Всеволод Фабричный - Самоед

Я не упомянул психиатру о своих играх. Я тоже как и все иногда играю.

Мне двадцать семь лет. Для моих игр мне сложно найти товарищей — поэтому я играю с отцом и матерью. Это странные игры. Весьма странные. Грубо говоря — это садо–мазохизм полностью лишенный сексуальности. (и слава Богу…). В играх с отцом — это чаще всего физический садо–мазохизм со скатологическими иннуэндо. С матерью — полное моральное уничтожение друг друга почти без вмешательства рук, но с равнозначной долей садизма. Родители мои не особо приветствуют наши игры, но за многие годы привыкли к ним и не возражают. Может быть им даже нравится этот бедлам. Мы полностью входим в свои роли и часто забываем свое подлинное «я»

Начнем с отца. В последние десять лет мы играем в Бабу Мишу и ее внука–переростка, которого зовут Карл. Бабу Мишу всегда представляет отец. Позвольте мне рассказать ее историю, которая создавалась мною годами.

Баба Миша — старуха неопределенного возраста. Ей может быть шестьдесят лет, а может и семьдесят пять. Она убила своего сына (отца Карла) и теперь живет с внуком в однокомнатной квартире в Москве. Во время Великой Отечественной Войны она промышляла тем, что зимой находила в снегу замерзших покойников, привозила домой на санках и поедала их. Таким образом она выжила и была гораздо толще и здоровее изморенных военным голодом людей. Несмотря на свой отпетый каннибализм — Мише каким–то хитрым образом удалось получить у знакомого полковника грамоту, которая гласит, что во время войны она была Ворошиловским стрелком. (это идея отца — он тоже кое–что добавил в историю своей героини). Миша нечистоплотна, имеет массу кожных заболеваний: нарывы, гнойники, лишаи и кисты. Она никогда не моется, часто мочится и гадит в постель. Иногда она имитирует эпилептические припадки, чтобы вызвать к себе жалость внука Карла (то есть — меня). Во время припадков ее язык скручивается в трубочку и она с силой через нее дышит, разбрызгивая слюну. (это конек отца — он очень хорошо умеет имитировать припадки).

Баба Миша — гермафродит. Она и сама толком не может понять свой пол, но людям она утверждает, что она истинная женщина, хотя и имеет мужское имя и вынуждена брить бороду.

Мишино единственное хобби — растить овощи из семян, которые она покупает на рынке. У нее есть небольшой дачный участок, на котором Карл никогда не был. Она удобряет свои овощные культуры собственным калом.

Говорит Баба Миша басом используя много устаревших русских слов, а также блатной воровской жаргон. Она редко покидает дом — но если и идет куда–нибудь — то обязательно вступает с людьми с словесную перепалку (которая рано или поздно обязательно переходит в физическое истязание). В магазинах она отказывается платить за продукты и ведет себя очень нахально.

Главная Мишина фобия — это оказаться грузинкой. Этого она боится больше всего на свете. Национальность Бабы Миши неизвестна, но факт ее черных волос и грузинского акцента, на который она иногда переходит — говорит о том, что не исключено, что Миша, это вовсе не Миша, а Тамара, которая родилась в Грузии, затем все прокляла и переехала в Москву.

Сама Баба Миша утверждает, что она коренная русская христианка и староверка. Это не мешает ей однако творить исключительно нехристианские вещи. Она жадна, она принуждает своего внука воровать. Она может убить на месте.

Теперь о главном — об ее отношениях с Карлом:

Жизнь Карла ужасна. Баба Миша терроризирует его как только можно терроризировать человека. Побои (часто с переломами костей), щипки, удушения, укусы (один раз отец разошелся и, потеряв грань между игрой и реальностью, больно укусил меня за нос), мелкие издевательства, пощечины, выкручивания рук.

Кроме того Карл постоянно подвергается издевательству словесному. Каждое его слово расценивается Мишей, как личное оскорбление. Иногда она нарочно слышит слова неправильно, только чтобы придраться. (За все эти годы у нас с отцом было очень много интереснейших словесных находок и остроумных высказываний в процессе игр. Порой мы смеялись до слез). Все чтобы не делал Карл — по мнению Миши сделано неверно. Он приносит ей в постель завтрак, а Мише он не нравится. Она выбивает тарелку из его рук и начинается мордобой… Карл приносит зарплату со своего завода и сообщает Мише, что купил себе валенки за четыре рубля — Миша приходит в ярость и начинает душить Карла. Ей никогда не хватает денег, хотя Карл прилично зарабатывает, да и сама она порой (за небольшую плату) приглашается на передачу Спокойной Ночи Малыши, чтобы рассказать сказку. В процессе съемки (это всегда прямой эфир) Мише становится плохо, она переходит на блатной жаргон с грузинский акцентом, выпускает газы и в конце–концов начинает биться в конвульсиях.

Все время она ищет повода к ссоре, придираясь к каждому слову, каждому жесту внука.

Желание молодого человека общаться со сверстниками и читать книги (в особенности диссиду вроде Солженицына) особенно не приветствуется. Это может вызвать у старухи настоящий викинговский берсерк. (На этом игру надо быстро заканчивать — отец намного здоровее меня и, забывшись, может мне сильно поддать…). Кроме того Баба Миша ненавидит Америку считая, что она разлагает душу.

Карл всячески льстит Мише, называет ее на «вы». Если она обделывается ночью — он влажной тряпкой отмывает ее от фекалий. Он высасывает ее гнойники, вставляет бабке газоотводную трубку, следит за ее дыханием, когда та находится в мнимой коме.

Карл тоже не подарок. Часто вся суть нашей игры заключается в том, что он туманно провоцирует Мишу на рукоприкладство, хотя в принципе этого делать не нужно — Баба Миша само рано или поздно озвереет. Отсюда следует, что Карл — это тайный мазохист. Он не может жить без палки.

Осталось только добавить, что игры «В Мишу» очень негативно действуют на нашу собаку. Она начинает лаять, запрыгивать на кровать (мы всегда играем лежа) и когда игра заканчивается — она обязательно совершает половой акт на моей левой ноге. (о, горе! это отдельная история…за четырнадцать лет своей собачьей жизни она испохабила и обесчестила мою левую ногу по крайней мере двадцать тысяч раз…)

Теперь об играх с матерью. Они немножко другого плана.

В общих чертах это соревнование по унижению друг друга. Словесный спорт с понюшкой насилия. В отличие от «Бабы Миши» — в наших с матерью играх всегда разный сюжет и разные люди. Объединяет игры только то, что мы всегда представляем старух, всегда друг у друга воруем, а также финал: жестокая и часто нелепая смерть одной из нас. Физического контакта очень мало. Конечно присутствуют драки и поножовщина, но часто они заменяются имитирующими звуками. Соседи наверное удивлены…