил, что лучше под этим предлогом встретиться с ней лично. Ему очень хотелось узнать, почему она одна уехала в город. Если бы так поступил кто-нибудь другой, он не придал бы этому никакого значения. Но поступок Сунь Юй-фэнь не давал ему покоя. На работе он забывал обо всем другом, кроме мартена, но стоило ему выйти за заводские ворота, как моментально перед его глазами возникало ее улыбающееся лицо.

Следующую неделю он работал в ночную смену и дважды вечером отправлялся к воротам ее завода в надежде встретить ее после работы. Но оба раза он приходил напрасно, и эта неудача еще больше огорчила его. В конце концов он пошел к ней в общежитие. Но там ему сказали, что она возвращается каждый день в разное время, потому что учится в вечерней школе. Ему ничего не оставалось, как предпринять еще одну попытку подождать ее после работы.

И вот он в третий раз пришел к заводским воротам, решив, что делает это последний раз. Он даже не захватил с собой туфельки, не особенно веря в успех и этой попытки. С тяжелым сердцем стоял он у ворот, подумывая, не уйти ли, пока не попался на глаза знакомым.

Но тут показалась Сунь Юй-фэнь в группе девушек, До него доносился их громкий смех. Цинь Дэ-гуй почему-то был уверен, что встретит ее одну; но, увидев ее в толпе подружек, он оробел и, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, молча стоял на месте. Сунь Юй-фэнь уже заметила его и громко крикнула:

— Цинь Дэ-гуй, ты только что сменился? Кого ждешь?

Ее подруги обернулись. Под их взглядами он не посмел признаться, что ждет ее, и нехотя ответил:

— Да тут… приятеля одного.

Сунь Юй-фэнь уже прошла, когда Цинь Дэ-гуй набрался, наконец, храбрости и крикнул ей вслед:

— Сунь Юй-фэнь, обожди! Мне нужно тебе кое-что сказать!

Девушка обернулась и строго спросила:

— Что сказать?

— Тебе из дому передали туфельки, — залившись краской, ответил Цинь Дэ-гуй.

— Какие туфельки?

— Пару детских туфелек, чтобы ты отдала их Дин Чунь-сю.

— Ай-й-я! А ты разве не знаком с Дин Чунь-сю? Отдай ей сам.

— Мне велели тебе передать…

— Туфли у тебя с собой?

— Нет, но я давно хотел сказать тебе о них.

— А-а-а, так это ты вчера приходил ко мне в общежитие? Дежурная мне передала, что меня спрашивал какой-то земляк.

— Да, это был я. — Он хотел еще добавить, что уже третий раз ждет ее у ворот, но смутился под ее взглядом и ничего не сказал.

— Мне сейчас очень некогда. Ты сам отдай, пожалуйста, туфельки Дин Чунь-сю, да и живешь ты от них близко! — И Сунь Юй-фэнь повернулась к ожидавшим ее подругам.

Цинь Дэ-гую хотелось еще о многом сказать девушке, но не хватило смелости. А тут к нему неожиданно подошли Ли Цзи-мин и Хэ Цзы-сюе. У Ли Цзи-мина был сегодня выходной, он приходил на завод на собрание. Заметив Цинь Дэ-гуя, разговаривающего с Сунь Юй-фэнь, он сделал удивленное лицо и спросил:

— Хм, когда же это вы познакомились?

Цинь Дэ-гуй не очень обрадовался, увидев плутоватое лицо Ли Цзи-мина, но ответил правду:

— Она из нашей деревни, мы друг друга знаем с детства.

Ли Цзи-мин понял, что Цинь Дэ-гуй не намерен продолжать этот разговор, и серьезным голосом сказал:

— Ну что ж, я пошел…

— Ладно, иди! — кивнул головой Хэ Цзы-сюе и обернулся к Цинь Дэ-гую: — У меня как раз к тебе есть дело, давай пройдемся и потолкуем.

Цинь Дэ-гуй взял свой велосипед и медленно пошел по дороге. На душе у него был неприятный осадок от неудачной встречи с Сунь Юй-фэнь.

А Ли Цзи-мин тем временем догнал девушек и весело заговорил с Сунь Юй-фэнь. От этого на сердце Цинь Дэ-гуя стало еще тоскливее, и он мысленно обругал себя олухом за свою нерешительность.

Хэ Цзы-сюе заметил Цинь Дэ-гуя еще раньше, но не хотел мешать его разговору с девушкой. Он остановил направившегося было к ним Ли Цзи-мина и сам не подходил к ним до тех пор, пока девушка отошла от сталевара. Видя мрачное лицо Цинь Дэ-гуя, он торопливо сказал ему: