Вячеслав Сухнев - Встретимся в раю

В куче старых счетов, квитанций и выгоревших листков отрывного календаря с непонятными теперь пометками Лимон раскопал лицензию на свой старый дробовик. Он решил продлить ее еще на год. Ведь сведения о том, что Лимон из саночистки ушел, скорей всего, не успели дотащиться до районной биржи труда. Так что на дробовик как на орудие производства он пока имеет полное право.

Сложил лицензию, в карман сунул, тут от двери гавкнули:

— Руки за голову, или стреляю!

Естественно, Лимон не стал дразнить судьбу. Сложил руки на затылке и пожалел, что уволок ружье на новую квартиру в числе первых предметов обстановки. Он покосился назад и увидел парня в обычном московском затрапезе — сапоги, телогрейка и лыжная шапочка с помпоном. Гость вгляделся и Лимона и медленно опустил блестящий «смит», из которого только что целился в голову хозяину.

— У меня брать нечего, любезный, — сказал Лимон. — Если не побрезгаешь — забери пустые бутылки. Хватит на литр рисовой.

Парень в телогрейке почесал стволом револьвера под шапочкой.

— Машинкой не тряси, — посоветовал Лимон. — Это ведь табельное оружие патрулей. Возьмут с ним — на месте шлепнут…

— Извини, — сказал парень. — Мимо шел… Смотрю, в окне кто-то маячит. А квартира под нашей охраной. Потому и забежал.

— Под вашей охраной? — удивился Лимон. — Я вроде никого не нанимал. Да и охранять тут нечего. Говорю ж тебе: из ценных вещей — куча бутылок. Может, что-нибудь спутал?

— Пойду, — сказал парень. — У нас не путают. И не звони…

Он показал Лимону небольшой значок — алый эмалевый щит со скрещенными мечами и номером. И пропал.

Лимон закурил и стал думать. Парень из СГБ, в это он сразу поверил. Значит, и хозяина пасут, и квартиру. Зачем? С хозяином все ясно. А квартира? Не придуривайся, посоветовал себе Лимон. Кто сюда за должком приходил? Почему его здесь и взяли? То-то же… Должно быть, эсгебешники до сих пор новых визитеров ожидают. Он поежился и почувствовал себя в родной старой квартире словно в капкане. Мотать отсюда надо. Впору не на дробовик лицензию выправлять, а на шкодовский пулемет — он самосвал пополам режет, как автоген. Жаль только, не дадут такую лицензию.

Выскользнув из квартиры, тщательно запер дверь, в один замок черную ниточку затолкал, крохотным хвостиком наружу. Огляделся и снова запетлял по знакомым с детства переулкам — перекопанным, полным мусора и дерьма, с угрюмыми, безлюдными дворами. Суббота была, а люди сидели по норам, будто крысы. Зато крысы не сидели по норам, с визгом прыская из-под ног. Кружа по переулкам, ныряя под арки, он выбрался на Сретенку и вскоре очутился на метростанции «Сухаревская». Давно ли отсюда, с этой заплеванной станции, он отправлялся на ночной промысел — крыс давить?

Знакомый меняла Стасик, по совместительству букмекер, сводник и поставщик разнообразной порняшки, заседал посреди подземного перехода в бронированном собачьем ящике с толстой решеткой на крохотном оконце. Лимон потрепался со Стасиком о видах на погоду, разменял сотню — «бабочку» — на пивные и телефонные жетоны. Пивка попил со стоном наслаждения, Стасику принес картонку, накрытую белой шапкой вонючей пены.

— Позвонить хочу, — предупредил Стасика. — Посеки… Если увидишь подозрительную морду — шумни. Только поестественней. Свистеть, например, или из «калашника» стрелять не надо.

— Я тебе крикну: эй ты, урод, в жопе ноги! Сдачу за тебя кто заберет — папа римский? Годится?

— Годится, — согласился Лимон. — Только без папы римского, пожалуйста, а то слишком грубо.

Он сунул жетоны в нагрудный карман и задел монтировку. Выскользнув из петли, она со звоном упала на замызганные бетонные плиты. Стасик прильнул к решетке, последил, как Лимон водворяет монтировку на место, и заметил:

— Серьезно собрался говорить по телефону… В таком случае могу предложить кое-что получше. Гляди сюда!

В татуированной лапе Стасика появилась никелированная игрушка — бельгийский браунинг «аврора».

— Калибр небольшой, но пульки стальные. На выходе ребра вышибает. В придачу три обоймы. Берешь? По знакомству — за полтинник.

Лимон задумался. На старой квартире он «вальтер» припрятал, на даче прихваченный. Так за ним не набегаешься… Особенно в свете последних событий. Он полез за деньгами, отсчитал пять «бабочек».

— Подотрись ими, — посоветовал Стасик. — Я же сказал — полста, нормальными деньгами.

Лимон сократил заначку на одного бородатого мистера Гранта. Стасик понюхал бумажку, на свет посмотрел:

— Бьютфул. Не сомневайся, машинка чистая. Во всяком случае, в России в деле не была. Я друзьям подлянок не подбрасываю.

С игрушечным браунингом в правом носке Лимон почувствовал себя увереннее. Набросал в автомат жетонов на минуту, набрал номер Зотова. И почти в раздражение впал, снова услышав бесконечные гудки. Собрался трубку вешать, но Зотов вдруг отозвался:

— Ну, слушаю!

Голос у него был хрипловатый и сердитый.

— Спал? — спросил Лимон.

— Спал… спал… Еще что о себе сообщить, неизвестный друг?

— Не такой уж неизвестный… Особенно для любителей цитрусов.

— Понял, — сказал Зотов. — Извини, не узнал со сна. Почему не звонил?

— Звонил… Но не будем терять времени. Надо встретиться.

— Приезжай, какие проблемы!

— Не хочу тебя засвечивать. Помнишь жучка, который американскую фантастику покупал?

— Еще бы! — засмеялся Зотов. — Как он нас надул!

— Фиг с ним… Подъезжай к тому метро, где с жучком встречались.

— Через полчаса буду. У меня серебристый «порше-жигули».

Лимон повесил трубку, не успев поймать в приемнике последний жетон. Не от жадности — по детской привычке звонить без двушки. Именно в этот момент Стасик из своей железной будки завопил на всю Сухаревскую площадь:

— Эй ты, урод…

И так далее по тексту.

Лимон быстро огляделся, но в редкой толпе не заметил никого подозрительного.

— Тебе говорю, тебе! — продолжал разоряться Стасик.

Лимон подошел к меняле.

— Вон там, в кирзачах… Красномордый!

Теперь и Лимон увидел. Парень, чем-то похожий на того, что недавно заскакивал в квартиру Лимона, в таких же разбитых кирзовых сапогах, в телогрейке и шапочке, шарился возле пивного автомата по карманам. Медленно шарился, рассматривая всякую дребедень, извлеченную на свет Божий — дешевую расческу, мятую пачку сигарет, драный кошелек, скрученные бумажки. Сразу было видно, что он готов торчать перед пивняком до тех пор, пока и кальсоны наизнанку не вывернет.

— Ты прав, — сказал Лимон Стасику. — Топтун. Надо отрываться внаглую.

Он медленно пошел к выходу из подземки. Парень в телогрейке тут же закончил свои раскопки и двинулся за Лимоном.

— Эй ты! — крикнул Стасик из окошка. — Ты, в кирзе!