Гарольд Роббинс - Воспоминания минувших дней

— Благодарю вас, — едва слышно произнес он.

Президиум встретил его выступление странным молчанием. Никто не пожал ему руку, никто не похлопал по спине. Люди, которые несколько часов назад заявляли, что эта речь даст фонду полмиллиона долларов, смотрели на него, как на инопланетянина.

По пути в гостиницу Мозес и Ди-Джей не произнесли ни слова. В полном молчании они вышли из машины и поднялись в номер. После конференции должен был состояться банкет для представителей филиалов, и сейчас заканчивались последние приготовления. В гостиной стоял большой бар, а центр комнаты занимал шведский стол, заваленный бутербродами и другими угощениями.

Дэниэл повернулся к Мозесу.

— По-моему, надо распорядиться, чтобы все это убрали. Сегодня вечером улетаю домой. В том, что мы здесь делаем, больше нет никакого смысла.

Мозес кивнул.

— Дэниэл, собирай бумаги. Можешь не смотреть, что где, просто засунь в портфель и неси сюда. Они теперь годятся только для архива.

— Хорошо, отец.

На столе зазвонил телефон, но Дэниэл не обратил на него внимания. Пройдя в спальню и закрыв дверь, он в изнеможении опустился на кровать. Зачем он это сделал? Еще утром он имел отличные шансы добиться своего, и как он их использовал? Неужели он только хотел сказать людям несколько слов, которые они забудут, выйдя из зала? Как можно было поставить идеи над задачами, диктуемыми самой жизнью? Идеи, которые уже давно перестали волновать людей, понимающих только язык денег и власти.

Дверь спальни открылась, и вошел Мозес.

— Тебе звонит президент.

— Президент? — тупо переспросил Дэниэл.

— Президент США.

Дэниэл в недоумении уставился на Мозеса, а потом, будто очнувшись, поднялся с кровати и пошел к телефону.

— Слушаю.

— Мистер Хаггинс? — послышался на другом конце провода женский голос.

— Да.

— Подождите минутку. С вами хочет поговорить Президент Соединенных Штатов.

Раздался щелчок, и Дэниэл услышал знакомый голос Эйзенхауэра.

— Только что видел по телевизору ваше выступление, мистер Хаггинс. Это было великолепно. Поздравляю.

— Благодарю вас, господин президент.

— Вы прекрасно говорили о наших идеалах, сделавших Америку великой страной. Уверен, ваши мысли понятны и близки всем нашим гражданам. Слушая вас, я думал, что эта речь обращена и ко мне. Благодарю вас. Я гордился бы таким выступлением.

— Спасибо, господин президент.

— Еще раз от всей души поздравляю вас, мистер Хаггинс. Всего хорошего.

В трубке раздался щелчок. Обернувшись, Дэниэл увидел стоявших на пороге гостиной Ди-Джея и Мозеса.

— Президент поблагодарил меня за выступление, — растерянно сказал он.

Телефон зазвонил снова. С этой минуты он уже не умолкал, а в номер волной хлынули посетители.

Схватки начались, когда Маргарет и Джек смотрели телевизор. Услышав первые фразы, Джек в изумлении повернулся к ней.

— Ничего не понимаю, это не та речь, которую он готовил. Он не говорил вам, что собирается менять ее?

— Нет, — Маргарет покачала головой. — Он вообще ничего не говорил мне об этом выступлении. Если бы не вы, я даже не обратила бы внимания.

Маргарет внезапно почувствовала ужасную режущую боль и сжалась, надеясь, что Джек ничего не заметит. Потом боль стала затихать, и она глубоко вздохнула. Но затишье длилось недолго. Две минуты спустя схватки возобновились с новой силой, и Маргарет, скривившись от боли, наклонилась вперед.

— С вами все в порядке? — встревоженно спросил Джек.

— Это малыш, — прерывающимся голосом ответила она, чувствуя, как ее лицо покрывается испариной. — По-моему, началось. Вызовите врача. Номер рядом с телефоном.

Джек вскочил.

— Мэми! — крикнул он. На пороге появилась негритянка. — Мэми, по-моему, ребенок сейчас появится на свет. Посидите с ней, а я вызову доктора.

Весь вечер номер Дэниэла напоминал растревоженный муравейник. Люди приходили, уходили, поздравляли, жали друг другу руки, произносили речи. Трудно было определить, кого они представляли, но гостиная оказалась слишком мала, чтобы вместить желающих поговорить с Дэниэлом. Не меньший успех имел и фонд. Подписывались почти все, и сумма, собранная за вечер, приближалась к миллиону долларов.

— Ты хитрец, — сказал Дэниэлу оратор, пригласивший его на трибуну. — Мы сначала подумали, ты немного не в себе, но, теперь видно, ты неплохо все просчитал.

С большой пачкой бумаг подошел Мозес.

— Телеграммы, — сказал он. — Они приходят отовсюду. Все хотят с тобой встретиться. Дэйв Дубинский из Нью-Йорка приглашает выступить в Мэдисон Сквер Гарден перед членами его профсоюза и обещает помочь с банком. Харри Бриджес тоже хочет видеть тебя на своей конференции в Сан-Франциско. Даже Джордж Мини поздравляет и предлагает сотрудничество.

Внезапно Дэниэл почувствовал, что у него больше нет сил. Казалось, вся усталость, скопившаяся за день, сейчас нахлынула на него. С трудом освободившись от объятий какого-то гостя, в пьяном энтузиазме сулившего ему пост президента страны, он прошел в спальню и в изнеможении упал на кровать.

В спальню вошел Ди-Джей.

— С тобой все в порядке, отец?

— Да, просто я немного устал.

— Великолепная речь, отец. Ты, действительно, умеешь разговаривать с людьми. Честно говоря, сначала никто из нас не понял твоего замысла.

Дэниэл молча взглянул на сына. Замысел… Похоже, они так и не поняли, что он хотел сказать.

Молчание прервал телефонный звонок.

— Это тебя, отец, — сказал Ди-Джей. — Хейни.

— Да, Джек, слушаю тебя.

— У Маргарет схватки. Я отвез ее в роддом, и сейчас она в операционной. Я звоню из вестибюля.

— С ней все в порядке?

— Если верить доктору, то да. Насколько я понимаю, ребенок может родиться с минуты на минуту. Подожди… — Дэниэл услышал в трубке шум и незнакомые голоса. Потом Джек заговорил снова: — Поздравляю! У тебя мальчик. Шесть фунтов четыре унции.

— Спасибо, — Дэниэл глубоко вздохнул. — Я сейчас вылетаю. Когда увидишь Маргарет, скажи ей, я буду сегодня вечером. Счастливо.

Дэниэл повернулся к сыну.

— Ну, вот, теперь у тебя есть брат.

— Поздравляю, — Ди-Джей улыбнулся и протянул руку. — Я очень рад за тебя.

— Я сейчас улетаю, а вы с Мозесом пока останьтесь здесь. Доделайте все, что нужно, а потом возвращайтесь.

Ди-Джей вышел. Когда через несколько минут они с Мозесом вновь появились в спальне, Дэниэл уже заканчивал укладывать чемодан.

— Я выйду через заднюю дверь. Думаю, сейчас меня никто не хватится.

— Хорошо, — Мозес улыбнулся. — Поздравляю тебя. Чемодан можешь не брать, мы с Ди-Джеем привезем его.

— Ладно. — Дэниэл направился к двери. — Насчет машины не беспокойтесь. Я возьму такси.

Когда они вышли из номера, в коридоре стояло несколько человек.