Тереза Тур - Выбрать свободное небо

— Почему? — он внимательно оглядел ее — она казалась совсем девчонкой в белой маечке и джинсиках, — почему ты нервничаешь?

— А ты как думаешь? — огрызнулась она на него — и сразу почувствовала себя получше. — Я рисовала все это в рекордные сроки. На картинах — я ночью лежала, думала — наверняка куча недоделок. Все это заметят, будет позорно. Я подведу Терезу — а она так старается… И к тому же… Я боюсь.

И она растерянно посмотрела на Роберта.

Потом, словно во сне, которого не было всю ночь, потянулась к нему.

Роберт ее поцеловал. Он притянул ее к себе — и потерял голову совсем. Он понимал, что это не правильно, так нельзя — но…

Когда он стал ее целовать, Лиза поняла, что именно об этом она мечтала всю ночь: чтобы он был рядом, чтобы касался ее, чтобы отогнал мрачные мысли…

Она застонала, когда почувствовала на своей коже его горячие пальцы — маечка уже куда-то делась. Она вхлипнула и потащила его в спальню. В свою огромную кровать, на которой она всю ночь вертелась, ни в состоянии не то, чтобы глаза закрыть — на секунду замереть спокойно.

И сейчас она не могла замереть под его руками и принимать его нежность — она извивалась, нападала сама, рычала, укусила его за ухо. Роберт ойкнул, упал на подушки — он понял, чего она хочет. Не он брал ее — а она отдавалась с нежностью и благодарностью. Сегодня утром все было наоборот. Она повелевала — а он покорялся…

Когда в номер ворвалась Шейла с парикмахером, визажистом и доктором — Роберт сидел на диване в гостиной и пил чай. Он недовольно поднял брови, когда услышал весь тот шум, который производили вновь прибывшие.

— Лиза спит, — спокойно сообщил он Шейле, которая, конечно, не посмела ни о чем спросить, но у которой даже ушки зашевелились от любопытства, — Лиза заснула, — повторил он по-русски, — постарайтесь ее не напугать. И, Шейла…

— Да, Роберт, — с готовностью откликнулась она.

— Не забудьте покормить Лизу. Как вы помните, она любит мясо и шоколадные пирожные.

— Кстати говоря, — окликнула его Шейла, кода он уже подходил к двери, — в последнее время она любит ананасы, маринованные огурцы — и рыбу. А от сладкого и особенно, пирожных, ее тошнит.

Роберт вернулся от двери, протянул ей руку. Шейла подала свою.

— Спасибо! — растроганно произнес он.

— Не за что, — даже смутилась она. А про себя удивилась: конечно, она всегда знала, что он — милый. Милый, любезный очень и очень хорошо воспитанный. Но что он может быть таким — она и не предполагала.

Тереза читала стихотворение, которым заканчивался ее цикл про странствия Черного дракона Ральфа. Заканчивался тем, что ее герой получил другую судьбу — и свободу. И чувство восторга смешивалось с острой жалостью — оттого, что все закончилось.

— Тереза — гений! — ликовал Степан через несколько часов. Представление уже закончилось, все получили свои автографы, и теперь гости просто бродили и рассматривали картины.

Медиахолдинг, для которого Тереза писала сценарии, выступал главным спонсором мероприятия. Степа, как представитель Совета директоров — официально присутствовал на мероприятии своего любимого сценариста. И искренне радовался тому, как все хорошо все получилось….

— Тереза — просто гений! Вот кто умеет собрать нужных людей в нужном месте. И заработать на этом кучу денег! Для всех… И заметьте, представлено огромное количество сувенирной продукции с драконами. Роскошно! Это вообще хит сезона!

Получилось так, что в этот вечер мужчина были лишь в группе поддержки. Конечно, Зубов читал со сцены отрывок из нового романа жены. Его бархатный, звучный голос мог проникнуть в сердце каждой женщины, находившейся в зале… И этим, по мнению Терезы, надо было пользоваться… И тот момент, что ее серию про драконов он традиционно не любил, не были приняты в расчет.

Роберта попросили прочитать старинную балладу про драконов — как он понимал, эти самые старинные баллады сочиняла бывшая одноклассница Терезы, которая сейчас была главным редактором ее издательства. Текст был красивый, звучный, строки — чеканными… Над тем, чтобы акцента было как можно меньше, он работал с кем-то из русских, которого ему нанимали в Лондоне.

Павел Тур в тот вечер организовывал музыкальное сопровождение — к кому же еще обращаться за помощью как не к музыкальному продюсеру, да еще и родственнику. Он был такой же префекционист, как и Тереза. А для любимой родственницы… То, что музыка, стилизованную под средневековую, была выше похвалы — было естественно.

Еще в их группу входили сыновья Терезы от первого брака, которых Владимир искренне считал своими. Они были счастливы — и очень-очень гордились своей мамой. У них была в характере счастливая особенность, доставшаяся им от мамы: им были интересны люди, их окружающие, они умели загораться тем, что нравилось тем, кого они любили… Поэтому они сейчас были счастливы: то, чего так хотела мама, случилось…

Николай Дмитриевич — питерских олигарх и старинный приятель Терезы — чувствовал себя в этой компании не то, чтобы неловко… Нет. Чувства неловкости в нем было, как обычно, приблизительно столько же, сколько в танке с тяжелой броней. Да и вообще, крупным бизнесменам, особенно русским оно знакомо мало. Он чувствовал себя странно. Но не из-за посторонних.

Он хорошо знал всех присутствующих мужчин, приятельствовал со всеми, а с Владимиром и Степаном у него были совместные проекты. Крупный бизнесмен, «владелец заводов, газет, пароходов» — как его дразнила супруга, он целый вечер не сводил с нее глаз.

Наташа была такая счастливая, такая оживленная. Изумительно красивая в вечернем платье. И еще у нее от гордости горели глаза: она была режиссером-постановщиком всего этого шоу. И Николай со вздохом подумал о том, что он давно не видел ее такой… Он вспомнил, что в свое время она отказалась от карьеры актрисы, весьма успешно складывающейся, надо отметить. Отказалась потому, что он потребовал… И никогда ни о чем не сожалела. Всегда была дома, всегда на вторых ролях… И вот сегодня он почувствовал себя странно… А имел ли он право так менять ее жизнь?

— Да…, - мечтательно закатил глаза Павел, — представляете, сколько можно денег срубить, если пройтись крупным чесом по городам и весям?