Сергей Гавань - Смарагдовый трон (роман)

Пират вышел перед своими и чужими матросами и, легко определив, к кому обращаться, кивнул Лурвагалю.

- Я буду краток. Нам интересно, что в ваших трюмах и что за пассажиры у вас на борту. Мы можем разойтись миром, если вы отдадите нам всё, что мы потребуем.

Триксель машинально подумал, что предводителю пиратов не мешало бы знать о традиционном обмене подарками, совершаемом перед тем, как вести дела с диастрийцем. Но тот об обмене не знал, и к тому же смотрел на Лурвагаля весьма вызывающе. Минута прошла в обоюдном молчании, на фоне которого слышался лишь ласковый шум моря и плеск воды о борт.

- Ну, так что? - коротко спросил предводитель пиратов.

Лурвагаль неожиданно размахнулся своими мечами.

Пират отреагировал мгновенно, заблокировав один серповидный клинок своим коротким мечом. Второй клинок рассёк ему правое плечо. Разорванная в том месте рубаха тут же покрылась кровью. Зарычав, пират выхватил из-за пояса кинжал и парировал следующий удар. Ему было невероятно трудно сражаться против превосходящего ростом и длиной рук диастрийца, который орудовал необычными мечами. Очень скоро он метнул зажатый в левой руке кинжал и угодил им в диастрийцу в живот. Лурвагаль со сдавленным стоном отступил назад, посмотрев на то место в кольчеге, от которого отскочил клинок. Предводитель воспользовался моментом и переложил меч в левую руку. Правая повисла безвольной плетью.

- Бей нелюдей! - крикнул он, когда его товарищи шагнули вперёд, намереваясь смести кольцо из матросов "Когтя Асага". - Нед, по сигналу!

Лурвагаль что-то коротко бросил своим подчинённым, и те стальным ураганом набросились на окружавших их врагов.

Воцарился хаос. Лурвагаль теснил предводителя пиратов, рубашка того превратилась в нарезанные лоскуты набрякшей кровью ткани. Несколько головорезов бросились защищать своего капитана. Диастрийцы уступали числом, но по умению драться превосходили практически любого из них. Горбун посмотрел на бушприт галеры - свежая сотня солдат чего-то ждала и в бой не вмешивалась.

Кольцо обороны прорвал невысокий коренастый мужичок, прикрывавшийся маленьким круглым щитом. Он пригнулся, увернувшись от двойного взмаха серповидных клинков, и воткнул узкий прямой меч в пах диастрийцу. На землю пролилась багровая кровь. Никто из соратников погибшего не заметил нахального пирата. Зато вслед за ним устремилось несколько пиратов. Пробежав мимо горбуна и диастрийки, они скрылись под палубой. Коренастый мужчина остановился перед Трикселем.

- Кто вы?!

- Я Триксель Нурвин, сын Берруна Нурвина, - быстро произнёс горбун. - А это моя гостья, тоже очень важная персона. За нас вы получите большой выкуп.

Слова сами слетели с его языка. Без правды их бы тут же прирезали. А так, есть шанс... шанс выжить.

Мужчина смерил его оценивающим взглядом. Не смущаясь, осмотрел с ног до головы Каланею, и кивнул.

- Ладно, посмотрим на "Оргине". За мной, если хотите жить!

Они побежали обратно. Несколько раз горбун оскальзывался и падал на колени, но Каланея сильными рывками ставила его обратно на ноги. В уши заливался звон стали, хриплое дыхание и выкрики, звуки разрубаемой плоти.

Наконец, они перебежали на палубу пиратского судна. Среди мелькающих тел матросов Триксель увидел, как четыре человека тащат полуживого командира абордажной команды. Командир перевёл взгляд на горбуна.

- Под стражу обоих. У этого тощего была палка. Принесите её ко мне в каюту.

Горбун вцепился в жезл, лихорадочно размышляя, как поступить. Использовать Преломление сейчас смерти подобно, а ничего другого не оставалось. Его обхватили за плечи, а затем сорвали с пояса "Ржавые кости". Битва на "Когте Асага" ещё продолжалась, и в Трикселе горела крохотная лучина надежды на то, что Лурвагаль чудесным образом сметёт всех пиратов и спасёт их.

К раненому предводителю подбежало несколько подчинённых.

- Трюмы пусты, кэп. Похоже, они везли только пассажиров. Зато из каюты тамошнего капитана мы прихватили пару интересных побрякушек. Короче, можно топить.

- Зря я не сделал этого сразу, - процедил сквозь зубы предводитель и посмотрел в сторону Преломляюшего. - Нед, давай!

Горбун резко повернул голову, так, что верх спины прострелила невыносимая боль. Волосы на затылке поднял лёгкий холодок.

Чудотворец на бушприте воздел жезл, от которого расходились волны голубого свечения, и махнул им, словно ударяя кузнечным молотом по наковальне.

Раздался протяжный стон шпангоутов диастрийского корабля. Чёрная палуба "Когтя Асага" с громким треском прогнулась внутрь вместе со всеми выжившими в схватке - диастрийцами и людьми. Нос и корма подпрыгнули вверх, словно две половинки одного полена после сильного удара лесоруба. Вместе с ними взметнулись столбы воды, а когда опали, на взволнованной поверхности моря виднелись лишь обломки, мусор и трупы.

Триксель ошеломлённо смотрел на то, что когда-то было для него с Каланеей плавучим домом.

Весь день он и диастрийка провели в мрачном сыром трюме "Оргины", среди бочек с вином и тюками ткани. Трикселя угнетали дурные предчувствия, и одновременно чесались руки устроить какую-нибудь пакость, например, вылить содержимое трёх флакончиков с ядом в бочки. Эликсиры пираты отобрать у него не догадались, ограничившись несколькими кристаллами сциллитума, которые Триксель припас на особый случай.

Каланея сидела, оперевшись спиной о туго набитый мешок. Всё время после гибели её соплеменников она провела в молчании, глядя в пол неподвижным взглядом. Триксель трижды пытался её расшевелить, но разговоры не ладились. О чём тут говорить, когда они находятся в плену у пиратов, в полной безвестности и без надежды на спасение.

Вряд ли их убьют. Скорее всего, просто сбудут на чёрном рынке - так безопаснее и проще. За себя горбун, к своему же удивлению, не очень переживал. Его отец был Теургом и одним из богатейших землевладельцев королевства. Только идиот не поймёт своей выгоды в том, чтобы сохранить жизнь его сына. Оставалось молиться богам, чтобы эти пираты идиотами не были.

А вот за Каланею Триксель волновался. Диастрийки, по слухам, ценились богатыми купцами и аристократами, в отличие от диастрийцев, которых пираты старались при первой же возможности убить. Но это не отменяло того, что она женщина и по меркам людей - весьма красивая. Никто не запрещал продавцу попользоваться живым товаром перед тем, как сбыть его покупателю. Так что ему приходилось молить богов и о том, чтобы их пленители оказались порядочными людьми. Настолько, насколько таковыми могут быть пираты.

Что происходит на борту, горбун не знал. После того, как их бросили в трюм, к ним не пришёл ни предводитель шайки, ни его помощник. Никто не пытался допросить их. Не приносили и еды, и Триксель покусывал костяшки пальцев, тупо глядя в пол.