Дмитрий Руденко - Станция Университет
- Название:Станция Университет
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:МГУ
- Год:2011
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Дмитрий Руденко - Станция Университет краткое содержание
«Станция Университет» читается взахлеб от первой до последней странички. Она с юмором рассказывает об авантюрной и полной открытий студенческой жизни начала 90-х (МГУ) на фоне лихорадочно-грандиозных перемен, происходивших в то время в стране. Эта книга, бесспорно, поможет родителям вспомнить уже забытое время во всех красках, а детям — лучше понять своих родителей.
Станция Университет - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Тебе-то что? — не унимался я.
— Ничего. Последний раз говорю, — он был белый как мел, губы пересохли. — Больше к ней не подходите…
Он развернулся и пошел прочь. Саша, сощурившись, смотрел ему вслед:
— Видел, как он в руках ключи нервно сжимал? — тихо произнес он. — Это у него серьезно…
— Что?
— Таня.
— А у нас что, несерьезно?— Непонятно. Знаю одно, — Остапишин был взволнован, — отец учил, что нельзя играть на двух чувствах: патриотизме и ревности. Никогда!
Таня исчезла сама. Мы перестали ее видеть, а если она и пробегала мимо, то даже не останавливалась. Наверное, не желала нам неприятностей. Незаметно наш отдых закончился. За день до отъезда по радио передали, что где-то в Латвии на своем «Москвиче» разбился насмерть в автомобильной аварии кумир молодежи двадцативосьмилетний рок-музыкант Виктор Цой. Было это 15 августа 1990 года.
Парад суверенитетов
Пока мы с юношеским пылом отдавались летним приключениям, советские республики энергично устремились по следам Грузии и прибалтийских республик, одна за другой объявляя себя суверенными: Узбекистан, Молдавия, Украина, Белоруссия. Начался так называемый парад суверенитетов, который меня мало беспокоил: я даже в толк не мог взять, зачем нужен весь этот сыр-бор с этими суверенитетами. Советский Союз был, есть и будет! Между тем Ельцин в Казани призвал республики: «Берите суверенитета столько, сколько вы его сможете проглотить» [31] В августе 1990 года.
. После этого началось невообразимое. Туркмения, Армения, Таджикистан — все стали самоопределяться. Даже Чукотка и Иркутский регион решили побороться за суверенитет! Удмуртия и вовсе «решила нарастить свой военный потенциал» [32] Коммерсантъ. 1990. № 37.
. Все это, увы, было серьезно. Фундамент СССР пошел трещинами. Жить Союзу Советских Социалистических Республик осталось чуть больше года.
Картошка
В сентябре по заданию МГУ мы выехали на картошку в совхоз «Юрловский» Можайского района. Вроде бы поездка была добровольной, но отказаться от нее мы не могли. Тогда я любил стих Дмитрия Александровича Пригова про торт, он точно иллюстрировал ситуацию на продовольственном рынке:
За тортом шел я как-то утром,
Чтоб к вечеру иметь гостей.
Но жизнь устроена так мудро —
Не только эдаких страстей,
Как торт, но и простых сластей
И сахару не оказалось.
А там и гости не пришли.
Случайность вроде бы, казалось.
Ан нет. Такие дни пришли,
К которым мы так долго шли…
Судьба во всем здесь дышит явно.
В самом деле, в магазинах не было ничего, ну, разве что консервированная морская капуста и сухари. Газеты пестрели заголовками: «Жизни уже нет, но стоимость ее растет», «Голод правит страной», «Союз нерушимый республик голодных», «Переживем ли мы зиму?», «Что будем есть завтра?». Наш студенческий вклад в сбор урожая на 210 гектарах Подмосковья, как нам объяснили, был в тот год особенно важен.
В совхозе нас ждали. Каждый сентябрь с давних лет студенты МГУ приезжали туда и не только несли трудовую вахту, но и отрывались на всю катушку. До нас даже легенда дошла о пенисе. Пенис был одним из немногих поступивших на филфак, где в основном учились девушки, поэтому был избалован. Как-то утром, после бурной ночи, он без сил рухнул прямо в поле на мешки и заснул. Мимо проходила совхозница и, увидев лодыря, возмутилась: «Что ты тут развалился? Как не стыдно? Девушки корячатся, а ты дрыхнешь». А он ей флегматично: «Да пошла ты на х…!». Совхозница побагровела, затряслась от злости: «Ах ты, такой-сякой, комсомолец поди! Я все твоему начальству, комиссару-то, расскажу! Как твоя фамилия!?». А студент спокойно: «Пенис моя фамилия!». Разгневанная работница помчалась в штаб студенческого отряда к комиссару.
— Комиссар! Ты сидишь тут, бумажки пишешь! А Пенис-то у тебя не работает!!!
— Почему это у меня пенис не работает?
— Да вот так вот! Девушки и так и сяк корячатся, а Пенис твой валяется, и хоть бы что ему!
— А откуда вы знаете?
— Да я вижу! Своими глазами вижу! Да за такое из комсомола исключать надо!! Я в ваш деканат напишу!
— Нет уж, с пенисом я сам разберусь.— Разберитесь, разберитесь! На собрании разберите или в стенгазете нарисуйте! А то я ему голову оторву!
До Юрлово из Москвы добирались на автобусах часа два. В пути я просмотрел газету, в ней обсуждались две концепции экономического развития страны. Одну из них, правительственную, разработали под руководством академика Абалкина, того самого, соседа Лёнича. Другая называлась «500 дней», одним из ее авторов был молодой экономист Явлинский. Первая программа была за медленный, постепенный, продуманный переход от социализма к государственному капитализму. Программа Явлинского — за быстрый прорыв к рынку. Одна программа рассчитана на сохранение союзного государства, вторая делала ставку на самостоятельное развитие республик. Горбачеву программа Явлинского в общем нравилась, но он не хотел терять республики и собственную власть, поэтому хоть шума было и много, но реформы так и не тронулись с места. «Хоть бы об этих «пятистах днях» не стали на экзаменах спрашивать», — подумал я, передавая скучную газету дальше по рядам.
По приезде мы сразу же стали заселяться в одноэтажные фанерные совхозные бараки. В нашей палате разместились восемь человек. Самым ошеломляющим соседом, сгустком неожиданности, оказался Тоша. Он весь был начинен экспромтами. Выпускник французской школы на улице Фотиевой, Тоша славился своим эксцентричным поведением. Как всегда бывает, в одних случаях выходки Тоши были восхитительны, в других — невыносимы! В первые же дни учебы имя Тоши эхом изумления и радости отозвалось в наших сердцах. Выполняя задание преподавателя, Тоша вызубрил английский текст — лишь бы отстали, не вдаваясь в нюансы. Текст был такой: «Hello! Nice to meet you. Let me introduce myself. I am a student of the Moscow State University. I am in my first year now. My name is Olga Dubova…» [33] Здравствуйте! Рад встрече. Позвольте представиться! Я — студент Московского государственного университета. Первый курс. Меня зовут Ольга Дубова.
. И так далее. Тоша как заучил, так и отчеканил. Заменить «Ольгу Дубову» на свое имя он нужным не счел.
Тоша сразу же решил показать, кто в новом доме хозяин. Он достал гитару, ударил что есть силы по струнам и заорал свою любимую песню из репертуара некоего Лаэртского, которую мы слышали в первый раз в жизни:
Два чекиста в черных куртках в галифе и с сапогами
Шли на место преступленья в город Кунцево далекий,
Где петлюрцы да бендерцы, всяки Люберцы да негры
Изнасиловали дочку председателя Совдепа.
Далее шел полунеприличный текст, завершавшийся похабным припевом «Сиськи в тесте — это вкусно, захотелось сисек в тесте», в котором Тоша явно выплескивал все свои эмоции. Шок — вот лучшее описание нашего состояния после Тошиного дебюта. Немая сцена! Я подумал: «За что? Почему этот человек поселился с нами? Как нам теперь быть? Мы же здесь на целый месяц!». Тоша между тем не унимался. Гитара гнулась и трещала, а сам он ревел:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: