Владимир Данилушкин - Из Магадана с любовью

Потолкавшись возле отдела, где продавали разнообразные запахи, он не нашел того, что искал. Наверное, такие уже не выпускают. Мода все-таки. И отдрейфовал вместе с толпой покупателей в отдел, от которого сразу покраснел так, будто кто-то чужой в нем поселился, а сам в оцепенении, даже мысли слиплись, как карамельки в кульке, а некто подумал, что если здесь столько много нежной нижней женской одежды, то должно быть множество раздетых и ждущих женщин. И Крысюк еще гуще покраснел и задышал, будто пробежал триста метров, чувствуя кожей, насколько неприлично находиться здесь. Вместе с тем ему очень хотелось купить эту штуку и увидеть, как ее примеряют. Столько придумано на свете такого, туманного, обманного для женского рода, что нормальный мужик никак не может воспринимать без валидола.

— А что ты хочешь, — грубо обратился к Крысюку плотный человек в дорогом костюме. — Воду с лица, конечно, не пить. А почему бы и не пить? Сексапилка и сексапоилка. Изобретение нашего отдела. Хотите ознакомиться? Кто смелее, тому бесплатно. По желанию клиента дама наносит на себя корректирующий грим, становясь похожей на Джину Лолобриджиду, либо любую другую знаменитость, — актрису, поп-звезду, фотомодель или тетю Машу — буфетчицу. Поп-уборщицу, модель 30-го года.

Используются маски-фантомаски на лицо, руки, ноги, грудь. К губам подводятся краники с газировкой, пивом, вином. Можно, можно пить и воду с лица! То же самое с бюстом, но подробности опускаем, чтобы не выдать техническую тайну. Так называемую ноу-хау. Вы можете пообщаться с женщиной в силиконовом комбинезоне, полностью изменяющим ее внешность до приятной неожиданности. Грудь в форме коровьего вымени с четырьмя сосками — только у нас! Магадан грозит стать столицей альтернативного секса. Спешите видеть и иметь! На руках такой мамы, прильнув к теплой груди, засыпаешь. Писаешь в подгузники. А покакать? На голову друга, пролетая над аллеей.

Крысюк еле сдержался. Все существо его, вибрируя от стыда, протестовало против принудительного сервиса. Черти что! Может, съел что-то не то? Но через несколько мгновений он успокоился и даже стал зеркально мыслить. Так у них говаривали в конторе.

Сейчас стали кое-что прозрачным делать. Часы, например. Виден ход шестерен. Магнитофон. Пусть бы прозрачной была стенка живота и желудка. Ешь, например, куриные окорочка, помидоры, запиваешь красным вином. Или «Абу Симбелом». И все наглядно. А то кидаешь, как в черную дыру и прорву, никакого дальнейшего удовольствия, только тяжесть. Пища лежит себе, на нее изливается сок, бурля и коловращаясь, ну, как если кусок цинка бросить в соляную кислоту. Завораживающее зрелище.

Раз уж ты следишь за своим здоровьем, то это подспорье немалое. В случае ошибки возможны визуальные корректировки, это ценно. А если застаивается что-нибудь, так хоть знать, что и где. Проверить разную пищу на химическую прочность, так сказать. На сочетаемость и сдвиг по фазе фазана. И по политике нервный тик. Наверняка никто не обвинит в скрытности.

Силен во мне подглядыватель, да! Последнюю фразу Крысюк произнес вслух. Проснувшись, он ничего не помнил из ночных героических похождений, зато вчерашние непрошеные впечатления были как обезвреженная бомба. Вообще-то Менделеев свою периодическую систему увидел во сне в законченном виде. И сразу записал, пока не стерлось. А тут испарилось бесследно. Вдруг было что-то ценное? Чувство неловкости нарастало, к счастью, вспомнилось то, что могло компенсировать — отгул. Вот где можно себя показать. Смести остатки разбитой бутылки, побродить по городу. Надо потрафить начальству, а то чем черт не шутит, попадешь в строптивые. Нежелательно.

Крысюк блаженно растянулся на теплой постели, как бы обретя второе дыхание в марафоне сна. И вдруг понял, что и на сей раз пролетел с оперативным планированием: наступила суббота, а какой же отгул в выходной день! И опять покраснел от стыда, как набедокуривший школьник.

Но уже в следующую секунду голова его наполнилась звенящим серебром, будто строительная каска металлическими рублями, такое он видел у передовика строительства атомной станции в чукотском поселке Билибино. В каску, кстати, вмещается ровно 1865 рублей.

Головой вниз метнулся Крысюк в прорубь сна, в такт бесценным заветным видениям, навязчивая идея прозрачности и чистоты овладела им, как щука карасем. Он смотрелся в себя, в свою прозрачность, размышляя о горизонтах открытости. Что бы такое еще открыть взору публики, ранее неведомое.

Дальнейший осмотр смутил и огорошил: на поверку Крысюк оказался женщиной. Как же так получилось, что сорок с лишним лет он не замечал этого деликатного обстоятельства? Проходил многочисленные медицинские осмотры, получал объективные медицинские свидетельства о принадлежности к другому полу. Ну и личные понятия и представления, так сказать. Первичные и вторичные признаки. Любовь к земной русалке и т. д. и т. п., ношение брюк.

Вместе с тем уже начинало нравиться его положение. Ну да, устал, быть мужчиной — эта вечная абсолютная ответственность за порученное, да и за не порученное дело. Необходимость иметь свое мнение, тщательно скрывать его до поры до времени, часа X, так сказать. Окружающая мужская публика всегда готова подловить на малейшей оплошности, подвергнуть осмеянию и прочим ужасам. Хорошо еще, жены нет и детей, а то не знаешь, где присесть, где прилечь. И всегда ты во всем виноват.

Как с мороза горели его, точнее, ее щеки. Жар пробегал по коже паутиной. А ведь не один в комнате, не одна. Да, сидит какой-то непрошеный нахал, похожий внешне на самого Крысюка. Мгновенно он ощутил себя этим мужчиной — с типичной мужской агрессивностью и шовинизмом. Завернул какой-то трудно произносимый комплимент и придвинулся к женщине, чье сердце упало, как выскользнувшая из рук дорогая ваза. Крысюк содрогнулся всем телом, диван его заходил ходуном, как во время трехбалльного землетрясения. Пружины взвизгнули, едва не разбудив. Как же так получается, что он одновременно ощущает себя и мужчиной, и женщиной? Ну, понятное дело, если играешь сам с собой в шахматы — белыми и черными фигурами один, но здесь-то не игрушки, а любовь. И фигуры не из дерева и пластмассы, а живой плоти. Настоящая буря, можно сказать, страсть. Выпив дорогого пьяного вина, Крысюк-мужчина ласкает Крысюка-женщину, так бы и оторвал блудливые ручки, вечно торопится, ударник коммунистического секса. И ведь что-то такое лепечет, глаза отводит. Какой был трудный и забавный день: нет, чтобы отгул отгулять, этот кретин вышел на работу.

То есть как это? Это же я вышла на работу. Вызнал как-то. Впрочем, что удивляться — все они, мужики, одинаковые. Только вид делают, знаем мы их, что им надо. Лишь бы своего добиться, хоть трава не расти, козлик сдохни. Без колебаловки готовы свою вину на женщину переложить, мол, ей легче с рук сойдет, и при любом удачном случае лавры отобрать.