Николай Дежнев - Пояс Койпера

Произнес неторопливо, тоном издевательски будничным:

— Знаешь, Эдик, я передумал! Подойди к окну, мне надо сказать тебе кое-что с глазу на глаз…

В следующее мгновение, быстрее, чем я ожидал, в проеме между темными гардинами появился силуэт. Я помахал ему рукой.

— Слушай, Котов, я не буду с тобой работать, от одного твоего вида меня тошнит!

И замолчал. Рисковал, конечно — он мог бросить трубку, — но в разумных пределах. Не такой Кот человек, чтобы не выяснить, что происходит. Видеть не мог, но поставил бы миллион против пуговицы от кальсон, что его ухоженная физиономия вытянулась, а глазки-вишенки начали бегать.

— Что это значит?

Каждое из трех коротких слов Эдуард Владимирович произнес раздельно, делая между ними паузы.

Хорошему человеку почему бы и не объяснить. Я часто и с готовностью иду навстречу людям.

— Это значит, что мне сильно не нравятся ваши игры! Ты уж извини, старик, что лицемерил, хотелось получить свои деньги, я их честно заработал. Но когда стану президентом…

— Кем ты станешь?

Голову даю на отсечение, он ухмыльнулся. Что ж, мне не в лом, я повторю:

— Президентом! Неужели тебе не доложили? Гони своих сатрапов в шею, это непростительное упущение! Моей персоной заинтересовались очень конкретные люди, тебе ли не знать, что у меня есть шансы. Если в политику ломанули шпионы и шуты, мне там самое место. Народу главное, чтобы имя было на слуху, а что тому причиной, его не парит. Такая у нас, у русских, национальная специфика, на ней вы и играете. Спроси своих экспертов, они подтвердят…

Какое-то время Котов молчал, оценивал ситуацию. В его голосе появились знакомые ласковые нотки:

— У тебя температура, Сергей, надо отлежаться! Выздоровеешь, тогда все и обсудим… — но прозвучало это фальшиво, с заботой о человеке он явно переборщил. Поняв это, почти без паузы предложил: — Возвращайся, поговорим как деловые люди!

Пришла очередь помолчать мне. Из трубки между тем доносились посторонние звуки, и я понял, что Котов открывает окно. Перевел взгляд с его распахнутых створок на водосточную трубу. Место для телекамеры было выбрано идеально, качество картинки в мини-вэне не уступало игровым фильмам.

Зная, что он пристально за мной наблюдает, вскинул руку с часами.

— Поздно, Эдик, раньше надо было договариваться! Через час мои новые друзья созывают пресс-конференцию, на которой я дам согласие баллотироваться, а заодно уж объясню, что заставило меня пойти на этот шаг. А заставили меня вы! Расскажу подробно и в красках, чем вы занимаетесь и что будет со страной, если вас не остановить. Не уверен, что попаду в Кремль, но сделаю все, чтобы стереть тебя и твою свору с лица земли!

Котов заметался. Я чувствовал это кожей, но решение уже было принято, иначе не стал бы открывать окно. Надо было дать ему время, и я сказал:

— Единственное, в чем ты прав: наши люди созданы для манипулирования. Верят всему, что им говорят политические клоуны, и считают, что стабильность гниения лучше глотка чистого воздуха. Помнишь, как в свое время поднимали рейтинг самодуру? Хотя что я спрашиваю, это же был ваш проект! А каких усилий вам стоит сохранять партии власти во власти?..

Я мог бы еще о многом ему рассказать, но замолчал. Маячивший все это время в окне силуэт исчез. Двенадцать шагов! Выхватил из сейфа винтовку. Ах черт, не посмотрел, вставлена ли обойма! Двенадцать шагов. Передернул затвор…

— Все, Эдик, жги документы, заметай следы!

Повернулся и пошел по переулку, по самой его середине. Темная фигурка в желтом свете фонарей. Понаставили их, гады, не берегут электричество! Еще не поздно было побежать. Зигзагами, как заяц. Или упасть, и по пластунски к стене, там темнее. Если стреляет Котов хреново, а я сбил прицел, может, этим ему только помог? Что ж меня так трясет-то? Засунул руки в карманы, но не втянуть голову в плечи не мог. Ее надо было срочно чем-то занять. Стихами или детской считалочкой. «А» и «Б» сидели на трубе, «А» сказала — не могла, видно, больше молчать — и пропала…

Удар под левую лопатку был такой силы, что меня закрутило винтом и бросило на асфальт. Соврал, Фил, в спину Кот стреляет отменно! Звука выстрела не слышал, хотя глушителя на винтовке вроде бы не было. Ладони и щека стали мокрыми, лужа оказалась глубокой. С трудом оторвал ставшее ватным тело от земли и понесся вперед скачками. Перед глазами, как в давешнем кошмаре, мельтешила зеленая сетка. Где-то совсем рядом свистнуло, и кирпичная кладка брызнула осколками. Заскочил за угол. Всё?.. Ныла ушибленная грудь, стучало в висках, но ведь жив! Руки тряслись, как после отбойного молотка. В глотке пересохло. Прижался к стене, как к родной. Неплохо было бы взглянуть, что там происходит, но никак не мог себя заставить. Высунулся одним глазом. В ярко освещенном кабинете двигались темные фигуры…

Всё, теперь совсем всё! Но радости не было. Голова работала холодно, никаких эмоций я не испытывал. Первым делом предупредить Аньку, чтобы была готова. Подобрать ее — и из Москвы! А там Аристарх поможет, самолет и к теплому морю…

Обернулся. Он подходил не спеша, фланирующей походочкой. Шел открыто, не таясь. В длинном плаще и шляпе, какие носят в Европе. Воротник поднят, руки в карманах. Остановился метрах в трех. Произнес, как бывало, с иронией:

— У тебя дырка на спине. Не знал, что в моду вошли бронежилеты…

Я еще дышал с трудом. Переулок был пуст, с неба сыпал мелкий дождичек, окутывал город серым саваном. Чертова кукла, барменша, напророчила! Что делать? Бежать?..

В голосе Феликса появилась нотка упрека:

— Скажи, зачем ты это сделал? Чего, в сущности, добился? Охрана лежит мордой в пол, на Кота надели наручники, дальше-то что? Вынь, Серега, пионерский факел из задницы, это жизнь, а не игра в «зарницу»! Хотя… — Тут самое время было бы махнуть рукой, но он продолжал держать их в карманах. — Было у меня предчувствие, что раб Божий Денников может сойти с резьбы, было! Когда доложили о твоем звонке Кирпичникову, я как раз просматривал запись шоу, то место, где ты рассказываешь мальчишке о «земляничных полянах». Симптоматично, правда?

Я не возражал:

— Брось лицемерить, Фил, я все понял! Ты сам меня к этому и подталкивал…

— Нет, Дэн, всё в этой игре понять нельзя, можно лишь предугадать…

— Это ведь твои слова: «человеку надо говорить только самое необходимое»?Ты мне про хранящуюся в сейфе Котова винтовку и сказал! Ты такой исход планировал?

— Ну не то чтобы, — покачал головой Феликс, — но, как вариант, рассматривал. Работа, Дэн, такая у меня работа! В доставшемся нам с тобой извращенном мире надо уметь считать варианты. А ты к тому же рассказывал о странном подарке твоего соседа по подъезду и распинался о времени, когда люди не будут носить на спине мишень…