Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Потребовался ещё час, чтобы подготовить письменные показания и дать мистеру Геллеру подписать. Свидетелю разрешили уйти восвояси, но не ранее, чем получили и проверили точный адрес жительства.

— Не так уж плохо, — заключил Марк, — Теперь у нас есть зацепка к идентификации женщины, а самое главное, – это в первый раз, когда кто-то наблюдал «Мясника» за работой.

— Лучше, чем ничего, — согласился Алекс, — Ближайшая зацепка до этого – та амер-индийская пара, дело номер одиннадцать, если не ошибаюсь…

— Я тоже помню. Но тогда не хватало данных, чтобы соединить все улики… Хочешь послушать снова? — Марк ввёл пароль в компьютер, — Видеозапись – уже с титрами…

Женский голос раздался из динамиков ноутбука: «…небольшой шум в кустах. Кто-то вышел на дорогу перед нами. Раджив сказал: давай-ка подождём. Вдруг влюблённая парочка, вроде нас? Кому приятно натыкаться друг на друга? Затем мы увидели человека, он был один, и шёл в другую сторону от нас. Я сказала моему Раджи: странно…»

«Он удалялся от вас? Как далеко, когда вышел на дорогу?» — голос Марка на аудио.

«Я не уверена. Двести или двести пятьдесят футов [прибл. 60-75 м]? Я не очень хорошо определяю расстояния на глаз. Кроме того, было темновато. Тропинка в тени, под деревьями.»

«Опишите, как мужчина был одет?»

«Тёмное, военное. Хаки, я думаю. Теннисные туфли. Знаете, спортивная обувь с текстильным верхом? Я всегда хотела себе купить, да трудно найти сейчас. Такие ведь больше не делают? У мужчины был ещё небольшой рюкзак. Ничего особенного.»

«Вы сказали: странно. Вы ожидали увидеть пару, а он появился один?»

«Нет, не это. Как он шёл.»

«Странная походка?»

«Нет. Просто не по тропинке шёл, а по траве, рядом с кустами. И очень тихо. Я совсем не слышала шагов. А так, походка нормальная, он не бежал, и ничего такого…»

Марк щёлкнул по кнопке остановки записи, — Это почти всё. Она мужчину не очень-то разглядела. Среднего роста, примерно пять-девять [прибл. 175 см]. Хорошо сложен. Её парень, Раджив, дал описание – один в один. Мог быть наш убийца, как ты полагаешь, Алекс?

— Убийца мог проходить обучение в спец-войсках. Тихая походка и всё прочее. Или просто очень умный. Просёк, что заметили, и пошёл прочь. Сохранил самообладание, чтоб не побежать и даже не оставить следов. Знает возможности криминалистики, точно как в психологическом профиле написано…

После интервью с амер-индийской парочкой, Алан Мосс возлагал большие надежды на обнаружение следов. Погода стояла влажная, – неплохой шанс заполучить отпечатки обуви вероятного убийцы. Эксперты огородили триста ярдов [прибл. 275 м] дороги, от того места, где пара увидела мужчину, и до ближайшего перекрёстка. Натали даже ночевала в лесу три дня. Вдвоём с Томом, она идентифицировала, сфотографировала и каталогизировала огромное количество индивидуальных отпечатков ног: более ста обутых и пару сотен босых, хотя около двух третей из последних были очевидно детскими. Большинство отпечатков обуви были оставлены кустарными шлёпанцами местного производства. Нашли пять или шесть следов армейских ботинок, и даже один, оставленный женскими туфельками на шпильках, но ничего, что можно получить от теннисных туфель. Наконец, майор Ферелли приказал прекратить работы: они даже не уверены, что человек в одежде цвета хаки и теннисных туфлях – это «их» подозреваемый! Информация от Джо Геллера заставляла Марка сомневаться, не отказались ли от поисков слишком рано.

Марк вернулся домой после девяти, когда младшие дети уже отправились в постель. Дэйвид-старший курил трубку на крыльце, а Майк, Уильям и Клэрис пили эрзац-чай в гостиной. Мэри дома не было – уехала проведать сестру в Бэйтоун. Поездка на велосипеде за двадцать миль– нелёгкое путешествие, но два-три раза в год можно позволить себе повидать родственников. Кроме поддержания семейных уз, поездка имела и более прагматическую цель: на Бэйтоунском рынке в Мэри закупала соль и морепродукты – вдвое дешевле, чем в Шелдон-Рез .

Клэрис поставила перед Марком тарелку с холодным ужином и вышла проверить почтовый ящик. Улыбаясь, проковыляла обратно в комнату и помахала в воздухе средних размеров конвертом.

— Ну-ка угадайте, что у меня? Прямо из Пентагона! Наверное, документы на компенсацию для Билли!

Уильям повернулся на голос, — Открывай скорей!

Клэрис осторожно разорвала конверт и вытащила три сколотые степлером страницы.

— Здесь только письмо, — Клэрис разочарованно тряхнула пустой конверт, — Больше ничего не прислали.

— А ты что хотела, пупсик? Пачку денег? Читай уже! — сказал Уильям.

«Кому: Инженерные Войска США. Рядовой (PV2) Уильям М. Пендерграсс. Отставка с почестями.» — начала читать Клэрис.

«Дорогой Сэр, В соответствии с приказом, данным мне Заместителем Управления G-1 по Кадрам Армии США, мы рады сообщить Вам, что на Ваше заявление от 12 августа 2029 года, в отношении компенсации Вам за увечья, полученные Вами на действительной военной службе в составе Инженерных Войск США, получено положительное решение…» — Звучит здорово, правда?

«…Положительное решение. Увечья, понесённые Вами, включают, двоеточие… Дальше, по номерам… Один. Ампутация правой верхней конечности на уровне плечевого сустава, с удовлетворительным излечением. Два. Ампутация левой верхней конечности на уровне…» — А нафига всё перечисляют? Вроде, ты сам не знаешь, какие запчасти тебе отчекрыжили?

— Так положено, пупсик. Юридический документ, — сказал Уильям. — Медицинские подробности можешь пропустить. В письме сказано что-нибудь про налоги?

— О налогах ничего ещё не было, — продолжала Клэрис, — смотрим: «Проникающее осколочное ранение левого глазного яблока… с остаточным зрением, не превышающим трёх процентов…» Дальше в скобках – три процента цифрой. Забавно… Ага, вот: «…Вышеперечисленные увечья приводят к постоянной и необратимой инвалидности – семьдесят девять процентов…» В скобках циферка стоит: семьдесят девять… Что за хренотень? А почему только семьдесят девять? Вон Пол, сосед через дорогу. В Египте глаза выбило, так? Он хвастался, ему дали пятьдесят пять процентов!

— Ну и правильно, что столько дали. Быть слепым – не фунт изюму. Совершенно точно по себе знаю.

— Ну! А теперь вон твой приятель в конце улицы: Даррел или Дамиан, как его? Ну, тот, который тебя на Маршрут водил, когда я гриппом болела? Ему только кисти оторвало. Кисти, а не по плечо… Дали сорок пять процентов! Пятьдесят пять плюс сорок пять – это сто! Я не въезжаю. Тебе должны дать сто процентов, зайка!

— Это не так устроено, пупсик, — сказал Уильям, — Считают не что отрезали, а что осталось. Называется: остаточные функции. На « Мусоровозе » лекцию читали. У меня есть две ноги, – по десять процентов на каждую. Сто минус двадцать – восемьдесят. Наверное, ещё процентик вычли за остаточное зрение в левом глазу. За мои четыре десятитысячных мегапикселя. Всё правильно: семьдесят девять.