Владимир Лорченков - Табор уходит

 Мы уже очень много спали, — сказал тихо старший, смышленый пятилетка.

 Нужно еще немножечко, — сказала пошатывающаяся Родика.

 Ладно, — сказал покорно старший, отчего мать совсем уж расклеилась.

Разгрызла веревку на две части, прикрепила к ветке, проверила петли. Первым взяла младшего. Родика знала, что ей нужно вешаться последней. Следовало убедиться, что дети мертвы. Ведь если бы кто–то из мальчиков выжил, то его бы, ослабшего и беззащитного, обязательно сожрала бы стая одичавших собак, а то и людей. Так что Родика приподняла младшего, сунула головку в петлю подтянула ее и разомкнула руки. Отошла и взглянула. Мальчик барахтался в воздух, цепляясь за петлю, и синел.

 Это потому что без мыла, — безучастно сказала Родика,

 С мылом мигом бы… — повернулась она к старшему, который пополз от воды.

 Мама, — сказал он с ужасом.

 Сынок, — сказала мать просяще.

… Родика отвернулась от корчащихся тел сыновей. Дрожащими руками стала сворачивать себе петлю, и глянула в реку. У берега плавал раздувшийся мешок. Это ведьма, которую здесь вчера на шесте топили, а колдуна ейного сожгли прямо в кресле, вспомнила Родика вчерашнюю расправу. Назад мать не смотрела. Сладила петлю, и встала было, как увидела, что течением из камыша вынесло еще один мешок. Подошла, тронула рукой. Вытащила. Развернула. Рванулась к деревцу, поскользнувшись и упав.

В этот–то момент Родика вдруг отчетливо представила, что опоздала и на миг ей захотелось не поднимать голову к ветке, а отвернуться и сладко долго сидеть, глядя на воду, как течет та, течет, течет, течет….

 Ма–хх-… — донеслось сверху.

Родика стряхнула с себя страшное оцепенение — не иначе ведьмовское проклятие, подумалось ей, — и сумела встать. Подняла детей обеими руками. Сгрызла, сломав зуб, веревку над одним. Над другим. Свалилась с ними на траву и поползла к мешку. Там одумалась и занялась детьми. Младшему пришлось делать искусственное дыхание, а старшего вырвало слюной. Ничего, думала Родика, это ничего. Вложила в рот каждому по печеньке, заставила рассасывать, била по рукам, тянувшимся к мешку с едой. Дождалась вечера, и, уведя детей в лес, развела костер. Прикрывая огонь со всех сторон, сварила суп из двух картошек и луковицы с травой. Накрошила корочку. Подсчитывала количество еды в мешке, и снова поверила в то, что Бог не оставил молдаван. Припасов было килограммов десять — на полгода. Лес молчал. Мальчики сидели тихо, глядели завороженно в булькающую кастрюльку. Грязные, напуганные. Зверьки, подумала Родика, и мельком глянув в небо, по звериному оскалилась.

 Слава Богу, мыла не было, — сказала Родика.

 Ешьте, — сказала она.

Мальчики безучастно переглянулись.

Набросились на еду.

 Послушайте, Гимпу, — сказал возмущенно представитель МВФ в Восточной Европе Фил О Донахью, — это уже превышает все допустимые нормы не то, что государственного права, но даже и просто морали!

 О чем это вы?! — спросил исполняющий президента Гимпу, предчувствуя, что его снова будут унижать, оскорблять, а то и бить.

 О ваших пиратах! — бросил разъяренный ирландец.

 Пиратах? — спросил Гимпу, и облегченно вздохнул.

 Друг мой, — сказал Гимпу мягко, — вы, очевидно, перепутали.

 Это еще почему?! — спросил О Донахью.

 Вы человек цивилизованный, — сказал Гимпу, — культурный, из «золотого миллиарда», немудрено, что для вас все наши бантустаны на одно лицо.

 В смысле? — спросил директор филиала МВФ.

 Вы нас с Украиной спутали, — сказал Гимпу, — там море, значит, там и пираты, а мы, молдаване, народ сухопутный, ну откуда у нас пираты, помилуйте, бате…

 Я. Говорю. О. Молдавии. — отчеканил ирландец, и уселся в кресло и. о. президента, задрав ноги на стол.

 Изволите почистить? — спросил с юмором Гимпу.

 Нет, — сказал ирландец, и добавил, — не обижайтесь, вы и правда народ дикарский, ноги на столе это демократия, вы что, не видели последних фотографий президента Обамы?

 Конечно… — тоскливо ответил Гимпу.

Правда, подумал про себя, что демократия это ноги на своем столе, а также подумал, что при демократии все же лучше думать про себя, на то она и демократия, что каждый волен думать, что хочет…

 Так вот, — снова вознегодовал директор туземного филиала МВФ, — я о пиратах. Немедленно прекратите это!

 Да о каких пиратах? — спросил Гимпу.

 Бог мой, — брезгливо сказал ирландец, — вы в своей так называемой стране ничего не контролируете, и даже не знаете ни черта…

 Позвольте, — сказал Гимпу, покраснев.

 Не позволю, — сказал ирландец, и рассказал Гимпу о пиратах.

И. о. президента слушал, закусив губу. История была невероятной, нелепой и потому, прекрасно понимал уроженец Молдавии Гимпу, абсолютно молдавской и правдивой. Некоторое время назад авиаслужбы Европы стали обращать внимание на то, что участились случаи аварий у кишиневского аэропорта.

 А поскольку аэропорт давно уже обслуживается нами… — сказал представитель МВФ.

Это было чистой правдой. Когда в стране начались бунты и волнения, кишиневский аэропорт взяли под свой контроль силы вооруженные силы ЕС и США. С целью, как было сказано в официальном заявлении, «более транспарентного углубления политкорректного укрепления двухсторонних связей Молдовы с ее западным соседом». Проще говоря, обслуживание аэропорта перестали доверять молдавским работникам. С одной стороны, это было здорово, потому что уровень технического персонала Молдавии очень упал. С другой, отныне аэропорт Кишинева охранялся, как «зеленая зона» и гастарбайтеры не могли уже улетать в Европу. Остался только автобусный маршрут. В принципе, Гимпу было на это плевать…

 Ну, а поскольку аэропорт обслуживали НАШИ специалисты, то мы, черт возьми, задались вопросом, почему стали происходить ошибки, приводящие к авариям, — рассказывал дальше О Донахью.

 И что же мы выясняем?! — спросил он, от волнения даже убрав ноги со стола.

Оказалось, жители молдавского села под аэропортом занялись древним промыслом — пиратством! Да, оно воздушное, но это не меняет сути, которая стара как мир и представляет собой разбой и неуважение к частной соб…

 Вы хотите сказать, — сказал Гимпу, и сглотнул, — что наши селяне перехватывают на истребителях грузовые и пассажирские самолеты?…

 Это было бы чересчур, — ответил ирландец.

 Все куда проще и хуже, — сказал он.

Селяне стали разводить костры, которыми выстраивали линии на манер посадочных огней! И делают они это в нескольких километрах от аэропорта. Самолет, идущий на посадку, видит огни, экипаж думает, что диспетчер что–то путает, а пока ситуация выясняется, самолет врезается в землю! Орда селян налетает на горящие обломки и растаскивает в минуты все, что только можно.